Страница 12 из 49
— Ты меня не забыл? — с легким удивлением заметил Северус, входя в гостиную вслед за мальчиком. Гарри лукаво улыбнулся, дожидаясь, когда гость сам увидит ответ. Он висел над камином — большой портрет в резной тяжелой раме. На картине маслом были изображены трое — две девушки и юноша: рыжеволосая веселая Лили, спокойная и милая Петунья стояли бок о бок с тонким худощавым Северусом. Тот стоял набычившись, но бережно обняв девушек за талии…
Северус онемело моргал на картину и пытался осознать, как она трансформировалась из старой порыжевшей черно-белой фотокарточки?.. Его вопрос и состояние дежавю были так ярко выявлены на лице, что Гарри безо всякой подсказки пустился пояснять:
— Это дедушка написал. На днях привезли, а вчера повесили картину здесь. Бабушка Роза говорит, что дедушка её несколько лет писал, копировал с фотографии. Она нецветная, но дедушка и так помнит, какого цвета волосы у дочек… — помолчав, Гарри вздохнул. — А мама была красивой.
Северус молча кивнул: похоже, Гарри Эванс помнил не только цвет волос дочерей — на Лили было зеленое платье в желтый горошек, на Петунье — синее в белый цветочек, а на Северусе — атласная черная рубашка, блестючая такая, как мокрый асфальт… А он и не подозревал о таланте мистера Эванса. Вот ведь… настоящий художник! Картина была написана с душой, трое молодых людей были изображены перед живой изгородью, но светло-зеленое с солнечными брызгами платье Лили вовсе не терялось на темной зелени, как и синее Петуньи на фоне голубеньких звездочек-вьюнков.
За спиной Северуса вздохнула Петунья, спустившаяся из своей комнаты, подошла и приобняла его сбоку, посмотрела на картину.
— Мы тебя ждали, Северус. Нам тебя так не хватает… Останешься?
И улыбнулась, заглядывая в глаза. Северус со вздохом обнял её, соседку, сестру любимой подруги, и прижал к себе. Конечно, он останется, раз его застукали и пригласили в гости. На этот раз он сам раздаст подарки детям, а не тайно, как до этого действовал много лет, играя в тайного Санту.
6
После того как Северус «спалился», он стал частым гостем в доме Дурслей. Это было достаточно безопасно, ведь за Северусом никто никогда не следил специально — повода не было. А Дамблдор Северуса Снейпа вообще не знал, разве что мог вспомнить — и то с подсказкой в упор — что учился когда-то в Хогвартсе студент с таким именем, но и только. Как-то удалось Северусу проучиться от звонка до звонка и остаться при этом незамеченным бдительным директором. Ну да Дамблдор и сам не особо обращал внимание на слизеринцев, сделав исключение только для Тома Реддла.
А Гарри, Джек и Дадли получили в свое распоряжение настоящего волшебника, гувернера-воспитателя и няньку в одном лице. Благодаря Северусу Гарри рос без особых потрясений от своих магических нежданчиков. Дядя Сева вовремя объяснил, что к чему и какой породы котята (те самые, которые употребляются в выражении с пирогами). Также благодаря присутствию взрослого мага выходила к мальчикам Огарок, получавшая достаточно сил от магии Северуса.
Так что сами понимаете, как прикольно было Джеку и Дадли узнать, что братишкина игрушка оживает по-настоящему и превращается в огромную коричневую пантеру. А Огарок действительно походила на обугленную головешку — бурое тело было покрыто черно-желтыми розетками. Более чем странный цвет для леопарда… что, впрочем, не умаляло её волшебности. Она и вправду была чудесной, и не только из-за масти. У неё был дивный характер — добрый и ласковый.
Сам Северус вскоре и голову ломать устал — не было в его памяти таких прецедентов, чтобы оживали мягкие игрушки. Оживали вот так, буквально, вырастали в натуральную величину, дышали, смотрели по сторонам, слушали звуки и, главное, выпускали когти из плюшевых лап…
Правда, одно Северус всё-таки выяснил: пантера ожила благодаря детской стихийной магии Гарри, и не просто магии, а магии любви. Вот так-то вот. Придя к такому заключению, Северус долго не мог унять изумление, потрясенно глядя на мальчишку, совершившего эдакое невозможное чудо. Тут уж впору было поверить в легенду, что от самой первой улыбки младенца в волшебной стране Питера Пэна рождается цветочная фея!
Сам Гарри в свою очередь очень крепко привязался к взрослому другу, любя его уже просто за то, что тот был на свете, за сам факт существования. Вообще-то это было естественно для ребёнка — записать Северуса чуть ли не в родственники, видя перед глазами групповой портрет, где тот стоял в компании мамы и тёти. Мамин и тётин друг — вот такой статус приобрел молодой человек в глазах ребёнка.
Правда, вскоре визиты к Дурслям Северусу пришлось прекратить — реформы в Хогвартсе шли полным ходом, и в связи с этим Генри Поттер пригласил Снейпа на чашечку чая. Разлив по наперсткам молоко и разведя его черным Эрл Греем, Генри за пустопорожними беседами ни о чем постепенно подобрался к сути:
— Слизнорт вот уволился на днях, зельевара теперь ищут на его место. Ещё географа, маггловеда, профессора по Защите от Темных искусств и трансфигуратора. Кажется, учредителям чем-то МакГонагалл не понравилась…
— Ну так учительница из неё никудышная, — покорно переключился на новую тему Северус.
— Вот и ищут нормального профессора Трансфигурации. Кстати, ты же зельевар? — прищурился Генри на Снейпа. — А сам не хочешь? Заодно и за детьми присмотришь. Не нравится мне, как Дамблдор вокруг одного конкретного мальчишки пляшет…
— Ррр-р-р… — Северус издал гортанное рычание и свел глаза в кучку. — А его нельзя уволить?
— Пробовал, — развел руками Генри. — Говорят, повода нет. Детям он не вредил, как директор правил не нарушал. Не за что его увольнять. Ну так на публику ж… а сам у себя, в своей вотчине, он, может, жир из младенцев вытапливает, кто ж его знает? Замашки-то у него паучьи…
— Ну хорошо-хорошо, — Северус со стуком отставил опустевшую фарфоровую чашечку на столик, заставив старика вздрогнуть: мейсенский фарфор всё же… — Уговорили. Подам заявку. И Регулуса припрягу, один я туда не сунусь.
— Правильно, — одобрил Генри, незаметно переводя дух — чашечка осталась целой. — Я к вам ещё кое-кого подгоню, на место профессора Защиты.
— Хорошо, — улыбнулся Северус и не удержался от любопытства: — А кто это, если не секрет?
— Не секрет, — фыркнул Генри. — Скорее, смирительная рубашка для Дамблдора. Зовут Валерий, он сын Ньюта Саламандера и имеет на Дамблдора огромный такой клык, остро отточенный и обильно смазанный ядом.
Северус непроизвольно вжался в спинку кресла при первом же звуке зловещего имени и едва нашел в себе смелость выговорить:
— Не знал я, что у Саламандеров зуб на Дамблдора…
— А они тихие, но злопамятные, — хмыкнул Генри. — Не надо было Ньюта в Америку-Францию гонять, прикрываясь благородными делишками. И если Ньют по кротости характера не смел противоречить старику, будучи скромным магозоологом, то его сынок, наоборот, склочен и мерзок и к своим тридцати годам зарекомендовал себя как самый успешный охотник за нечистью.
Северус с интересом посмотрел на Генри Поттера, невольно проникаясь его благородным порывом поставить Дамблдора на положенное ему место. Вон какого цепного пса собирается спустить на директора. Целого сына Саламандера! И где только нашел?
Видимо, последний вопрос как-то отразился на его лице, потому что Генри снова фыркнул:
— Валерий — отец хороший. В девяносто втором в Хогвартс поступит его сын Рольф, и он хочет, чтобы к тому времени в школе Дамблдором и не пахло. Тебе стоит взять с него пример, Северус. Отправляйся в Хогвартс и вычисти из него всякую бородатую мразь.
А что? Правильно Генри говорит! Действительно, почему бы не последовать его совету, не присоединиться к братьям по оружию и выскоблить Хогвартс от кое-чего лишнего и грязного?