Страница 3 из 12
Глава 2
Будь проклят, Вэлл
Я отложила книгу и прошлась по комнате, разминая затекшие ноги. То падение до сих пор напоминало о себе болью в ногах на погоду. Если бы в мире не было целительской магии, я лежала бы до конца своих дней. Но магия была, а отец бросил все средства, чтобы поставить на ноги нерадивую дочь, поэтому на память осталась лишь ноющая боль в ветреные и дождливые дни.
Очнулась я спустя три недели. Даже целители говорили, что только чудом. Меня даже перевезли в родительский дом — думали, умру. Но малышка Кэтти выжила вопреки всему, только разучилась любить и доверять. Мама причитала у моей кровати, угрюмый брат пару раз смахнул при мне слезы, а отец и вовсе будто постарел. И я поняла, что никогда не прощу Вэлла. Конечно, по опасному переходу он меня идти не просил. Однако если бы не глупое пари, его ложь, тот поцелуй… Если бы Вэлл не гнался за мной по всему общежитию… Много всяких «если бы», которые стоили мне здоровья.
Ходить я не могла. Целители не давали гарантий, смогу ли. Мне, конечно, об этом не сообщили, поэтому я была уверена, что поправлюсь, и сделала это — спустя шесть долгих месяцев в постели. И еще столько же пришлось восстанавливаться, заново учиться ходить. Поэтому в школу я вернулась, когда мои одногодки достигли середины второго курса — меня же восстановили на первом, и все пришлось начинать заново. И, конечно же, к тому времени Вэлл уже закончил свое обучение.
После того случая мы с ним виделись лишь однажды. Было начало весны. Мама потом рассказала, что на тот момент прогнозы целителей стали и вовсе неутешительными, а я все так же лежала в постели. Тогда-то Вильям Арейн и появился в моей спальне. Если бы могла ходить — ушла бы, но у меня не было такой возможности. Вэлл выглядел бледным, измотанным и виноватым. Он присел у моей постели, избегая даже на меня смотреть.
— Я пришел попросить прощения, — сказал тихо. Так, как никогда не говорил мой Вэлл. — Несчастный случай… Моя вина.
— Твоя, — легко согласилась я, пылая от ненависти. Легче всего ненавидеть того, кого когда-то любила.
— Нет ничего, чем я мог бы ее загладить. И все же мне искренне жаль, Кэтти. Глупая шутка…
— Шутка? — холодно переспросила я. — У тебя отвратительное чувство юмора, Вэлл.
— Так и есть. Я не хотел, чтобы ты пострадала.
— Да, ты просто решил сделать меня посмешищем для всей школы. «Посмотрите, Козявка подумала, что она может понравиться лучшему студенту третьего курса». Очень весело.
Я хлопнула в ладоши. Перелом руки к тому времени уже зажил.
— Согласен, невесело, — покорно признал Вэлл. — Моя семья приносит извинения вместе со мной. И… Катерина, ты согласна стать моей женой?
Очень великодушно! Учитывая, что у меня были все шансы так и остаться прикованной к постели. Кто угодно на моем месте ответил бы «нет». А мне уже тогда так хотелось отомстить! Поэтому я ответила:
— Да, Вэлл. Я согласна.
Глупая Кэтти думала, что никогда не вернет Вэллу его слово. А значит, он не сможет жениться ни на ком другом и останется один. Умная Кэтти год назад послала Арейнам письмо, в котором просила разорвать помолвку и возвращала кольцо их рода. Которое, впрочем, ни разу не надела. Вэлл тогда протянул мне кольцо, но перелом-то зажил, а пальцы все еще отекали, и вместо того, чтобы надеть, он вложил перстень мне в руку.
— Увидимся, — пообещал он и ушел.
Я долго плакала, затем швырнула перстень в стену и снова плакала. А потом твердо решила выздороветь Вильяму назло. У меня получилось. Только я взяла с родителей слово, что Вэлл никогда больше не переступит порог нашего дома без моего разрешения. Насколько знаю, он хотел увидеться, но родители слово сдержали и его не впустили. И с Арейнами перестали общаться. Тем более, что герцог и его супруга уехали с миссией за границу. Чем занимался Вэлл и где он дальше учился, я не интересовалась. Мама и папа поняли, что лучше при мне о нем не упоминать, и имя Вильяма Арейна перестало звучать в нашем доме.
А затем я вернула перстень, но забыла ли? Уверяла себя, что забыла, только в глубине души все еще жило желание причинить ему ту же боль, которую он причинил мне.
Все, хватит о Вэлле! Тем более, после разрыва помолвки моя жизнь заиграла новыми красками. Я изобрела особый состав воды для полива растений, который обеспечивал стабильный урожай. А еще стала одним из самых модных дизайнеров ледяных скульптур с легкой руки графини Кособоро. Помогла ей украсить сад к празднику — и на стол посыпались письма с заказами. Поэтому на заработанные средства я купила домик на три комнаты в столице и навсегда покинула родные края. В столице продолжила заниматься исследованиями, а чтобы обеспечивать себя самостоятельно, по-прежнему бралась за статуи, пусть папа и ворчал, что это недостойно дочери графа. Собственно, именно этот путь привел меня туда, где и начинается эта история — в снежный зимний день, к креслу у камина и книге, вместо страниц которой я все еще видела имя проклятого Вильяма Арейна.
Хватит! Захлопнула книгу, поднялась.
— Хозяйка, будете обедать? — заглянула в комнату моя единственная служанка Полина. Она жила здесь же, в доме, следила за уютом, готовила, убирала, заботилась обо мне, как о родной дочери — Полине исполнилось пятьдесят, как и моей матушке. И я была ей благодарна. Лишь когда в гости приезжали ее дети, Полли оставляла меня и проводила время с ними. Ее близнецы учились в ремесленной школе и были слабыми магами земли, а земля любит ремесла.
— Я уже опаздываю, — взглянула на часы. — У меня заказ.
— Заказ подождет, а обед нет! — Полина уткнула руки в бока. — Супчик получился прозрачный, как слеза, и вкуснющий! Покушайте, а?
Пришлось согласиться — Полли умела уговаривать. Суп, и правда, был выше всяких похвал. Отдав ему должное, я накинула шубку, обула ботиночки и вывела из гаража мою самовозку — новейшее магическое изобретение — и поехала к виконтессе Делюс. Самовозка ездила без лошадей, на чистой магии. Стоило лишь приложить ладонь к кристаллу — и готово. Можно ехать, куда угодно. Поэтому к виконтессе я не опоздала. Мы выпили чаю, как старые знакомые, обсудили концепцию ее праздника, осмотрели зал, в котором нужно было установить нетающие ледяные статуи. Одним словом, засиделись до вечера.
— Катерина, милая, вам стоит нанять водителя, — сокрушалась виконтесса, провожая меня к самовозке. — И вообще, вы такая смелая! Управлять монстром самой. Я все еще не рискнула сменить свой экипаж на… это.
— Самовозка быстрее, — ответила я. — Ее не надо кормить, за ней не надо убирать, в отличие от лошадей. Как вы знаете, мне не нравится окружать себя лишними людьми. Поэтому и водитель не нужен.
— Ох, дорогая…
Виконтесса покачала головой. И, пусть я и считала черный глаз выдумкой, видимо, на этот раз его таки положила на мою самовозку. Но, отъезжая от ворот виконтессы, я и подумать об этом не могла. Только о том, что уже стемнело. Скоро ехать станет тяжело — люди часто гуляли по проезжей части, игнорируя недавно изданный свод правил для лошадей, самовозок и пешеходов. Не хотелось бы кого-то задавить.
До дома оставалось ехать минут десять, когда что-то застучало внутри моей красавицы, и она намертво встала посреди улицы. Я выругалась, выбралась из самовозки, подобрав подол теплого платья, и пнула ее ботинком. Побродила вокруг, попробовала снова заставить работать — не тут-то было. Видимо, кристалл вышел из строя. Придется добираться домой пешком, а завтра вызывать мага-механика.