Розовый Дождь

– Как бы не так! – воскликнула Лора, усмехаясь. Она протянула к своим губам морскую раковину и протяжно загудела. Море в очередной раз вздыбилось – и колоссальный водяной молот – цунами направился навстречу черной фигуре, словно метательный топор, выпущенный прямо в голову чудовищу.

Но Безликий даже не шелохнулся – одним ударом циклопического хвоста разметав водяной молот, рассыпавшийся на триллионы и триллионы брызг. И продолжал стремительно приближаться!

От движения его гигантского тела на море поднялся такой шторм, что даже остатки его собственных легионов разметало в стороны. А от прикосновения ядовитого туловища к воде та становилась черной и мертвой. Лора с болью в глазах смотрела как гибли сотни и сотни ее любимых морских зверей, русалок, тритонов – в штормовом аду тонули крики, стоны, от грозовых туч, молний и ливня не было видно почти ничего.

– Его не остановить… – прошептала одними губами Королева. Ее глаза расширились от ужаса.

– Ничего подобного! – рявкнул Гастон – он уже немного оправился от потрясения. – Только не сейчас! – глаза его загорелись почти звериным огнем, хищно блеснули в темноте белые зубы. В ночной тьме сверкнул, как белая молния, серебристый клинок.

– Безумец! Ты погубишь себя! – вскрикнула было Эсмеральда, но Гастон уже взлетел и, как выпущенная из лука черно–белая стрела, устремился навстречу Безликому.

Море забилось в судорогах от мощи его голоса.

– Ты… на меня… комар… а–ха–ха–ха!!!! Ну что ж! Пусть пучина станет могилой последнего короля Авалона – отправляйся в бездну за своим братом! – рявкнул Безликий и полетел по черным водам навстречу Гастону.

Черный хвост и серебряный клинок ударились друг о друга и Гастон отлетел в сторону, едва не упав в отравленную воду. Но вот он уже восстановил равновесие и снова полетел навстречу врагу. Чудовищный поединок начался!

Движения обоих сражающихся были быстры, как молния, черное и серебристо белое мелькали и менялись местами, так что невозможно было разобрать, кто где. Несколько раз Гастон был близок к тому, чтобы пронзить огненно красный глаз врага – единственное уязвимое место в сплошной черной чешуйчатой броне морского чудища, но реакция Безликого была неизменно быстрее. Зато Гастону было не в пример тяжелее – он едва уклонялся от стремительных ударов черного рыбьего хвоста – парировать такие чудовищные по силе удары было бы безумием.

Но на помощь ему уже спешили…

Жемчужно Белая с остатком своих фей – благо, все крылатые бестии были уже похоронены в морской пучине – и – самой Королевой! С сверкающими во тьме золотистыми волосами феи, словно звездочки в ночи, летели сквозь это морское безумие, едва успевая уклоняться от ударов рассвирепевших волн! Долетев до Безликого, они, словно рой рассерженных пчел, принялись жалить тварь, направляя на него удары небесных молний. Безликому – Левиафану это жутко не понравилось – хотя удары не были смертельными, но они отвлекали его от поединка с Гастоном.

– Р–р–р–р–р–ах! – рявкнул Безликий – и взметнул огромным хвостом в милю высотой волну ядовитой влаги. Феи бросились в стороны, однако пятерых из них волна все–таки накрыла – и отравленные белокурые существа были навеки поглощены бездной. Однако это дало Гастону шанс подлететь сбоку и ударить серебристым мечом прямо в глаз чудовищу.

– Ар–р–р–р–р–р–р–!!!!!!!! – раздался дикий вой. Левиафан судорожно дернулся, словно рыба, попавшая на крючок, и попятился назад, а Гастона – чья рука сразу высохла и омертвела – едва успели подхватить на руки выжившие феи и потащить обратно. Однако и Безликий не мог какое–то время атаковать, беснуясь от боли.

Это дало возможность остаткам морского воинства собраться вместе и, воспользовавшись замешательством, прорваться через кольцо врагов.

Впрочем – и Лора это понимала – уйти им все равно далеко не удастся – морские звери продолжали умирать от ядовитой воды и остатки с таким трудом спасенных людей тонули вместе с ними.

И когда отчаяние достигло предела, откуда–то донесся крик: «Солнце! Солнце взошло! Непобедимое Солнце!»

Лора взглянула на восток, но никакого солнца там не увидела – для рассвета было еще слишком рано. Тогда она обратила взор в ту сторону, откуда раздался крик и…

Действительно – с северо–запада надвигалось огромное огненное солнце, разгоняя вокруг себя тьму и черные облака! А вслед за солнцем тянулись бесконечной грядой – Розовые Облака!

– Создатель! – прошептала Лора.

– Получилось! – воскликнула Королева, хлопая в ладоши. – У них получилось!!!!!!!!

И когда облака покрыли все небо над беснующейся водой, прогнав прочь обычные грозовые облака, Золотой Дракон, что есть сил, ударил.

Раздался громкий треск, взрыв, какой бывает, когда искра попадает в пороховую бочку. От яркого розового света все зажмурились, закрыв заболевшие от грома уши ладонями, а потом…

– Розовый Дождь! Розовый Дождь! Настоящий Розовый Дождь!!!!!!!!!!!!!!!!

И действительно, потоки теплой, живительной, приторно сладкой влаги, ливнем обрушившейся на оскверненную воду, были розовыми.

Дикий визг плавящихся от прикосновения розовой влаги тысяч оставшихся в живых тварей, громоподобный вой Левиафана – Безликого, который забился в конвульсиях, стремительно уменьшаясь в размерах, слился с радостными криками людей, русалок, фей, подставлявших рты, руки, тела, головы под живительный дождевой поток. Мертвая черная вода тут же становилась прозрачной, а это значило, что остатки морского воинства и армии Гастона были спасены.

5.

Розовые облака заполнили все пространство Хартленда, расширяясь при нагревании от пламени Золотого Дракона. Ливень теперь орошал своей живительной розовой влагой миллионы квадратных миль оскверненной земли. Золотой Дракон своим огненным дыханием поджигал все новые и новые розовые барашки, подгоняя своим дыханием и могучими крыльями пылающие облака – все дальше и дальше ко все новым и новым землям, нуждающимся в исцелении. А барашки, пылая розовым огнем, словно стога сена, превращались в сгустки влаги, выпадавшие дождем на истерзанные земли.

Черная трава, зубастые цветы сгорали, на некогда обугленной, изуродованной земле появлялись зеленые побеги, даже мервецерукие деревья постепенно оживали – на них появлялись первые листочки. Отравленные источники и озера становились прозрачными, как слеза, а дождь все лил и лил, словно желая перевыполнить свою задачу по очищению земли от скверны.

Дождь еще шел, а Золотой Дракон – за считанные часы проделав путь в сотни тысяч миль и израсходовав триллионы эр солнечной энергии – еле держась в воздухе, спикировал на уже успокоившуюся голубую гладь воды бывшего авалонского озера – теперь почти полностью растворившегося в морской воде, затопившей древний город.

На востоке уже всходило розовое солнце, некогда мощный розовый ливень сменился мелким дождичком. Дракон устало сел на воду, отчего вокруг него образовалось целое облако белого пара, и лежал на воде, покачиваясь, словно исполинская водоплавающая птица. Совсем недалеко, в полумиле от него, также покачивался на волнах, почти не двигаясь, черный левиафан – уменьшившийся до размеров золотого дракона. Оба они еле дышали.

– Ну, вот и все, Безликий, – прошипел Дракон, устало закрывая глаза.

Но Безликий ничего не ответил. Он лишь судорожно открывал и закрывал чудовищные челюсти, словно выброшенная на берег рыба.

К обоим чудовищам подплыл морской змей, на спине которого восседали Морская Королева, Марина, Фея, раненый, с омертвевшей рукой, Гастон и Малыш. Чудовища плескались на волнах, бесформенные, уродливые, как выброшенные на воду шлюпки с потонувшего корабля.