Розовый Дождь

– Ну, все, Малыш, – еле дыша, проговорил Гастон, отрубив очередное щупальце, – ты как–то мне говорил, что в детстве был служкой у священника?

– Угу, – мрачно сказал Малыш – он уже начинал понимать, к чему клонит король. – Было дело…

– Так вот… Малыш… – Гастон едва говорил от прерывающегося дыхания. – Вспомни, Малыш, очень хорошо вспомни хоть какую–нибудь чудодейственную молитву Создателю – я, признаться, в детстве, да и потом, был не особенно благочестив. Думаю, это единственное, что нам теперь с тобой осталось… – от тысячи рыцарей к тому времени в строю оставалось не больше трех сотен – и тех, измотанных до крайности – ведь резервов то не было, а твари все лезли и лезли, как одержимые.

Малыш мрачно кивнул, а потом бухнулся на колени, что есть силы воткнул меч лезвием вниз в расщелину в камне, воздел, как заправский священник, возле этого импровизированного знака Создателя руки и зашептал:

– Creator noster…

– Эй, ребята, а ну встать! Встать, кому говорю! Быстро, сомкнуть ряды, вокруг Малыша сомкнуть ряды! – закричал из последних сил Гастон, махая мечом. – Пусть он помолится за нас, а мы его прикроем!

Приунывшие было, падавшие с ног от усталости, промокшие до нитки воины, спина к спине сплотились вокруг Малыша, а твари уже перелезали через перила террасы и устремлялись в центр.

И в этот миг кто–то закричал…

– Корабли, корабли, тысячи кораблей, мы спасены!!!!!

Гастон и Жемчужно Белая одновременно посмотрели в одну и ту же сторону и увидели, что туман куда–то исчез, а весь горизонт наполнен тысячами и тысячами каких–то силуэтов, напоминавших корабли. Но внимательно присмотревшись, они увидели, что это не корабли, а что–то совершенно небывалое… Целая армия здоровенных морских черепах, китов, морских змеев, взявшихся неизвестно откуда! А впереди них – грациозно восседавшая на исполинском морском рогатом змее зеленоволосая Морская Королева Лора вместе с Королевой Эсмеральдой за ее спиной.

А еще через мгновение вода забурлила, подчиняясь зову своей госпожи, подувшей в морскую раковину, как и тысяч ее прислужниц, и цунами, как исполинский водяной молот, обрушилось на армию тьмы, заодно захватывая в воздухе и летающих бестий, а потом – не давая им прийти в себя – морская армия перешла в атаку!

– Слушай, Малыш, – хлопнул Гастон здоровяка по толстой шее, по–прежнему стоящего в молитвенной позе, – а ты хорошо молишься, честное слово! Буду брать тебя в походы с собой, а меча тебе давать не буду – ты мне и так всех врагов на лопатки положишь! – и Гастон облегченно, во всю глотку засмеялся, а вместе с ним засмеялись и все выжившие, до сих пор не веря, что они спасены. Но Малыш не услышал Гастона, а продолжал как заговоренный твердить одну единственную молитву, которую он помнил с детства – Creator noster –, а из глаз его потоком лились слезы. Гастон еще не знал, что ни в один поход Малыш уже с ним не пойдет, навсегда променяв воинский доспех на священническую сутану…

8.

В тот момент, когда чудесным образом, благодаря расторопности Их Величеств, Авалон был спасен ценой затопления доброй половины восточной части Хартленда (иначе как бы добрались морские легионы до города!), в Кронбурге дела шли из рук вон плохо.

Мало того, что защитников осталось так мало, что пришлось оставить городские стены и отступить в замок, так еще и истощились резервуары с розовой водой!

Но хуже всего было то, что Асмунд, с оставшимися пятью сотнями рыцарей, прикрывая отступавших, оказался в западне. Пока рыцари, сомкнувшись черепахой, спиной к спине, выставив вперед только щиты и копья, медленно, шаг за шагом отступали к воротом, отбиваясь от черного месива, несколько сотен тварей обошли их с обоих сторон и отрезали от ворот замка. А в следующий момент один из офицеров приказал их закрыть, пока твари не прорвались внутрь…

Милена, занятая по горло в замке, не сразу хватилась Асмунда. А потом сердце ее закололо так, что она, бросив все дела, побежала по покрытым мраком узким переходам замка, тряся каждого встречного воина за плечи. Но никто его в замке не видел и не знал, где он находится. И лишь только когда она забралась на главную башню, ей открылась страшная правда. Внизу виднелся, окруженный со всех сторон черным морем маленьких островок из серебристых щитов и плащей, словно одинокий айсберг посреди бушующего океана. Хотя высота была приличная, ей даже показалось, что она разобрала крошечную фигурку с необычным оружием – двуручной двойной косой. Впрочем, ей могло и показаться. Между островком из серебристых щитов и вратами замка было всего ничего – пять минут ходьбы – но эти пять минут превратились в вечность, потому что сил идти уже не было – уставшие до смерти рыцари едва отбивались от остервенело нападающих полчищ!

Милена взвыла как раненая волчица и бросилась вниз, приказывая солдатам открыть врата и контратаковать, но выживших было так мало – в изодранных плащах, усталые – ведь двое суток почти непрерывных боев! – они были ни на что не способны. Кто–то безучастно лежал на мостовой, кто–то спал… Собрать это деморализованное стадо даже Милене было уже не под силу.

А твари как специально прекратили атаки на замок и всей толпой накинулись на несчастных, как стервятники набрасываются на раненое или умирающее животное. Но «черепаха» упорно отбивала все новые волны нападающих и мгновенно смыкала свои ряды, когда кого–то тварям удавалось вырвать из строя, не давая тем самым врагу прорваться в брешь.

«Создатель! И кто теперь скажет, что люди – слабые и изнеженные создания?! – невольно подумала Милена. – Ну, дела–а–а–а–а–а! Видимо, правы были Черные Камни – Эра Поднебесных уходит в небытие, наступает Эра Людей…»

Но ход ее мысли прервал громкий рев медведобразных шестилапых горилл. И в стройную линию серебристых щитов с размаху ударили обломки крепостных стен – «черепаха» рассыпалась на куски и тут же на них с торжествующим воплем накинулись все эти бесчисленные волко–, вепре–, козло–, змееголовые уроды. Рыцари с серебристыми щитами были теперь обречены – без строя устоять против таких масс они уже не могли. Милена до крови прокусила губы, но здесь магия не действовала и помочь Асмунду – если он еще был жив! – она ничем не могла…

И в этот момент до Милены донеслись крики с вершины Главной Башни Кронбургского замка:

– Дождь! Дождь! Розовый Дождь! Мы спасены–ы–ы–ы–ы–ы–ы–ы!

Милена подняла голову и увидела, что ночное небо засияло розовым светом, заполнившись – куда только хватало глаз – чередой розовых пушистых барашков. Они пылали в темноте, как стога сена, а из них, меж тем, вырывались ливневые розовые струи. И визг сгоравших в этих струях черных тварей был самой приятной музыкой на свете для ушей Милены и чудом выживших защитников замка.