Берег. Честь и долг

В целом, наши уроки были достаточно длительные и очень продуктивные. Нам обоим было очень интересно изучать письменность друг друга. К слову, об «истории» - Сонхун не предпринимал никаких повторных попыток, что меня немного огорчало. Но то, что наши отношения остались дружественными и легкими – очень меня радовало. Сонхун нужен был мне именно таким, открытым и простым, добрым и надежным. Мне нужна была его дружба.

После уроков Аджосси приносил ужин, и мы все вместе сидели за столом, что-то обсуждали, делились. Я рассказывала интересные особенности из моей культуры. Пыталась рассказывать. Многому мужчины удивлялись и будто, не верили до конца. Парень всегда приносил что-то вкусное, будь то мясные оладьи, яйца, пирожки или сладости. Такой еды у нас с дядей не водилось, так что мы никогда не крутили носом и уминали с огромным удовольствием. Кстати, если не кашу или суп, то мужчины ели остальное – палочками! Двумя длинными, тонкими палочками. Они так умело ими пользовались, что мне аж завидно становилось. Мужчины каким-то образом удерживали их пальцами одной руки, как будто сами палочки становились продолжением их пальцев. Но сколько я не пробовала в начале – палочки выпадали из моих рук, я не понимала как они должны располагаться. Когда Сонхун присоединился к нам на ужины – я перестала пробовать, мне было стыдно показать, какая я неумеха. Очевидно же, что есть палочками для местных, это проще простого. К огромному сожалению, вилок и столовых ножей у них не было. И если ножи в целом использовались, конечно, то о вилках люди тут и не слышали. Когда я рассказала им о таком приборе для еды – мужчины были крайне удивлены, зачем так заморачиваться, если можно просто использовать палочки. Я рассмеялась, ответив, что нам и в голову не приходила мысль, что можно палочками удерживать такие тонкие и маленькие кусочки еды и гораздо удобнее накалывать еду на вилку или набирать ею, чем мучаться с палками. Хотя, по утрам, пока никто не видел, я пробовала удерживать палочками какие-то предметы и постепенно у меня получалось это все лучше и лучше.

Спустя какое-то время, возможно, месяц, случилась интересная история.

Утром к Аджосси пришла какая-то женщина.

Практически никто не приходил сюда, на берег, и я редко видела других людей кроме дяди и Сонхуна. Но эта женщина была такой интересной и необычной! Я впервые увидела, как одеваются дамы в этой стране, и это было что-то невероятное. Женщина хоть и была не молодая, но образ ее был очень эффектный. Она была в коротенькой зеленой шелковой рубашке с длинными узкими рукавами, белым идеальным воротничком и милым бантиком, завязанным на уровне груди сбоку. В длинной, пышной, темно синей юбке в пол. У нас такие пышные носили только на балы. А эта дама пришла в таком просто так, сюда, на окраину. Пришла она, накрывшись длинной накидкой с головой. Очень странно так ходить. Может, она скрывалась?

В этот момент, мы с Аджосси нарезали редьку. Увидев дамочку, Аджосси кинулся ее встречать, кланялся ей чуть не в ноги, улыбался и тараторил кучу комплиментов. За женщиной пришел простой мужичек и приволок на спине плетеный короб и пару завязанных в красивые ткани конвертов. Наверно, в них было что-то ценное. У Аджосси такой дорогой ткани и в помине не водилось, в какую были просто завязаны предметы.

Я отложила редьку и встала на том месте, где сидела. Женщина подняла взгляд на меня и осмотрела строгим, скептичным взглядом с головы до пят. Я слегка поклонилась ей, проявляя уважение и приветствие по местным обычаям. Она сощурила взгляд и тоже слегка поклонилась в ответ. Потом они с Аджосси зашли в дом и о чем говорили, я уж не знаю. Спустя не так много времени дядя вышел ко мне и рассказал преинтереснейшую историю. Оказывается, эта дамочка – его старая знакомая, которая работает где-то в богатой семье. Она узнала, что Аджосси приютил девушку, спасшуюся после кораблекрушения и, зная бедственное финансовое положение мужчины, сшила из обрезков тканей своей госпожи для меня девичий наряд.

Боже, какие тут невероятные люди! Я не могла поверить своим ушам, что кто-то из сочувствия и сострадания мог сделать такое доброе дело для совершенно незнакомого человека…

Аджосси позвал меня в дом, где ждала женщина и сказал, что та покажет мне, как положено одеваться девушкам.

Госпожа Чон Доён – так представилась женщина, сходу, без предисловий, предложила помочь мне одеться и сказала, что девушке не положено ходить в мужской одежде. Я не сопротивлялась, конечно. Она выложила передо мной белые ленты, которыми, как оказалось, надо было аккуратно перевязать грудь. Моя грудь не была очень большой, но и маленькой не являлась, так что я не очень представляла, как это удержится и не сползет. Я отвернулась, и сама замотала эту ленту, как могла, но госпожа Чон Доён подошла, подтянула и заправила оставшийся конец так ловко, что было достаточно комфортно и ничего не спадало. Далее, мне дали белые, из тонкого хлопка штаны, которые я с радостью надела. Хотя и недоумевала, штаны будут под юбкой или у меня будет наряд по типу одежд Сонхуна? Вскоре, все стало ясно. Поверх штанов мы надели короткую юбку, на которую были нашиты белые отрезки тканей, собранные складками. Очевидно, это было для пышности верхней юбки. Сверху уже надели юбку простую, длинную, белую, а поверх нее еще одну юбку-платье в пол из нежной, розовой ткани. Далее, я надела тонкую, короткую, полупрозрачную рубашку, которая завязывалась сбоку интересным бантом – я так не умела. И еще одна, финальная, уже плотная, голубая, но такая же короткая рубашка, лишь прикрывающая грудь, с белым воротничком и таким-же бантом сбоку.

Женщина помогла мне надеть носочки, только эти были из более мягкой, приятной ткани и держали форму они самостоятельно – не было нужды подвязывать их. Дальше она расчесала мне волосы и заплела тугую косу, на которую каким-то образом приделала длинную, двухстороннюю ленту, служившую, будто продолжением косы. К сожалению, я не представляла, как выгляжу – зеркал у Аджосси не водилось. Но то, что этот наряд из дорогой ткани и стоит приличного состояния – было ясно, как белый день. Странно, что ее госпожа разрешила передарить мне это все.

Я провела руками по глади юбки, покружилась и повернулась к госпоже Чон Доён лицом.

- Разве мне идет такая одежда?

Женщина удивленно вскинула брови.

- А почему, нет?

- Я не носилась таких нарядов и не уверена, что могу в таком ходить. Мне удобнее в обычных штанах.

- Не пугайте меня, госпожа! – женщина шокировано уставилась на меня и демонстративно потянулась рукой к груди. А я растерялась от ее обращения ко мне «госпожа». Я? Я госпожа? – Забудьте о том ужасном мужском наряде! Сожгите его на костре и никогда не вспоминайте! Отныне ходите таким образом, как я вам сейчас показала.

Я грустно улыбнулась. Видимо, госпожа Чон Доён и правда не понимала, как мы тут живем, раз сшила такой красивый и бессмысленный наряд для меня. Разве смогу я ходить в таком виде в лес за травами? Мыть посуду на ручье, чистить рыбу, помогать готовить обед… В таком только и можно, что расхаживать по красивым залам или кружиться в вальсе. Но я кивнула головой и заверила, что именно так и сделаю – непременно сожгу свой обычный комплект одежды. Ага.

- Ну, пройдитесь теперь, - предложила женщина.

- Спасибо, вам! – с благодарностью, я глубоко поклонилась госпоже. Женщина смущенно забегала глазами и кивнула кистью в сторону двери.

- Ой, иди давай, скажешь потом – все ли удобно… - оказывается, она не такая уж и льдинка. Я улыбнулась, открыла дверь и вышла во двор.

Аджосси сидел на лавке и при виде меня вскочил, как ужаленный.

- Есения! Госпожа Есения!

Я засмеялась на его обращение и восторженный тон.