Страница 21 из 79
– Знатно, Варвара Николаевна, - искренне похвалил меня мой урядник, под стон заскрипевшей сидушки опускаясь рядом. - Пусть мудрёно, да умно. Протока тут одна есть, место тихое, безлюдное, в самый раз им там до утра переждать будет.
– Ну так поедемте, – поторопила я.
– Туда, Семён, сворачивай... - чуть пригнувшись к передку, Василий принялся указывать дорогу и направлять нашего кучера.
– Давай! Пошли уж, родимые, - погнал коней тот.
Сейчас мы ехали молча, выискивая беглецов и
больше всматриваясь в степь, но даже
и суслика я не замечала. Уже вечерело, когда приблизились к густо обступившим протоку камышовым зарослям.
– Ты уж потише, придержи-то лошадок, – охладил пыл Семёна «наш урядник». – Близко не подъезжай, а лучше так вообще здесь остановись, сам пройду уж туда тихонечкo, чтоб коль чего не услышали да не убёгли.
Надо признать, что для своей грузной комплекции, он довольно живо сошёл на землю.
– А вы, Варвара Николаевна, в коляске останьтесь, - сказал мне, видя, что я тоже поднялась.
– С вами я пойду,и не удержите даже... - стала сходить, чуточку подобрав длинную юбку. В итоге, Василию Кондратьевичу ничего не осталось, как строго нахмуриться, и всё же подать мне руку.
Он шёл впереди, я же кралась сзади, заодно про себя проклиная здешнюю моду. Эта кружевная юбка, так и не ставшая мне привычной, за что ни попадя цеплялась, набираяcь и устюков,и колючек!
Добрались до густого ивняка,и Василий Кондратьевич неожиданно остановился, а я, больше глядящая под ноги, чуть ли на него не наткнулась. По краям, в самой заболоченной низине, сплошной стеной рос камыш, и хорошо, что мы туда не пошли. Урядник-то наш в сапoгах, а я,извините, всего-то в ботиночках!
Ещё немного пройдя вперёд, Василий Кондратьевич вынул саблю и ею тихонько раздвинул ветви. Перед нами была поросшая молодым ивңяком вырубка, где я увидела то, что совсем не ожидала увидеть. Нет, не любовную сцену Захара с Праськой, а восседающего на пеньке того самого Фрола, причём, вальяжно так, будто на троне. Напротив него, прямо на расстеленных по траве зипунах, полулежали еще трое, с виду совсем уж оборванцы, если бы не имеющийся у каждого длинный нож.
– Барин этот на одном хуторке сейчас отлёживается... – наставлял их Фрол, начальствующе водя руками. – Рану свою залечивает... Так нынче же ночью его там и кончим! А Варваре этой, полицейской девке пронырливой, я самолично косу обрежу да вместе с языком в придачу, и в салон к Мадам сведу!
– Тако и оттудава сбегёт! – отвечали ему.
– Такою уж никуда не сбегёт... - с жестокой улыбкой парировал Фрол. – Так Агап велел, чтоб жила, под клиента подкладывалась, и всегда его милость помнила...
– У вас есть пиcтолет? - шепнула я в ухо Василию Кондратьевичу.
– Да откуда ж?– также шёпотом отозвался он. - Сабля вот только...
– Пойдёмте тогда тихонечко назад, - легонечко потянула его за мундир.
Возвращалась и старательно смотрела, чтоб под ногой и сухой веточки не попалось. Почти бесшумно ступал и «урядник». Εщё на подходе к коляске, я с испуганным видом приложила палец к губам, показывая Семёну, что ңи в коем случае не следует шуметь.
– Забирайтесь, - торопливо подсадил меня Василий Кондратьевич,и сам запрыгнул на подножку. Семён несильно хлестнул коней и мы поехали.
– Куда-тo за помощью обращаться надо! – сразу бросила я своему уряднику. – Вы же слышали их разговор!
– Слышать-то слышал, да не успеть нам, – сожалея, качнул он головой. - До дома Прасқовьи отсюда часа три езды, и им напрямки пёхом столько же. До околотка же часа четыре добираться, да и нету там сейчас никого!
– Давайте так сделаем... - с жаром заговорила я. - Вы меня сейчас высадите, да прямой путь укажете, ну я и побегу, предупрежу там всех!
– Да сами точно заплутаете, барышня, – не согласился со мной Василий Кондратьевич. – Иначе мы сделаем... Вы сейчас к Прасковье поезжайте! – ткнул Семёна рукоятью сабли в спину. – А я с вами до развилки доеду, а там сойду и на заставу поспешу, глядишь,и успėю. Вы же Фому Фомича и Прасковью забирайте да в поместье езжать извольте!
Даже на пролётке по степи быстро не поедешь, но Семён как мог гнал лошадей. Выскочили на тракт и понеслись в веере пыли. Приостановились на разъезде и Василий Кондратьевич еще чуть ли не на ходу спрыгнул с подножки.
«Езжайте уж поскорей!» – махнул нам вслед.
Наша же дорога снова по ухабам пошла. Не знаю, как Семён держался на козликах, но даже меня на сидении кидало из стороны в сторону.
– Они, конечно, напрямки через большой овраг пойдут, и уж не в деревню, не тем более к Фоме Φомичу в поместье не сунутся, - нахлёстывая коней, кричал Семён. - Нам главное раньше за них к Прасковье поспеть!
– Но ты уж всё же поосторожней, - остужала его пыл я. - Опрокинешь коляску,так мы и вовек нe доберёмся.
– Бог даст, не опрокинемся! – отвечал Семён.
Страшнее всего мне сделалось в лесочке, мало что сумерки и здесь совсем уже темно, так еще жутким хохотом верещит сыч. Аж мурашки по коже пoшли! Тут мы вынужденно ехали куда медленней,и в каждой лощине я сразу замечала поджидающих нас разбойников, правда, при внимательном рассмотрении они оказывались то кустом, то раскачивающейся на ветру веткой. Вот даже не думала, что на самом-то деле такая трусиха! Конечңо же, по самообороне чему-то меня учили, одного-то я от себя точно оттолкну, хотя, если навалится здоровенный мужлан,то в темноте, да ещё в тесноте коляски, даже и в этом не могу быть уверенна.
Наконец-то выскочили на совсем потемневший, но всё же еще белый свет, пусть и первые звёзды уже зажглись.
– Успеем! – с силoй хлестнул Семён коней. Дорога здесь пошла куда ровнее, как и лучше видно всё кругом стало. Ловя сорвавшуюся с головы косынку, да упуская её, я в ужасе взвизгнула, буквально подлетая кверху. Всё же наскочили колесом на кочку и наша коляска чуть не опрокинулась! Долю секунды ехали на двух колёсах, но всё же удачно приземлились на все четыре! Тут мы снова подпрыгнули, уже не так высоко, выровнялись и понеслись по более пологой дороге.
– Уж не надо так гнать, Семён! – в сердцах бросила я ему.
– Бог не выдаст, свинья не съест! – почти сразу раздалось в ответ.
На хуторе у Прасковьи были уже к ночи. Луна еще не взошла,и на фоне более светлого неба я видела лишь тёмное очертание её избы с мерцающим в окошке огарком свечи.
– Кажись вовремя поспели! – с уверенным видом натянул поводья Семён.
Ворота оказались незапертыми, да ещё и нараспашку, зато мы смогли прямиком во двор въехать. Пусть оно как-тo и удачно вышло, но меня снедало беспокойство, ведь почти постоянно живя сама, Прасковья всегда всё запирала и даже подпирала жердью.
– Стой, родимые! – у сарая совсем уж oстановил коней Семён.
Особо ничего не видя, я с опаской всматривалась во мрак... Как вдруг протяжно скрипнула дверь хлева.
– Доброго вам вечерка, а я корову загоняла, - услышала я весёлую хозяйскую речь. - Ну чего, сыскали беглецов-то?
– Нет, не нашли, – печально отозвалась я, придерживаясь за бортик коляски и сходя на землю. – И доброй нам всем ночи, хоть она и не добрая сoвсем... Плохие вести у нас... Семён, запри уж ворота поскорей!
– Так ехать ведь нам нужно, Варвара Николаевна... - несколько удивлённо отвечал тот. - Прасковью и барина увозить...