Страница 14 из 98
Эмбер и сама не могла понять, почему её так гнетёт всё это. Почему ей стыдно и хочется всё ему объяснить? Может, потому, что она не хочет, чтобы однажды, узнав обо всём, сеньор Виго стал бы её ненавидеть? Ответа у неё не было. Она окончательно запуталась в собственных чувствах.
И только одно было совершенно определённым − желание вернуться в особняк. И оно пересилило в ней, и страх, и доводы рассудка.
Она заберёт шкатулку, поможет Люку, подбросит конверт графа и оставит жемчужину Тибурона, и, по крайней мере, не будет ничего никому должна. Ей нужен день или два. И никто не станет искать её в особняке, ни граф, ни Джарр. А даже если её там и увидят, то всё объяснимо — она пока не закончила своё дело. И если Джина не подведёт, если Люк не скажет, кто она такая, то шансы выпутаться из этой истории у неё есть. Главное, чтобы Люк молчал.
По доброй воле Люк никогда её не сдаст. Он хороший актёр и играть роль недалёкого воришки, и врать он умеет виртуозно. А страх перед Костяным королём очень хороший стимул, потому что тех, кто не умеет держать язык за зубами, Джарр карает очень жестоко. Он найдёт предателя и в тюрьме, и под землёй, у него везде свои люди, и сделает с ним такое, что петля на площади Санта−Муэртэ покажется благословением. Но у каждого человека есть свой предел терпения, кто знает, какими методами сеньор Виго и Морис будут выбивать информацию из Люка?
Ох, Лучезарная! Дай мне сил и хладнокровия!
Прошло, наверное, больше часа, а Джины всё не было. Тишина лавки давила и заставляла мысли Эмбер метаться, как пойманных в силки птиц. Она и так уже давно идёт по самому краю пропасти, а теперь, если она оступится, то всё. И может быть, стоило бы ещё подумать, но дверь, наконец, тоскливо скрипнула, и из-за полотняной занавески, держа в руке бутыль тёмного стекла, пошатываясь, появилась Джина, и устало опустилась на стул. От неё пахло дымом и ромом, а на руках Эмбер заметила следы муки и крови, по всей видимости, петушиной.
− Я крепко просила Барона за тебя и твоего Люка, − произнесла она, водружая на стол бутылку, в которой из тёмной жидкости торчали бурые стручки жгучего перца и палочки корицы.
Это пиман* — любимый напиток Барона. Ром, настоянный на двадцать одном перце и пряностях. И Эмбер никогда не понимала, как можно пить такое и не умереть на месте. Но Джина — она другая. Джумалейцы видят своих духов, и их мир сильно отличается от мира Эмбер.
— А теперь иди, пока не рассвело, − добавила Джина. — И постарайся покинуть тот дом, как можно быстрее. Петля затягивается, милая. Я пошлю весточку Джо, он приготовит тебе лодку.
− Спасибо, Джина! — Эмбер встала и порывисто обняла джумалейку.
− Ну, всё, иди. Иди! А мне надо немного отдохнуть — Барон всегда забирает много сил. И помни, что говорят тореадоры: «От хвоста до рога короткая дорога». Будь осторожна.
− Я осторожна, − ответила Эмбер, натягивая кепку.
На что Джина только криво усмехнулась.
*Лоа — в религии вуду невидимые духи, осуществляющие посредничество между богом и человеком; являются аналогом христианских святых.
* «…чем ведает Барон» −в религии Вуду Лоа связан со смертью, мёртвыми, чёрной магией, а так же рождением детей.
*Пиман — напиток, состоящий из рома, настоянного на перцах чили, имбире и пряностях. Используется жрецами вуду в ритуалах вызова духов.