Страница 88 из 203
— Меня зовут Эвег, я целитель и служу Повелителю, — сказал беоринг. — Сегодня за ужином Линаэвэн просила, чтобы я обошел всех ее товарищей и помог, кому нужно. А еще… Я думаю, она была бы очень рада, если бы вы присоединились к ней наверху, она тревожится за вас.
— Так ты хотел купить нас за свою «помощь»? — горько усмехнулся Акас. — Не дождешься.
— Мы ничего не примем от предателя, — поддержал товарища Хэлйанвэ, увидевший, что перед ним не просто запуганный атан, ненавидящий Саурона.
С Первой парой Эвега ждала неудача. Умаиа пожал плечами: как лечить таких пленных, было придумано давным-давно. По слову целителя в камеру зашли четверо орков: двое из них скрутили одного скованного пленника, двое — другого.
— Сначала этот, — распорядился умаиа, тыкая пальцем в младшего. И тогда старшего распластали на стене, натянув цепи до предела, и, уже вчетвером, орки уложили младшего эльфа на пол. Эвегу принесли теплую воду, таз и ткань, и целитель занялся своим делом. Промывал и зашивал раны он на славу, искусно и хорошо, но человеческие снадобья не могли полностью снять боль, и Эвег получал истинное удовольствие от своей работы. Полчаса спустя зашитого и перевязанного эльфа оставили в покое, только цепи к стене прикрепили совсем коротко, и лечению подвергся второй пленник.
***
Вскоре после ухода Марта в дверь Линаэвэн постучал Больдог.
— Я пришел рассказать о пленных, как и обещал, — сказал орк, пройдя внутрь. — Все твои родичи в порядке, никого не трогают уже с обеда, все отдыхают по камерам. Четверо в гостях у Повелителя, но, ты-то больше не его гость, так что не думай о том. Эвег сейчас, как ты и просила, лечит тех из твоих спутников, кого нужно.
— Хорошо, — сказала Линаэвэн, отметив что «никого не трогают с обеда», то есть до того пленников все же мучили; а лечит их теперь Эвег, умаиа…
Больдог ухмыльнулся и вышел из комнаты, оставив деву одну дожидаться Марта. Через четверть часа атан снова постучался в дверь.
— Надеюсь, ты получила добрые вести? — спросил Март, когда ему открыли.
— Да, я ожидала худшего, — ответила тэлэрэ. — Больдог передал, что начиная с обеда, пленных не мучают, сейчас они отдыхают, и их лечит Эвег.
Март только кивнул в ответ. А что было сказать? Да, на Острове есть пленники, и те, кто упорствует — подвергается пыткам. Но эльфы сами это выбрали. А Эвег хорошо о них позаботится. Беоринг поставил на стол кувшин с вином и чашу, накрытую большой лепешкой. Потом нерешительно снял хлеб, наполнил чашу вином и сел за стол, показывая, что все к тризне готово, и он ждет Линаэвэн.
— Поднимем чашу в честь павших, — заговорила дева, — Да будет легким их путь; помянем их поименно, да не изгладится в веках память о них, — будучи летописцем, Линаэвэн действительно помнила много имен и о многих написала. А теперь она оказалась в плену и не знала, выйдет ли когда-нибудь на свободу, и лягут ли однажды на страницы имена Нэльдора и Ларкатала, Ароквэна и Акаса, Лаирсулэ и Тардуинэ…
— Конечно, госпожа моя. Начинай. — Мысль о том, что придется выслушать длинный список имен, испугала атана, но он не подал вида. В конце концов… быть может, рассказав то, что у нее на душе, дева будет с большие доверием относится к словам и суждениям самого Марта.
***
Заходя к другим пленным, Эвег также представлялся им лекарем Повелителя.
Вэрйанэр, прежде резко возражавший против того, чтобы идти в «гости», лечение принял. Поэтому Эвег лечил его бережно и осторожно. Почти час ушел на этого эльфа, ведь аккуратная работа требует больше времени.
— Иди теперь, — выдохнул нолдо, но когда целитель действительно шагнул за порог, эльф не выдержал и воскликнул. — Постой! Я пойду в гости… вместо Лаирсулэ. — Вэрйанэр боялся за товарища и считал, что Саурон удерживает его наверху силой.
— Ты согласен быть гостем Повелителя, — уточнил Эвег, — при условии, что твой друг будет в темнице? Странное желание, но я передам.
— Саурон удерживал Лаирсулэ силой, не давая вернуться сюда, — мрачно ответил Вэрйанэр. — Так что… здесь лучше, чем там. Так или иначе.
— Хорошо, — подтвердил Эвег, — ты будешь гостем Повелителя, а твой товарищ будет в подземелье. Я понял и передам.
И правда — едва выйдя за дверь камеры, Эвег доложил Повелителю Волков желание пленника и получил отклик удовлетворения.
***
Для Маирона вечер складывался благоприятно. Когда Ларкатал и Кирион ушли, Волк обратил свое внимание на духа, уже какое-то время томящегося от нетерпения подле Волка, с посланием от Ламмиона. Новости были не столь важными, сколь удивительными — пленники очень редко соглашались открыть разум, и таким нельзя было пренебрегать. Быть может, этот дух и не заслужил еще новое тело, но Волку рядом был нужен воплощенный умаиа, могущий свидетельствовать, что Ламмион пустил его в свой разум. И потому Маирон призвал мощь своего Владыки — сам он не смог бы быстро создать фана.
Когда же Волк освободился, он получил сообщение от Эвега, что Вэрйанэр сдался — и эта новость тоже была хорошей.
***
Фуинор пришел в камеру нолдо довольно быстро.
— Мне сказали, что ты готов стать гостем при условии, что Лаирсулэ будет в темнице? Это так? И как долго ты готов держать свое обещание? В прошлый раз, помнится, ты развернулся и ушел, едва почувствовав на себе взгляд владыки острова. С чего теперь тебе верить? Не получится ли, что Повелитель, вместо того, чтобы обменять одного эльфа на другого, лишится обоих?
— Ничто не мешает ему удержать меня силой, как он удержал Лаирсулэ, — усмехнулся Вэрйанэр. — Давай говорить прямо, без плетения изящных словес о гостеприимстве и доверии: Саурон хочет задавать вопросы и получать ответы, то есть это род допроса в приятной обстановке. Я хочу поменяться местами с Лаирсулэ. Это не значит, что я согласен отвечать на вопросы Саурона или делать то, что он хочет; просто… пусть вместо Лаирсулэ Саурон попробует со мной, — был ли нолдо так уверен, что выстоит? Нет. Но лучше пусть это будет он, чем чуткий целитель.
— Есть разница в том, чтобы быть пленником или гостем, — усмехнулся Фуинор, решив пояснить правила игры. — Пленник может молчать, пока на то хватит его сил, гость обязан вести беседу с хозяином. Но пленник не может выбирать тему разговора, а гость может. Также гость должен вести себя вежливо, не нападать, не грубить. Но зато может получить разрешение гулять или даже съездить на охоту, как того пожелал Ламмион. Гость может получить любые вещи, что захочет, чтобы коротать досуг. Как видишь, вовсе не так плохо, как ты представлял себе. И, пока ты гость, твой напарник, даже здесь, будет в безопасности. Или ты думаешь, тебя не повесили на дыбу, потому что про тебя забыли?
— То есть Лаирсулэ не допрашивают, а только принуждают вежливо беседовать с Сауроном и не нападать? — недоверчиво переспросил Вэрйанэр.
— Я говорю тебе о том, что будет ожидать тебя, — сухо ответил Фуинор, избегая врать напрямую, ведь Лаирсулэ давно сидел в камере. — Я забираю тебя отсюда, и ты остаешься гостем у Повелителя. И если ты снова, едва завидев Маирона, попытаешься передумать, я обещаю: Лаирсулэ будет мечтать, чтобы с него содрали кожу в том кабинете, где вам накрыли стол, так невыносима будет казаться ему боль.