Страница 86 из 203
— Я не знала все ли вы родом из Дортониона и из Дома Беора, — ответила дева. — Так как атани разных Домов могут вступать в браки между собой, не всегда легко узнать Дом Хадора по золотым волосам и голубым глазам; еще труднее отличить Дом Халэт, не слыша их родного языка. И есть еще атани восточного Валариандэ, служащие Первому Дому, вожди которых происходят от Амлаха. Амлах объявил себя врагом Севера, когда во время спора меж атани среди них явился умаиа, и говорил против эльдар, приняв облик Амлаха, — Линаэвэн посматривала на Эвэга, ожидая его реакции. — Не знаю, выделяют ли ваши мудрецы этот народ как четвертый Дом атани, по земле и по Лордам, или же нет, ведь он не пришел в Валариандэ в числе первых, а выделился позже*(1).
— Наши деревни были малыми и дальними, — покачал головой Эвег. — В них редко кто был из других племен. — На слова же об Амлахе Эвэг усмехнулся, словно вспоминая хорошую шутку, а вслух сказал: — Да, я слышал эту легенду, что живет средь людей. Но я всегда думал, что это сказки. Не может такого быть, чтобы некто выдал себя за другого, и никто вокруг ничего не заметил.
Эвэг ответил усмешкой, и она опять показалась Линаэвэн странной. Дева почти убедилась, что перед ней отнюдь не атан. Но говорить об этом вряд ли стоило. Ханор, услышав Эвега, согласно кивнул, а Март сказал:
— Мы с Ханором из одной деревни, он брат мужа моей старшей сестры. Ханор всегда был молчаливым и суровым, Линаэвэн, не думай, что он неприветлив к тебе.
— Я так и подумала, что Ханор сдержан и немногословен, — кивнула тэлэрэ, хотя лучше бы он оказался коварным умаиа, чем еще одним соблазненным Темными из числа Друзей эльфов. — Твоя сестра и брат Ханора до сих пор живут в вашем родном селении?
— Вся семья ушла, — ответил Ханор, — и я не знаю куда: многие бежали из Дортониона, говорят, они нашли приют у эльфов. Мне же повезло больше, меня раненого нашел отряд Повелителя, и вот я здесь.
— Хорошо, что твоя семья сумела уйти, а не погибла в войне, как многие, — вздохнула Линаэвэн. Она хотела спросить как случилось, что бившийся против орков или найденный раненным, но в любом случае захваченный, Ханор перешел на сторону врага. Но ужин подходил к концу, и тэлэрэ посмотрела на Марта. — Благодарю тебя, за еду, за поддержку, и за готовность помочь моим товарищам…
Но вместо Марта гостье ответил Эвег:
— Мы с Больдогом зайдем к твоим товарищам, и Больдог расскажет тебе, как они, а я загляну к тебе утром и расскажу об их здоровье; ведь если мне понадобится кого-то лечить, это может занять много часов. Я не хочу тревожить тебя среди ночи, да и могу быть слишком усталым для визитов.
Март с чувством посмотрел на товарища, который был готов самоотверженно трудиться над ранами пленников, что ненавидели его, да и Линаэвэн была к нему вовсе не приветлива.
— Значит, до встречи утром, — ответила дева.
— Наша встреча сегодня была непростой, — продолжил лекарь, — но я надеюсь, что теперь мы будем часто встречаться и, постепенно научимся говорить друг с другом. Ведь, хотя мы и враги, мы разумны и можем всегда договориться, не так ли? — все, включая Марта, согласно закивали.
— Беседа не могла быть простой, — покачала головой Линаэвэн, ведь Эвэг, скорее всего даже не был человеком: то, что он мог свободно пойти к пленникам в подземелье, а потом свободно зайти к ней, почти совершенно убедило тэлэрэ в правильности ее догадки. Но если даже рожденная у Куивиэнэн с трудом сумела разобраться, кто перед ней, то атани и вовсе не поймут и не поверят. Линаэвэн просила, унижая себя перед умаиар, и получила в ответ лишь обман, а ее товарищей будут мучить и, быть может, передадут им, что делают это по ее просьбе. Да и что можно было бы получить от Темных просьбами? Она ждала, что на ее слова откликнутся люди, а они здесь ничего не решали. И Линаэвэн продолжила: — Я хотела бы закончить эту встречу пожеланием: удачи и помощи вам всем во всяком добром деле. — Ведь и перешедшие на сторону Моринготто могли творить добро, правда, либо раскаявшись, либо помимо собственной воли. Как бы дева хотела, чтобы раскаялись и вернулись на сторону Света эти атани: добродушный и искренний Март и хмурый Ханор…
Собравшиеся поблагодарили деву за добрые слова, и все стали расходиться. Март, предложив Линаэвэн руку, проводил ее. Было видно, что Март опечален — этот атан вообще плохо умел скрывать эмоции, будучи от природы открытым.
Примечания:
*(1) "Сильмариллион":
"Был тогда созван большой совет людей, и собралось их много. И так Друзья Эльфов отвечали Берегу:
- Истинно, от Черного Владыки исходит все зло, от которого мы бежали; но он жаждет власти над всем Средиземьем, и есть ли уголок, куда мы могли бы бежать и где он нас не настигнет - покуда его не уничтожат или по крайней мере не возьмут в осаду? Лишь доблесть эльдар сдерживает его, и, быть может, лишь для того, чтобы помочь им, провидение привело нас в этот край".
Берег на то сказал:
- Пусть это заботит эльдар! Наша жизнь слишком коротка.
И встал тогда некто, показавшийся всем Амлахом, сыном Имлаха, и бросил злобные слова, потрясшие всех, кто внимал ему:
- Все это лишь эльфийские хитрости, басни, сплетенные, чтобы обмануть легковерных пришельцев. Море безбрежно. Света на Западе нет. Блуждающий огонек эльфов довел вас до края света. Кто из вас видел хоть тень Божества? Кто узрел на севере Черного Владыку? Это эльдар жаждут завладеть Средиземьем! Жадность побудила их копаться в земле, и это разгневало существа, обитающие в ее глубинах; то же делали они раньше, и то же будут делать впредь. Пусть орки живут на своей земле, а мы будем жить на своей. Места в мире достаточно, если только эльдар не помешают нам!"
Внимавшие ему на мгновение оцепенели, и тень ужаса пала на них; и решили они уйти из владений эльдар. Позднее, однако, явился меж ними Амлах и отрицал, что присутствовал при этом споре или что говорил нечто подобное, и сомнения и растерянность овладели людьми. И говорили Друзья Эльфов: "Теперь-то вы верите? Черный Властелин существует, и его подсыльные и соглядатаи таятся среди нас, ибо он боится нас и той силы, которую мы можем дать его врагам".
И все же многие отвечали: "Скорее он ненавидит нас и тем больше будет ненавидеть, чем дольше мы будем жить здесь, мешаясь в его вражду с владыками эльдар и ничего не получая от этого". Потому многие из тех, кто еще оставался в Эстоладе, решились уйти, и Берег увел на юг тысячу людей из племени Беора, и предания молчат о них. Амлах, однако, раскаялся, говоря так: "У меня теперь своя вражда с Владыкой Лжи, и продлится она до конца моей жизни"; он отправился на север и поступил на службу к Маэдросу. Те же его соплеменники, кто был на стороне Берега, избрали себе нового вождя, через горы вернулись в Эриадор и теперь забыты."
То есть вождем тех людей Эстолада, кто не ушел за Берегом, остался Амлах. А поскольку Амлах признал своим лордом Маитимо, то и его народ служил Первому Дому.
Подробнее смотрите в трактате "О Фэаноре и его потомках":