Корона Меднобородого

Седой дунул с другой костяной свисток, и все ландскнехты, включая его самого, оказались крысами в костюмах с буфами и разрезами. Только чулки и туфли на них исчезли как чистая иллюзия. Кассий остался в человеческом облике.

Ласка и рейтар-новичок перекрестились. Остальные только хмыкнули.

20. Глава. Поисковая операция продолжается вооруженным конфликтом

В лагере остались все телеги, возчики, оружейники, повара и доктор. И двое итальянцев из кареты Гаэтано Коссы. Неплохой такой гарнизон военного лагеря, способный отбить атаку или выслать подкрепление.

Остальные, кто верхом, кто пешком, вернулись на дорогу, а с нее свернули на узкую занесенную снегом тропу. Проводник провел колонну в длинную долину, по правой стороне которой протекал ручей, местами широкий, а местами глубокий. Солнце утром слева — идем на юг. По левую руку — пологие склоны, а по правую, на западе, поднимался почти отвесный обрыв на высоту хорошей колокольни. Поверхность земли от берега реки до обрыва то ровная, то холмистая, то ступеньками, то с кучами камней. Вчерашний снег скрыл все, что могло открыто лежать на земле.

Девушка рассказала послу, что Меднобородый упал и разбился. Если они не наврала, если правильно пересказал посол, если правильно пересказали крысы Кассию и если правильно пересказал сам Кассий. То есть, искать надо очень внимательно везде, и не только труп и корону, а хотя бы какие-то следы.

Тело могло рухнуть прямо вниз, могло отлететь по параболе и разбиться о камни чуть дальше, могло не разбиться, а упасть на участок мягкой земли и скатиться к реке или даже в реку. Могло завалиться в расщелину между камнями. Круглая и упругая корона могла ускакать вообще куда угодно, хоть до низа долины, откуда начинались поиски.

Двинулись вверх по течению. Фредерик раздал задачи.

— Кассий, поиск под обрывом, особенно на подъемах. Всадники — идем цепью между склоном и рекой, поиск вдоль тропы и по берегу, внимательно смотреть в воду. Доминго — свободный поиск с воздуха, особенно над ручьем, сверху бывает лучше видно, что лежит на дне. Гаэтано, — свободный поиск на земле. Петер и ищейки — свободный поиск на земле. Никто никуда не спешит! Особенно всадники!

— Чем пахнуть должно? — спросил Вольф.

— Учуешь под снегом? — спросил в ответ Фредерик.

— Они-то учуют, — Вольф обвел руками крыс, собак и кабана.

— Верно. Пахнуть может дохлой жабой примерно двухнедельной давности. Но на холоде он мог и не завонять.

Когда солнце перевалило зенит, дошли до поворота долины и не нашли абсолютно ничего. Если не считать за добычу какого-то горного суслика, которого кто-то из крыс спугнул, догнал и сожрал. Шли медленно. Даже лошади думали перед каждым шагом. Можно и ногу сломать, поставив ее в расщелину.

А можно и не сломать. Горный козел с огромными рогами чуть ли не пробежал по вертикальной с точки зрения человека стене. Боком к стене поднялся до середины по невидимым выступам шириной, наверное, в половину копыта. Укусил там какой-то куст и спустился, но не тем же путем.

За поворотом ущелья открылся роскошный вид на тупик. С каменного обрыва стекал водопад. Сразу под ним небольшое озеро, из которого вытекала река, вдоль которой поднимался отряд.

Доминго спикировал на плечо Фредерику. Тот с непривычки еле удержался в седле.

— В долину входит другой отряд, — сказал попугай, — Мы кого-то ждем?

— Мы никого не рады видеть, но ждем, — ответил Фредерик, — Отставить поиски! Всем повернуться, у нас гости! Стрелки в линию!

Отряд примерно в полтора десятка пехотинцев вошел в ущелье цепочкой, но сразу же развернулся в линию по натоптанным следам.

Впереди шла женщина в длинном, до земли, сером плаще поверх белого закрытого платья. Или не шла. Она двигалась очень плавно, силуэт не раскачивался в такт шагам.

— Это ламия, женщина-змея, а с ней просто наемники, — сказала Рафаэлла, повернувшись к Ласке.

Все остальные, кроме, может быть, молодого рейтара, в пояснении не нуждались. Даже Вольф.

Осталось шагов пятьдесят, когда Фредерик поднял руку.

— Стой!

Стрелки с обоих сторон подняли оружие. У пришедших Ласка насчитал пять аркебуз, а у каждого из восьми рейтар он еще на марше заметил по два двуствольных пистолета и две аркебузы. Многовато. Даже рекордно много для рейтар, которых за две поездки по Европе Ласка повидал достаточно.

— Стою, — ответила ламия, — Ничего пока не нашли? Какая интересная компания.

Ламия внимательно посмотрела на крыс, и те попрятались кто куда.

— Совершенно не интересная, — ответил Фредерик, — Мы ищем в правильном месте, или тебе просто хочется поразвлечься?

— Мне вдруг стало очень интересно, по какому праву корону Меднобородого хотите поднять вы с Кассием?

— По праву старших вассалов, — ответил Кассий.

— А ты, Нидерклаузиц?

— Я перед ним немного в долгу и на корону не претендую.

— Старших вассалов, значит, — ламия улыбнулась, и изо рта показались длинные и острые ядовитые зубы, — Кое-кто с тобой бы не согласился.

— Тебе-то что? — ответил крысиный принц, — Змеи вообще не вассалы Меднобородого. Нечего тянуть лапы к нашей короне.

— Может, мы хотим установить свою династию. Кстати, Кассий, а что ты будешь делать, когда появятся наследники и заявят свои права?

— Торговаться.

— Не хочешь поторговаться со мной?

— Неужели ты хотела что-то предложить?

— Ты отдаешь корону, я отпускаю вас всех живыми.

— Очень щедро. Добавь еще что-нибудь.

— Если согласишься, то мой долг все равно закрыт, — сказал Фредерик Кассию.

— Добавь еще два чего-нибудь, — обратился Кассий к ламии, — Корона того стоит.

— Рафи, — шепотом позвал Ласка, — Он собирается уступить?

— Да, — ответила Рафаэлла, — Он не успел найти и надеть корону, поэтому не в том положении, чтобы ссориться со змеями.

— У змей тоже есть королевство?

— Змейство. Как братство, только змейство. Сразу не объяснишь.

Кассий и ламия тем временем продолжали торговаться. Кассий сдавал позиции и был близок к тому, чтобы пообещать подарить корону и еще в долги залезть. Периодически Кассий замирал и смотрел в глаза ламии. Периодически все замирали и смотрели в глаза ламии. Иоганн, Петер и собаки замерли за цепью, всем было не до них. Крысы еще в начале разговора попрятались и вжались в землю.

Только Гаэтано и Доминго не поддавались. Доминго перелетал между всадниками: Фредериком, Вольфом и Лаской с Рафаэллой, заставляя их вздрагивать и сбивая концентрацию на змеиных глазах и змеином шепоте. Гаэтано с той же целью бегал и толкал пеших Кассия и колдуна. У обоих получалось не очень, но Доминго не мог понять, насколько все плохо, потому что его подопечные ничего важного и не делали, и не говорили. Кассий же как раз поддавался.

Когда, казалось бы, переговоры подошли к концу, Гаэтано сбил с ног Кассия и лизнул его в лицо.

Кассий выбрался из-под свиньи и первым делом сказал:

— Мне кажется, ты колдуешь. Давай начнем сначала.

— Уберите птицу и свинью, — скомандовала ламия, — Мешают.

Пришлые наемники подняли оружие в сторону Гаэтано и Доминго. Рейтары Службы Обеспечения нацелились туда же. Фредерик попытался что-то сказать, но не смог даже рта открыть. Доминго сел к нему на переднюю луку седла

— Отставить. По стрелкам — огонь! — скомандовал Доминго голосом ламии. А потом повернулся и застучал клювом о кирасу.

Те и другие стрелки вместо того, чтобы по первому приказу выстрелить в птицу и свинью, исполнили второй и выстрелили друг в друга. С одной стороны полноценное оружие, вблизи пробивающее доспехи. С другой стороны, восемь против пяти и двухствольные пистолеты.

После первого залпа упали двое рейтар и трое аркебузиров.

— Руби их! — крикнул командир наемников.

— Стоять! — крикнула ламия.

— Все назад! — скомандовал пришедший в себя Фредерик.