Лифт особого назначения

И вот теперь Сашка ждет пополнение. У него будет внучка. А он несется сейчас в кабине за пределы земной атмосферы и не может ей ничего сказать. Но почему же не может? У них же есть спецсвязь через ЦУЛ. По инструкции, конечно, не положено. Но тут такой случай. Эдуард не мог бы спокойно продолжать испытания, не переговорив с дочерью.

— Я спущусь в служебный отсек, — сказал он. — Надо сделать один срочный звонок.

Отстегнувшись от кресла, Эдуард двинулся к люку в центре кабины. От его шагов пол чуть качнулся, но лифт продолжал стремительное движение вверх. Его ускорения хватало для того, чтобы поддерживать ощущение гравитации.

Эдуард откинул люк и протиснулся в открывшийся в полу проем. По винтовой лестнице он спустился в нижний отсек и открыл дверцу в аппаратную. Помещение здесь было не такое просторное, как пассажирский модуль, и представляло собой сектор примерно в одну четвертую от всего отсека. Здесь мигали светодиодами приборы на панели управления. Чуть сбоку имелась трубка для связи с ЦУЛом и станцией на орбите. Эдуард снял ее с крепежа и поднес к уху. Включил передатчик.

— Алло, ЦУЛ? Соедините меня с номером… — он вынул из кармана планшет, нашел в нем номер дочери и продиктовал диспетчеру.

Через несколько секунд он услышал голос Александры:

— Папа, это ты? Что-то случилось?

— Нет, Саш, все в порядке. Посмотрел я твое сообщение, и не могу теперь найти себе места.

В открытую дверь показались чьи-то ноги, спускающиеся по лестнице, а через мгновение Эдуард увидел Бориса. Тот кивнул Эдуарду и направился к противоположной двери, ведущей в кладовую и санузел.

— Да ты не переживай, пап, — сказала Александра. — Мы все понимаем, у тебя — работа.

— Да, нет, Саш, моя работа, конечно, важная, но я не должен был забывать о вас. Но я, знаешь, что хочу сказать. Я очень рад, что у тебя будет дочь.

В проеме вновь показался Борис и исчез, простукав каблуками по ступенькам.

— Я очень хочу увидеть ее, когда она родится, — продолжал Эдуард. — И ты знаешь, я уже придумал ей имя.

— Как? Так быстро?

— Да. Я хочу, чтобы ты назвала ее Авророй.

— Хм, какое-то странное имя. Но звучит вроде ничего.

— И еще, Саш. Я подумал, что нам надо обязательно всем вместе куда-нибудь съездить. Например, на Байкал. Сколько лет живу, а еще ни разу там не бывал. Точно! Закончим испытания Лифта, и я возьму отпуск. И мы с вами рванем на Байкал.

— Это ты здорово придумал, — было слышно, как голос Александры дрожал от волнения.

В проеме показался Странник. Не обращая внимания на Эдуарда, он тоже вошел в противоположную дверь.

— Саш, мама рядом?

— Нет, она пошла в магазин.

— Передай тогда, что я ее сильно люблю.

Сверху спустилась Оксана и заглянула в аппаратную.

— Эдуард Львович, вы Странника не видели?

— У тебя кто там? — прозвучал в трубке голос дочери.

— Моя коллега, — ответил Эдуард и обернулся к Оксане. — Он зашел в кладовую. Что-то не так?

— Не знаю. На дисплеях помехи какие-то возникли.

В это время из кладовой появился Странник. Он вопросительно посмотрел на Оксану и Эдуарда.

— Виктор, глянь, пожалуйста, что с монитором, — сказала ему Оксана, и они оба поднялись в верхний отсек.

Эдуард вновь поднес трубку к уху.

— Саш, ты здесь? Еще не отключилась?

— Да, я здесь. Хорошо, пап, передам маме, что ты просил.

— Да, обязательно передай. И тебя я тоже люблю. Давай, держитесь там. Пойду узнавать, что происходит с монитором. Пока.

Он отключил вызов и положил трубку на передатчик. Повернулся к выходу из аппаратной, как вдруг стены дрогнули, а пол ушел из-под ног. Эдуарда подбросило вверх, и он больно ударился головой об потолок.

В следующий момент он понял, что потерял вес. Рядом плавала трубка, по которой он только что разговаривал. Пропала вибрация, сопровождавшая подъем кабины. По всему выходило, что Лифт остановился. Но почему?

Эдуард неловко барахтался, пытаясь зацепиться за выступы в стенах и подобраться к дверному проему. Наконец, ему это удалось. Он выбрался из аппаратной и крикнул в люк:

— Борис! Вы там живы?

— Да, все целы, — долетел голос Бориса.

— Почему мы встали?

— Не знаю. Пытаюсь совладать с невесомостью, чтобы добраться до монитора.

— Виктор! Что скажешь?

— Пока ничего. Мне бы спуститься к вам, в аппаратную.

Сверху раздавались голоса Нараьяна и Оксаны, по-видимому, тоже плавающих по пассажирскому модулю.

Наконец, в проеме люка показалась голова Странника. Ловко перебирая руками по перилам, он добрался до Эдуарда и вплыл в дверь аппаратной. Эдуард последовал за ним.

Странник быстро приблизился к панели с приборами, и начал тыкать по ней, нажимая разные кнопочки. На мониторе побежали строчки диагностической программы.

В дверях появился Борис.

— Кое-как добрался до вас. С этой чертовой невесомостью у меня все выворачивается наружу.

— Ты же проходил подготовку, — сказал ему Эдуард.

— Проходил. Только разве к этому можно привыкнуть?

— Виктор привык. Вон как ловко перебирается по кабине.

— У него, поди, вестибулярный аппарат как у мартышки.

— Борь, брось свой сравнительный анализ, лучше займись изучением карт диагностики. Что там выдает наш компьютер?

Борис приблизился к монитору и начал всматриваться в движущиеся сплошной лентой строки. Он щурился и морщил лысину, бегая глазами по мелким буквам. Потом повернулся к Эдуарду.

— Вышел из строя блок рекуперации на девяносто восьмой секции.

— Он далеко от нас?

— Сто восемьдесят два метра, — сообщил Странник.

— Исправить можно?

— У нас есть запасной.

— Но как вы себе это представляете? — Борис повернул голову к Эдуарду и Страннику. — Туда разве можно добраться?

— Да. Ситуация, — Эдуард затеребил жесткие волоски бороды. — Надо сообщить в ЦУЛ.

Глава 4

Диспетчер ответила сразу и быстро соединила Эдуарда с Крашенинниковым.

— Эдуард Львович, что у вас там стряслось?! — голос Федора лавиной вырывался из динамика. — Почему встали?

— Вышел из строя один из рекуператоров.

— Как такое могло произойти?! Каждый блок проходил тройную проверку. Это исключено!

— Программа диагностики врать не будет.

— И что вы собираетесь делать? Далеко до блока?

— Сто восемьдесят два метра выше кабины. На стыке девяносто седьмой и девяносто восьмой секций. У нас есть запасной. Если его заменить, Лифт возобновит работу.

— Эдуард Львович, запустить Лифт надо во что бы то ни стало. Если вы не сделаете это в течение часа, комиссия подвесит меня за причинные места, и мне придется идти разгружать вагоны. Как, впрочем, и вам.

— Федор Николаевич, я все понимаю. Только хочу спросить, вы вышлете к нам спасателей и инженеров?

— Эдуард Львович, вы с ума сошли? Если я отправлю вам спасателей, на Лифте придется поставить крест. Его не примут. А меня уволят. Вы этого хотите?

— Нет, конечно.

— Ну вот, и я не хочу. Поэтому, Эдуард Львович, постарайтесь своими силами запустить Лифт. И сделайте это так, чтобы у комиссии не возникло вопросов по поводу его надежности.

— Я вас понял.

Эдуард положил трубку и посмотрел на Странника и Бориса, висевших рядом. Их взгляды говорили, что они ждут объяснений.

— Собираемся в основном модуле.

Странник первым покинул аппаратную и шустро полез на второй этаж, цепляясь за перила лестницы. Борис последовал за ним, но, видимо, не рассчитав силу толчка, улетел под самый потолок, не успев ни за что ухватится. В люк не попал и ударился головой в перекрытие. Но все же после нескольких неловких движений он смог пролезть на второй этаж.

Эдуард, дождавшись, когда Борис освободит проход, выбрался в пассажирский модуль, где его товарищи, повиснув в воздухе, сгрудились в одном месте. Они все не отрывали глаз с Эдуарда.

— Друзья, — начал он. — Как вы уже поняли, наш лифт остановился. Мы выяснили, что причиной тому стало внезапное отключение рекуператора в третьей секции. Почему это произошло, неизвестно, но мы можем исправить ситуацию, если заменим его. У нас есть запасной блок. Расстояние до стыка секций около двухсот метров. Мы совсем немного до него не доехали. С Земли нам помочь сейчас не смогут. Поэтому нам придется самим возобновить работу лифта.