Дом Весталок

- Я уже сказал тебе, помолчи…

- А я тебе приказываю отвечать! А не то такого наговорю о тебе своим родителям, что ты не обрадуешься!

Его настойчивость окончательно развеяла мои сомнения. Я был прав в своих подозрениях – прав с самого начала. Никакое это не похищение…

Если я явился в Остию один, Спурию совершенно незачем возвращаться домой. Он вполне может остаться со своими «похитителями» - и со своим золотом; вернее, со своей долей. Возможно даже, ему удастся содрать с отца ещё один выкуп. Если же со мной солдаты, которые только и ждут, чтобы напасть – тогда ему лучше позволить мне спасти его, дав, таким образом, своим подельникам – которые, конечно же, никакие не пираты, а самые что ни есть обычные рыбаки из Неаполя и его окрестностей – спокойно уйти с золотом.

- Ну, допустим, послал, - сказал я. – В этом случае твоим дружкам надо сматываться отсюда вместе с золотом, да поскорее. Как ты тогда сможешь получить свою долю?

Он ошеломлённо захлопал длинными ресницами и вдруг улыбнулся – так обаятельно и подкупающе, что я перестал удивляться, отчего Клеон так очарован и совсем потерял голову.

- Как будто я не знаю, где они все живут! Да стоит мне указать на них и объявить, что это они меня похитили, и их всех быстро на крестах перевешают! Так что обмануть меня они не посмеют. Сохранят мою долю как миленькие, пока я не явлюсь за ней.

- И как же ты с ними договорился? Девять десятых выкупа тебе, остальное им?

Он усмехнулся так, словно его поймали на непристойной, но остроумной проделке.

- Ну, вообще-то я не был так щедр.

- Как же ты надыбал этих «пиратов»?

- Да просто прыгнул в воду и плавал между рыбачьими лодками, пока не нашёл тех, кто сгодится. Эти четверо рождены для того, чтобы ими командовали. Они были как рыбы в сети. Мне не понадобилось много времени, чтобы заметить, что они от меня без ума. Клеон-то уж во всяком случае. Чему тут удивляться?

- А тебе не приходило в голову, что пока ты тут загораешь нагишом и красуешься перед поклонниками, твоя мать места себе не находит от страха за тебя?

- Ничего ей не будет, - отвечал он без тени сожаления или смущения. – Она сама виновата. Заставила бы старого скупердяя давать мне больше денег – не переживала бы теперь. Но у неё же никогда не хватало духу идти ему поперёк. Вот и пришлось мне самому поломать голову, как заставить папашу раскошелиться и вырвать у него то, что и так моё по праву.

- А эти четверо? Ты хоть понимаешь, что с ними сделают, если поймают?

- Они с самого начала знали, что идут на риск. Им есть, ради чего.

- А Клеон? – Я оглянулся на молодого грека. Он по-прежнему смотрел на Спурия с мольбой. – Бедняга совсем потерял голову. Что ты с ним сделал?

- Ничего такого, из-за чего моему почтенному отцу пришлось бы краснеть. Во всяком случае, ничего такого, чего мой почтенный отец сам не проделывал бы время от времени с молоденькими рабами – из тех, кто посмазливее. Я знаю, что подобает человеку моего положения, и никогда не опозорю себя. Мы рождены не для того, чтобы доставлять наслаждение другим – мы наслаждаемся сами! Не как Цезарь, ставший мальчиком для Никомеда! Клеону просто не повезло – Венера сыграла с ним злую шутку, сделав так, чтобы он без памяти влюбился в меня. Мне это было на руку; но теперь я буду рад от него избавиться. Его ухаживания мне порядком поднадоели. Предпочитаю, чтобы меня услаждал раб, а не преследовал поклонник. От раба, по крайней мере, можно избавиться, хлопнув в ладоши.

- А ведь для него всё это может очень плохо кончиться. Его даже могут убить.

Он вскинул брови, глядя поверх моего плеча в сторону холмов.

- Значит, ты всё-таки здесь не один? И солдаты…

- Глупая была затея, Спурий. Неужели ты всерьёз рассчитывал, что она сработает?

Он сверкнул на меня глазами.

- Сработает!

- Не сработает. Я заинтересован благополучно доставить домой не только тебя, но и золото. Видишь ли, часть этого золота обещана мне.

Наверно, зря я это сказал. Не следовало так открыто выставлять себя его противником. Впрочем, Спурий мог бы предложить мне плату за молчание.

Но мальчишка оказался ещё скупее отца.

Взмахом руки он подозвал Клеона, который тут же подбежал к нам.

- Вы всё забрали?

- Только что погрузили последние ящики, - ответил Клеон. Слова давались ему с трудом. – Сейчас отплываем. Ты с нами, Спурий?

- Пока не знаю. – Спурий всё разглядывал холмы и пустынный берег. – Но в одном я уверен: этому, - он кивнул на меня, - рот надо заткнуть. Раз и навсегда.

Похоже, Клеон не сразу сообразил, о чём речь. Какой-то миг он по-прежнему печально смотрел на Спурия. Потом до него дошло, и он неуверенно глянул на меня.

- Ну же, Клеон, - сказал Спурий. – У тебя ведь есть нож. А у него нет. Так что это должно быть нетрудно.

Клеон не двинулся с места. Вид у него был самый несчастный.

- Давай же, Клеон! Ты же говорил, что однажды уже убил человека – зарезал в драке в одной таверне в Помпеях. Потому я и взял тебя в помощники. Ты же с самого начала понимал, что рано или поздно до этого дойдёт.

Судорожно глотнув, Клеон медленно потянулся к ножнам на поясе и вытащил зазубренный нож – из тех, какими рыбаки чистят и потрошат добычу.

- Клеон! – заговорил я. – Я всё знаю. Он же тебя просто использует. На твои чувства ему наплевать. Убери нож. Всё ещё можно исправить…

Спурий расхохотался.

- Зря стараешься, Гордиан. Клеон не великий умник, но он не идиот. Он прекрасно понимает, что раз уж ввязался в эту игру, то должен идти до конца. У нег нет выбора. Ему не меньше, чем мне, надо убрать тебя, Гордиан.

Клеон застонал.

- В тот самый день в заливе, когда ты подплыл к нам и взобрался на борт, я понял, что ты несёшь одни несчастья. – Он не сводил с меня глаз, но слова его были адресованы Спурию. – Твоя безумная затея…

- Тогда она не показалась тебе безумной. Она тебе понравилась - особенно когда я заговорил о золоте.

- Забудь про золото! Другие согласились ради золота – не я. Я хотел только…

- Да, да, Клеон. – Спурий возвёл очи горе. – Я знаю, чего ты хочешь. И как-нибудь мы обязательно… обещаю тебе. Но сейчас… - Спурий нетерпеливо махнул рукой. Представь себе, что он рыба. Вспори ему брюхо! И мы тут же отплывём. Мы вернёмся в Неаполь – с золотом!

- Ты с нами?

- Конечно же! Но только этого надо убрать. Он слишком много знает, он нас всех выдаст.

Клеон шагнул ближе. У меня мелькнула мысль броситься бежать, но я тут же отказался от неё. По песку Клеон наверняка бегает быстрее меня; а уж при мысли, что этот зазубренный нож воткнётся мне в спину… Лучше уж схватиться с ним врукопашную. Мы были примерно одного роста и сложения; к тому же опыта в драках у меня наверняка больше…

Только всё это мало что значит, если он с ножом, а я нет.

Оставалось лишь надеяться на переполнявшую его явную неуверенность. Всякий раз, когда он обращался к Спурию, в голосе его звучала мольба – но звучала в нём и обида. Если сыграть на этом, то возможно, мне удастся вызвать в нём ярость против Спурия. Или же хотя бы удержать его от нападения на меня самого.

Но прежде чем я успел хотя бы рот открыть, выражение его лица совершенно изменилось. Клеон принял решения в мгновение ока в самом буквальном смысле этих слов. На какой-то миг мне показалось, что он сейчас кинется на Спурия – как пёс, бывает, кидается на хозяина. На миг я даже испугался, как же объясню Валерии, почему стоял в стороне, когда её сына закололи у меня на глазах?

Но как оказалось, чего-чего, а этого я боялся совершенно зря. Клеон кинулся не на Спурия. Он кинулся на меня.

Мы сцепились, и мне тотчас обожгло правую руку, словно по ней хлестнули бичом или розгой – и, падая на песок, я увидел, что он забрызган кровью.

Мы покатились по земле. Песок заскрипел у меня на зубах. Я почувствовал жар от тела Клеона, и в лицо мне ударил едкий запах пота. Клеон успел здорово устать, перенося в лодку тяжёлые ящики с золотом. Но всё равно у меня едва хватало сил отбиваться от него. Он придавил меня к земле, зазубренный нож был уже у самого моего горла…