Птица Карлсон

― Ещё раз, ― спросил дядюшка Ю бесцветным голосом, ― как всё было?

Ночной портье заплакал, и только сейчас дядюшка Ю увидел, как тот молод. «Он не просто молод, он ― мальчик. Маленький глупый мальчик, ― подумал старик. ― Но жизнь этого мальчика сегодня уже переменилась навсегда».

― Моей сестре нужно учиться, ― сказал, шмыгнув носом, ночной портье.

― Итак, ещё раз: как всё было.

Мальчик в форменном пиджаке сказал, что он думал, что шведы будут заниматься любовью втроём, как у них принято. Он точно думал ― втроём, и так, конечно, у них принято. Он хотел подсмотреть или, если повезёт, записать.

― Записать? Удалось?

― Нет, не удалось.

Итак, муж с женой о чём-то спорили, а потом отворилось окно, и в комнату влетел этот третий, и мальчик понял, что гость возник не вовремя. Третий был лишний, и не просто явился в неурочный час, а раскрыл тайну измены. Молодой муж выхватил сувенирный меч из той корзины с покупками, что ночной портье видел накануне. Они начали драться, но любовник был ловчее и повалил мужа. И тогда жена подобрала с пола меч и вонзила в супруга, пригвоздив его к полу, как бабочку. «Надо же, какие хорошие делают у нас сувениры», ― подумал дядюшка Ю, а портье продолжал:

― А вот после этого они действительно начали ― прямо рядом с телом, они…

― Достаточно, ― оборвал дядюшка Ю, ― потом ты поймёшь, маленький глупый мальчик, что это ужасно скучно, то, что было потом. Впрочем, потом ты забрал с туалетного столика кольца, а из кармана убитого деньги.

― Да, пока они были в душе.

― Эти финны оба были в душе?

― Они ― шведы, но да ― оба. И он, и она.

Портье увели, но ясности в деле не появилось.

Помощник выглядел измотанным, и дядюшка Ю отпустил его.

Ему никто не был нужен для дальнейшего. Дядюшка Ю поставил рядом с трупом на ковёр две курильницы и вынул из кармана пакетик с чёрным порошком.

Порошок, попав на пламя, превратился в горький и едкий дым.

И из этого дыма выступил бледный, полупрозрачный молодой швед. Он стоял посреди комнаты, затравленно озираясь.

Дядюшка Ю заговорил с ним по-английски, тщательно подбирая слова, но призрак всё равно не сразу понял, чего от него хотят.

― Нет, ― сказал он внезапно посиневшими губами, ― я сам. Никто меня не убивал. Я застал их обоих, они были как безумные, кажется, они приняли что-то, какие-то вещества. Карлсон всё изображал, как он может летать по комнате, а потом они повалились вместе и стали… Ну, я думаю, они вообще не понимали, что делают, и это было самое обидное. Я стоял над ними, и они не обращали на меня никакого внимания. И тогда я достал этот фальшивый меч и ударил себя в грудь. А они всё пыхтели и не заметили ничего. Понимаете, я лежал рядом, а они ничего не замечали. Карлсон сколько хочет, может думать, что убил меня, но правда в том, что это сделал я сам.

«Всё путается, как детали сна перед пробуждением», ― подумал дядюшка Ю и медленно убрал курильницы.

Он посмотрел в окно. Солнце уже взошло, а океан был спокоен, будто в него налили масло.

Изредка по этой плоскости пробегала рябь, будто кто-то надвигал один лист рисовой бумаги на другой. Он никогда не смотрел на океан в этот час под этим углом, может, в этом была причина, но нет, нет. Что-то было странное в движении воды, это был даже не след на воде, а стык двух изображений. Так менялась бабочка в его снах, перед тем как зазвонит ночной телефон.

Теперь дядюшка Ю догадывался, почему это так происходит, ― это накладываются друг на друга два сна таинственного существа, так похожего на гигантскую мохнатую бабочку, дробятся и готовятся исчезнуть, потому что память о снах в голове другого существа, как и сами сны, хрупка и непрочна.

И вот сейчас мир дёрнется, и пропадёт всё: и номер в свадебных сердечках, и это тело у его ног, и весь его мир.

Вопрос был только в том, успеет ли он прежде добраться домой и уснуть.

06 сентября 2022

Зияние

Папа писал роман.

Он писал про Чернобыльскую зону. Это была история про одного шведа, который жил там много лет. Швед был одиноким охотником на разных монстров, и в этом романе хватало разных ужасов. Платили за такие сюжеты мало, и роман его то и дело останавливался, как паровоз без угля.

Малыш иногда слышал, как родители ночью ругаются на кухне, и был от этого печален, как увядший на подоконнике цветок.

Поэтому он очень обрадовался, когда узнал, что папа нашёл новую работу. Причём вся семья должна была отправиться к месту службы вместе с ним. И всё оттого, что папа нанялся караулить один отель в Лапландии во время мёртвого сезона.

Они приехали в это заброшенное место, и Малышу сразу стало не по себе. Пока в отеле жил один человек: старый садовник дядюшка Юлиус. Главной его обязанностью было ухаживать за огромными стрижеными кустами Зелёного Лабиринта.

Но теперь дядюшка Юлиус уезжал, и никаких обязанностей у него больше не было.

Он неодобрительно глядел на новых постояльцев, назвавшихся сторожами. Впрочем, к Малышу он отнёсся приветливо.

― А что собирается делать твой папа?

― Мой папа будет тут следить за всем. Ну и за Лабиринтом тоже, но вообще-то он хочет написать роман. Он говорит, что писатель Хемингуэй написал в отеле роман. Нет, кажется, он написал в отеле много романов… Или ― нет, он написал много хороших романов во множестве отелей.

― Тут тонкость, ― сказал дядюшка Юлиус. ― Хороший роман можно написать только в обстреливаемом отеле.

― Ты, дядюшка Юлиус, вполне можешь немного пострелять, ― ответил Малыш. ― У тебя же есть ружьё. Спрячься в свои кусты и пальни по окнам. Я уверен, что папе это понравится.

Но дядюшка Юлиус отчего-то отказался и уехал в город, пообещав, что у них и без этого будет достаточно приключений.

И точно ― прямо на следующий день мама застала папу целующимся в ванной с какой-то голой женщиной.

Напрасно папа кричал, что это настоящее привидение, мама гоняла его по всем этажам отеля шваброй. Это было жутко смешно, но папе эта игра отчего-то не понравилась. Малыш очень хотел посмотреть на голую женщину, которую родители называли фрекен Бок, но эта женщина провалилась как сквозь землю.

«К тому же она наверняка успела одеться», ― утешал себя Малыш.

Но без фрекен Бок мир уже был для него неполон. В какой-то книге он читал, что это называется «Зияние».

А пока папа очень обиделся на всех и вместо того, чтобы писать дальше свой роман, напился.

Малыш пришёл к нему в бар и обнаружил, что папа пьёт не один, а с толстеньким человечком в лётном шлеме, что называл себя Карлсоном.

― Это мой воображаемый друг, ― спокойно сказал папа.

Но Малыш и не думал волноваться: у него самого этих воображаемых друзей была полная кошёлка.

Карлсон ему тоже понравился, и они втроём чуть не устроили в баре пожар, пробуя поджигать разные напитки.

Папа пил несколько дней, и в это время Малыш повсюду видел Карлсона. Он уже не сидел рядом с папой, а познакомился с мамой Малыша и прогуливался с ней под ручку возле Зелёного Лабиринта.

В это время откуда-то появилась очень красивая, интересная девушка и представилась Малышу как фрекен Бок. Она была действительно одета ― в короткое чёрное платьице и белые чулочки, но Малышу уже было всё равно. Им никто не занимался, и он с радостью стал играть с фрекен Бок в «Найди шарик» и «Птичка и яблоки».

Иногда Малыш видел, как совершенно очумелый папа бегает по коридорам с топором. Малыш думал, что папа, наверное, принялся писать русский роман. А в русском романе всегда есть топоры и всяческая суета.

Так дни тянулись за днями, и Малыш очень удивился, когда в отеле зазвонил телефон.

Это был дядюшка Юлиус.

Он выслушал Малыша и завистливо спросил, как часто тот выигрывает в «Найди шарик». Малыш сказал, что практически всегда, и трубка обиженно замолчала.