Путешествие Американиста

Восемнадцать дней — не полтора месяца, пора было собираться в обратную дорогу, начинающуюся с Нью- Йорка, трамплина для двойного прыжка домой — через Монреаль в Москву. Но, разделив свой рассказ о новой поездке Американиста между двумя столицами Соединенных Штатов — финансовой Нью-Йорка и политической Вашингтона, мы забыли о его уходящей корнями в провинциальное детство тяге к глубинке, которую он каждый раз пытался удовлетворить, находясь в заокеанской державе. Между Вашингтоном с послевыборным политическим возбуждением и Нью-Йорком, где закручивались в воронку последние часы в песочных часах его командировки, он уместил полтора дня в городе Ди- кейтор (девяносто тысяч жителей), что центром фермерской округи сонливо лежит в штате Иллинойс, примерно в полутора часах автомобильной езды от грохочущего Чикаго, куда мы, кстати, так пока и не попали с нашим персонажем, путешествующим не столько по городам, сколько по годам и людям, от человека к человеку.

Дикейтор... Это название однажды мелькнуло в нашем рассказе — в связи с именем Дуэйна Андреаса, щуплого и энергичного человека с пигментными крапинками на загорелом выпуклом лбу, главы зерновой корпорации «Арчер Дэниэлс мидленд» (Эй-Ди-Эм) и сопредседателя Американо-Советского торгово-экономического совета (АСТЭС). Американист встретился с ним в Нью-Йорк на сорок втором этаже отеля для знаменитостей, где держал постоянную квартиру. Но главная экономическая база Андреаса и его корпорации находилась именно в захолустном Дикейторе, посещение которого было вписано в планы Американиста еще в Москве, когда он готовился к поездке. *

О могущественные деловые круги — И советские, и американские! Несмотря на резкие перепады политической погоды, они поддерживают определенный уровень контактов ради текущих дел и в расчете на более благоприятное будущее. Для них совсем не проблема содействие журналисту в решении его скромных задач.

Свое расплывчатое пожелание относительно того, что неплохо было бы навестить какую-нибудь американскую глубинку, Американист передал одному доброму знакомому еще по Нью-Йорку, который в качестве старшего вице-президента представлял теперь советскую сторону в московском представительстве АСТЭС. Обязательнейший Борис Петрович из своего американизированного на вид офиса, что находится на московской набережной Тараса Шевченко, тут же отправил телекс (бумагу, переданную по телексу) в Нью-Йорк.

Ответный телекс на английском переводил расплывчатое пожелание Американиста на совершенно четкие деловые рельсы. Он гласил:

«Дорогой Борис, мы с удовольствием устроим для вашего знакомого журналиста поездку в Дикейтор, где он сможет встретиться с местными фермерами, с организациями производителей типа Американской соевой ассоциации и Национальной ассоциации производителей кукурузы и посетить фермы, зерновые элеваторы и перерабатывающие предприятия. Если он пожелает, мы также устроим ему встречи с аграрными специалистами из газет, радио и телевидения. Разумеется, мы пришлем наш самолет, чтобы забрать его в Дикейтор и вернуть затем в Вашингтон или Нью-Йорк. Если вы согласны, необходимые приготовления будут сделаны мистером Бэркетом из Эй-Ди- Эм и вы можете связаться с ним напрямую или через ваш нью-йоркский офис. С наилучшими пожеланиями. Дуэйн Андреас, председатель правления Эй-Ди-Эм. Дикейтор, штат Иллинойс, США, телекс 25-0121».

Так через своих знакомых в советских деловых кругах наш путешественник на короткое время попал гостем в мир крупного американского бизнеса, который в его случае представляла корпорация с оборотом в сотни миллионов долларов, имеющая ряд предприятий по изготовлению пищевых продуктов, сбывающая тридцать миллионов тонн зерна и соевых бобов в год, преимущественно на внутреннем рынке, но осуществляющая также и международные операции, в частности только что продавшая полтора миллиона тонн зерна советским внешнеторговым организациям (и еще миллион тонн — через свой филиал в Гамбурге).

Тщеславен человек. Самолет, который специально за ним пришлют в Вашингтон, еще в Москве захватил воображение Американиста, и он то и дело вынимал бумажку с телексом, читая текст друзьям и приятелям.

В жизни все сработало так же четко, как было обещано.

Приготовления были сделаны через Нью-Йорк и мистера Бэркета в Дикейторе, и в назначенный день и час к отелю «Холидей Инн» на Висконсин-авеню подкатил черный лимузин, арендованный людьми Эй-Ди-Эм в одной из вашингтонских автопрокатных фирм, и, забрав Американиста вместе с его коллегой Виктором Александровичем, прилетевшим из Нью-Йорка, мягко шурша толстыми шинами, неспешно и важно доставил их в Национальный аэропорт, где в специальном здании, выделенном для обслуживания корпоративных и индивидуальных самолетов, в пустом зальчике, сидя за чашкой кофе, уже ждал немногословный летчик в темно-синем форменном костюме, и проблески седины в его волосах успокаивающе сверкнули как указание на число налетанных часов и необходимый профессиональный опыт. Только профессионалы высокого класса —- и никакого любительства в авиации, обслуживающей корпорации и богатых людей. Третьим желанным гостем Эй-Ди-Эм был советский полпред в мире американского бизнеса Юрий Владимирович Л., тоже старший вице-президент АСТЭС, работающий в Нью-Йорке, сравнительно молодой, с привлекательной ямочкой на подбородке, спокойный и знающий, по-хорошему современный.

«Готовы?» — спросил их летчик. «Готовы».

Небольшой самолет с двумя реактивными двигателями, прилетевший из Дикейтора, тоже стоял наготове, у самого здания. Выдвижной трап па четыре ступеньки касался аэродромного бетона.

Без билетов и стюардесс, с двумя пилотами, спины которых видны были из салона иа восемь пассажиров самолет, подпрыгивая от собственной легкости, быстро и словно бы невсерьез разбежался, взлетел, пробил слой низких облаков и засиял в лучах солнца. Он был французского производства, марки «Фалкон-20», по скорости не уступал реактивным пассажирским лайнерам. В Соединенных Штатах больше ста тысяч частных и корпоративных самолетов. У Эй-Ди-Эм их было три: два для внутренних разъездов руководства корпорации, а на третьем, побольше размером и помощнее, с тремя турбинами, неутомимый мистер Андреас совершал свои частые заморские вояжи, лишь в Лондон и Париж предпочитая летать из Нью-Йорка рейсовым, сверхзвуковым «Конкордом».

За разговорами, кофе и напитками из мини-бара, без которого не обходится ни один такой служебный самолет, они провели полтора часа в солнечном сиянии пад сплошными отарами облаков, прежде чем, пробив облака, увидеть под ними пасмурную равнинную землю, давно распаханные, плодоносные прерии чуть южнее Великих озер.

Земля лежала широко и пустынно оттого, что не было на ней гигантских людских скоплений, не скребла она небо частоколом небоскребов, и лишь фермерские дома и постройки стояли поодаль друг от друга среди убранных полей, и в скупом свете ноябрьского дня кое-где влажно поблескивали металлические маковки силосных башен и шары водокачек.

Пустынным был и маленький аэропорт, куда по-хозяйски приземлился самолет. Усадив в автомобильный фургон с мягкими креслами и скользящей вдоль корпуса дверцей, их повезли в город, и все вокруг дышало холодом и предвестьями снега.

Из незнакомой фамилии в телексном сообщении мистер Бэркет воплотился в Дика Бэркета, провинциального джентльмена средних лет, вице-президента Эй-Ди-dM, который ведал внешними сношениями.

Они прилетели в воскресный день. Совершенно вымершим казался центр города. В здании Дикейтор-клуба, где их разместили в гостевых номерах ЭЙ-ДИ-ЭН, конторы на нижнем этаже тоже были закрыты по случаю выходного дня.

Гостевые комнаты были устланы толстыми коврами, краны рукомойника и ванны тускнели старомодной медью, ставшей новым знаком класса и шика, и лифт на четвертый этаж поднимался лишь с помощью специального ключа, исключая доступ посторонним. Но и эту меру по обеспечению покоя и безопасности редкостных гостей хозяева сочли недостаточной. В коридоре четвертого этажа сидел еще и детина в желтом кожаном пиджаке, и под пиджаком время от времени чьим-то отрывистым голосом напоминало о себе разговорное устройство «уоки-токи» и наверняка скрывалось молчащее огнестрельное устройство.