Страница 41 из 84
Так Американист, покинув Айрин-хауз, переехал в отель, где было тихо и удобно и не хватало лишь собственной кухоньки, этого нелишнего подспорья командированному человеку. В раме окна виднелись теперь не деревья и коттеджи Сомерсета, а соседние многоэтажные дома, фонтанчик и сквер на Френдшип-Хайтс, где он когда-то любил гулять, живя в Айрин-хаузе, какой-то мерилендский банк и Элизабет-хауз, где Коля с Ритой, советские ветераны в Америке, продолжали привечать его. Из окна метрах в трехстах был виден даже уголок Айрин-хауза. Знакомые дома и виды, соседство друзей облегчали жизнь.
Газеты Американист брал внизу, в отеле, или в ближайшей аптеке. Он не расстался с автомобилем невернувшегося коллеги, тяжелым вишневого цвета «бонневи- лем», и держал его теперь не в подземном гараже Айрин- хауза, а у себя под окном на открытой парковке. Каждый день начинался с утреннего взгляда в окно — цела ли машина?
Уильям Броккет, сорокалетний адвокат из Сан-Франциско, является совладельцем юридической фирмы «Кокер энд Броккет». Фирма помещается на Монтгомери- стрит, в двухэтажном краснокирпичном здании, еще вполне крепком, но морально состарившемся от соседства новеньких сияющих небоскребов финансово-банковской Калифорния-стрит. Читатель вправе спросить: какое может быть дело у советского журналиста, приехавшего в Соединенные Штаты, к американскому адвокату? Какое общее дело находим мы теперь, читатель, с американскими адвокатами, медиками, ядерными физиками? С теми, кто к названию своей профессии прибавляет слово обеспокоенные. Обеспокоенные угрозой ядерной войны.
И пока мы еще не добрались до Билла Броккета на втором этаже краснокирпичного особняка, приведу лишь один пример…
Но тут читатель вправе спросить и другое: каким образом Американист, только что переехавший в вашингтонский отель «Холидей Иин», снова очутился в Сан-Франциско? Элементарный газетный прием, читатель. Он передавал из Вашингтона корреспонденцию о своих сан-францисских впечатлениях. После траурных дней, предполагал он, газета вернется в обычные берега и будет нуждаться в обычных материалах. Сократив свои дни и встречи в Сан-Франциско, он, однако, вернулся оттуда не с пустыми руками. Переехав в отель, сообщил редакции свой новый телефонный номер, и его вызвали, опять ночью, и он передавал теперь репортаж из Сан-Франциско.
...Приведу лишь один пример, почему они так обеспокоены, — продолжал он. — Нью-Йоркское издательство «Рэндом-хауз» только что выпустило книгу с загадочным названием — «Лишь бы лопат хватило». Ее автор Роберт Шеер, возглавляя вашингтонское бюро газеты «Лос-Анджелес тайме», много раз беседовал с высокопоставленными представителями администрации Рейгана. С ним они были откровенны. И Шеер имел возможность убедиться, что нынешняя администрация больше любой предыдущей играет с идеей возможности и «переживаемости» ядерной войны. Некто Т. К. Джонс, помощник заместителя министра обороны по стратегическим ядерним силам, по-дружески разъяснил Шееру, что следует делать в случае ядерного конфликта: «Вырой яму, прикрой ее сверху парой дверей и на них набросай земли с метр толщиной... Земля как раз и спасет... Если лопат хватит, любой с этим справится».
Звучит как анекдот, но это доподлинные слова ответственного мистера Джонса. И, похоже, его доподлинная философия. Если выжить в ядерной войне проще пареной репы, то не просто ли и начать ее?
Вот почему среди обеспокоенных оказался и сан-францисский адвокат Билл Броккет. Долговязый, с высоким лбом и мальчишеской чистой улыбкой, он шутит: «Адвокаты выделяются красноречием. Нельзя допустить, чтобы наш дар пропадал впустую».
Два года назад в Бостоне, штат Массачусетс, на Атлантическом побережье США была создана организация адвокатов, выступающих против угрозы ядерной войны. Она стала общенациональной. Броккет руководит ее сан-францисским отделением, в котором около четырехсот человек. Задачей своей ставит просвещение людей в отношении реальностей ядерного века. Собрания, встречи, симпозиумы... Билл Броккет и его коллеги хотят убедить американцев, что от ядерных боеголовок не спасешься, даже если лопат будет в избытке.
В последние месяцы калифорнийская общественность развернула широкое движение за замораживание ядерных арсеналов США и СССР. Собирали подписи, чтобы внести это предложение на референдум жителей штата. Собрали более чем достаточно. Дело не ограничилось Калифорнией. Во время выборов второго ноября в девяти штатах и тридцати округах и городах голосовалось предложение о ядерном замораживании. Напомню, что его поддержало большинство избирателей в восьми из девяти штатов и почти во всех округах и городах.
По оценкам печати, из восемнадцати миллионов избирателей, высказавшихся по этому вопросу, 10,8 миллиона одобрили принцип ядерного замораживания. Внушительное большинство, если учесть, что американец в данном вопросе шел против политики своего правительства. Но это не общенациональный референдум, для властей он не имеет обязывающей силы. По условиям голосования в Калифорнии губернатор штата доведет до сведения президента, что большинство калифорнийцев высказалось в пользу замораживания ядерных арсеналов двух держав. Но Белый дом уже знает об этом, и результаты голосования не произвели на него ни малейшего впечатления. Даже понеся политический урон на минувших выборах, Белый дом не собирается «ни на йоту» — так и заявил официальный представитель — сокращать военные расходы в сумме 1,6 триллиона долларов, запланированные на пятилетие…
Прошло полмесяца после выборов, и Американист возвращался к ним, выделив ту тему, которую не мог подробно раскрыть при общем анализе итогов, — тему антивоенного движения, развернувшейся борьбы за замораживание ядерных арсеналов. Эта тема была ходовой, оправданной и пропагандистски выгодной. К новому американскому общественному движению у нас возник острый интерес. Появились, однако, и иллюзии, от которых следовало предостеречь.
Сын отставного адмирала, бывший военный моряк, а ныне обеспокоенный угрозой ядерной войны адвокат Билл Броккет боялся, как бы не пришили ему антипатриотическую связь с «красным». Еще накануне встречи, согласившись на нее, он предупредил по телефону, что запишет их предстоящий разговор на магнитофон. Он звонил Американисту в отель, и это его телефонное предупреждение направлялось, похоже, сразу в два адреса. А когда они сидели в кабинете, магнитофон демонстративно лежал на столе и дверь была демонстративно раскрыта настежь. Разговор шел у всех на виду. Билл Броккет не хотел рисковать: да, я принимаю «красного», во все вы свидетели, что никаких секретов у меня с ним нет.
И тень подозрительности не покидала его мальчишеского лица. А гость между тем, задавая вопросы и записывая ответы (по старинке в блокнот), успевал с грустью думать, что девушка внизу у входа, которая принесла ему кружку кофе, пока он ждал адвоката, чем-то похожа на его младшую дочь — так же готова помочь незнакомым людям и так же застенчива и угловата. Как уязвимы эти чистые, не защищенные коростой возраста и опыта существа перед жестоким и равнодушным напором жизни! Как сберечь и защитить их?
В репортаж из Сан-Франциско не поместились последние слова Билла Броккета, записанные Американистом.
— Будьте терпеливы — вот мой призыв к советской публике, — с чувством сказал адвокат. — Будьте терпеливы и знайте, что американцы действительно озабочены угрозой ядерной войны. Может быть, при этой администрации и не будет перемен к лучшему, но придет другая _ и будет учитывать настроение наших людей…
И это был не первый призыв к терпению, который он слышал от хороших и обеспокоенных людей Америки.