Лазутчик и крот

— На праздник ты пойдешь со мной.

— Я не работаю с клиентами, — прошипела хозяйка борделя.

Лев начал сжимать шею все сильнее, пока женщина не сдалась.

— Я сог… согласна только пусти.

— У тебя десять минут на сборы.

Хозяйке пришлось подчиниться.

Лежащего без движения Демиха окружили его любимые проститутки, одна молотила его по щекам, а вторая поливала лоб из кувшина. Очнувшись, он увидел расплывшиеся силуэты Льва и женщины, удалявшиеся к выходу.

Тнак спешил на театральные бои. Сегодня выступала Лиса. С ней он не виделся с той ночи в Нижнем дворце, когда они просидели до утра на балконе, держась за руки и влюбленно поглядывая друг на друга. Его чувства к ней стали как будто сильнее. Так и не признавшись ей в любви несколько месяцев назад, он был намерен сделать это сегодня.

С собой он пригласил Лександра. Лицо гостя украшал большой прерывистый шрам от левой щеки до самого верха лба. Он был ростом чуть выше среднего, очень коренастым. На голове у него были локоны коричневых волос. Они сливались длинными бакенбардами с густой бородой. Лександр был одет в красную жилетку поверх белой сорочки и темные штаны из шелков. Справа на его поясе, из ножен торчала рукоять меча, обвитая золотой ящерицей.

— Так чем ты занимаешься у Аэстета?

— Я придворный историк.

— И что ты слышал об острове Брани?

— Вообще-то ничего, его Утонченность не любит говорить об этом.

— Его кто? — засмеялся Лександр.

— Он сам просит так его называть.

— Видно мой двоюродный дядя в своем репертуаре. Я не слишком хорошо его знаю, он заезжал к нам всего несколько раз. Но по рассказам моей матери он всегда был крайне мягкотелым.

— А почему он уехал с острова Брани? — заинтересовался Тнак.

— Опять же по рассказам многих, Аэстет с молодости любил власть, но с таким кротким и трусливым нравом, тягаться со своим братом Февралем или другими хищниками Нурена, он был не в силах.

— Царь рассказывал, что вы все время воюете.

— Я думаю так было не всегда. Хотя древним историям и не стоит доверять, но последние пятьдесят лет у нас и правда были сплошные распри. Сорок лет назад Февраль подчинил весь город Нурен. Ему было тогда всего двадцать пять. Да, вся наша семья была очень знатной, но без его интриг и несгибаемого характера ничего бы не удалось. Февраль заключил союз с Лутом. Он отправил своих старших сыновей в заложники, не став брать никого взамен. Шла непрекращающаяся война, Порт Фрадерс и Форт Роббус, стали объединяться все чаще. В итоге они осадили Нурен. Февраль помимо расчетливого политика, оказался и талантливым полководцем. Он организовал защиту таким образом, что армии врагов никак не могли соединиться и начать штурм. Иногда помогали вылазки союзников из Лута, то и дело устраивавших ночные набеги на осаждавших.

В конце концов Лев, бывший в ту пору главным полководцем Порт Фрадерс, решил нанести удар по Луту. Все бы ничего, так как город наших союзников находился в горах и с десятью тысячами воинов был готов отразить штурм. Но Лев знал, насколько жители Лута были трусливы. Большая часть их мужей, скинули доспехи, собрали корабли и сбежали. В итоге Лев начал штурм города, в гарнизоне которого осталось не более трех тысяч солдат. Февраль ударил из Нурена разбив армию Форт Роббус, но Лев успел разорить Лут и отступил с большей частью войска во Фрадерс.

— А что случилось со старшими сыновьями Февраля? — спросил Тнак.

— Они погибли при защите стен Лута.

— Он никогда не хотел отомстить?

— Преимущество Февраля в его расчетливости. Он увидел двойную возможность. Первое, что он сделал, когда зашел в Лут, поставил там своих наместников, объявив город вассалом Нурена в плату за своих погибших сыновей. Вторым делом, он осадил Порт Фрадерс, посылая к правителям письма с угрозами, чтобы те, открыли ворота и выдали ему Льва. Два месяца они колебались. В конце концов находясь в смятении, они приказали схватить своего полководца и впустили армию Нурена в город. После чего Февраль лично освободил Льва, назначив его новым командующим. Так к Нурену присоединилось еще одно войско. Это было пятнадцать лет назад, я тогда впервые участвовал в осаде, командуя отрядом всадников. Мы надеялись с наскока захватить форт Роббус. К сожалению это оказалось не так легко.

— Растянувшись на пятнадцать лет? — спросил Тнак.

— Да. В Форт Роббус всегда стекались, как самые испорченные натуры, так зачастую и лучшие воины. В открытом бою их можно было разбить ввиду их небольшой численности. Но они были...

Их разговор прервали овации зрителей. На заполненную песком арену, выходила Лиса. Она была одета в очень короткую боевую юбку и облегающий грудь доспех.

Рыжая красотка с легкостью орудовала деревянным мечом, крутясь в невероятных кульбитах и разбрасывая меняющихся соперников.

Публика лицезрела представление с особенным аппетитом. Когда последний мечник был повержен, Лиса была готова раскланяться и уйти. Но ее прервал спрыгнувший на арену Лександр. Он кинул в ее сторону свой меч, который вонзился острием в песок.

— Попробуй совладать с этим.

Раззадоренная Лиса взялась за рукоять и через мгновение прыгнула в сторону обнаглевшего зрителя. Лександр резко ударил предплечьем по лезвию, выбив из рук противницы смертоносное оружие. В следующее мгновение он сбил Лису с ног и оказался сверху. Он не дал ей ни шанса выбраться. Бросив сопротивляться она заметила, что сорочка ее оппонента укоротилась слева до локтя. Его предплечье закрывал бронзовый рукав. Они с минуту смотрели друг другу в глаза. Взор Лисы сменился с ненавистного до растерянного. Зрители почти неистовствовали.

Лександр встал и подобрал свой меч под громкие овации. Он подошел к первым рядам открытого театра. Зрители немного расступились. Затем Лександр поставил свой меч вертикально, уперев лезвие в каменную скамью. Он положил правую ладонь поверх рукояти. Зрители замерли в ожидании. Лександр ударил левой рукой по рукояти. Меч раскрутился проделав никак не меньше сотни оборотов. Было ощущение, что он остановится очень не скоро. Такие трюки и фокусы местной толпе особенно нравились. Через минуту Лександр взял рукоять и поднял лезвие вверх. Зрители взорвались новыми овациями. На лице Лександра засияла улыбка.

На выходе с арены Лиса встретилась с Тнаком. Она приветствовала его теплым дружеским объятием.

Солнце клонилось к закату. В порту пришвартовались два запоздавших корабля. Один с серебряными, другой с золотыми парусами. С них сошли всего три человека. Болпир встретил последних гостей и отвез на Царской повозке в Нижний дворец.

Посередине просторного пиршественного зала, стоял огромный стол из черного дерева. Оно встречалось только в северных джунглях, на границах Великих пустынь. Самая дорогая из всех известных древесных пород.

С кухни расходился запах мясных и рыбных блюд. Слуги несли на золотых и серебряных тарелках различные яства.

Хозяин дворца пожимал руки прибывавшим гостям и приглашал сесть. Справа от него сидели Февраль и Март. По левую руку он посадил Царя города Гольштайн и Верховного Старейшину города Аршвисс.

Аэстет чокаясь золотыми чашами с Февралем, объявил начало пира и сказал:

— Очень приятно быть в компании своего родственника.

— Не только вы из одной семьи, — вмешался Царь города Гольштайн. Его звали Иззя. Это был толстый мужчина среднего роста. С его красного лица почти никогда не сходила едкая ухмылка. Одет он был в роскошный праздничный халат, расшитый золотыми нитями по синей ткани.

— Это ты на кого намекаешь? — с издевкой спросил Февраль.

Иззя перевел взгляд на Льва сидевшего неподалеку.

— Неужто? — удивленно спросил, обычно не разговорчивый Март.

Иззя развел руками и заявил:

— Наши со Львом отцы, родные братья, по-моему это всем известно.

Лев поперхнулся и выплюнув вино через плечо, громко возразил: