Как выйти замуж за принца

– Когда вы обнаружили, что мобильник пропал?

Она рассказала ему о Лотти и о том, что они предприняли в квартире. Она не сказала ему, что её подруга никогда не забудет, что он назвал её «девочка-сон». В конце концов, они встречаются наверняка в последний раз, и возможно, что больше он её так не назовёт, поэтому это было без разницы, ведь так?

– И как вы себя чувствуете? Никаких последствий?

– После шампанского? Или после опрокидывающихся кадок? – Белле рассказала ему про панику насчёт скорпиона на следующее утро.

Он так смеялся, что на какой-то момент остановился. Она с благодарностью сделала то же самое, поскольку чувствовала колотьё в боку.

– Вы остроумны, – сказал он, когда смог заговорить. – Абсолютно остроумны. Я никогда не встречал такой, как вы.

– Только при несчастных случаях.

– Но вы креативны. У вас, видимо, напряжённая внутренняя жизнью Скорпионы! – И он опять захохотал.

– Ну, пять дней назад скорпионы были для меня реальной опасностью, – напомнила ему Белла.

– Я забыл. Вам тяжело привыкнуть к прежней жизни?

Они опять пошли вперёд.

– Не так уж чтобы сложно. Но – часто у меня бывает чувство, что что-то пошло не так, понимаете? Я листала журнал в парикмахерской и не узнавала половины известных людей. То есть я просто их не узнала.

– Вы интересуетесь известными людьми? – Это прозвучало недоверчиво.

– Нет, не особенно. Но они повсюду. По крайней мере, если смотреть телевизор или читать газету. Я этого не делала почти год.

– Вот оно как. Культурный шок.

– И какой! Я не привыкла общаться со множеством людей. Когда я в субботу пошла за покупками, я почти чувствовала, что сошла с ума. И потом на вечеринке – поэтому я спряталась во внутреннем дворике. Столько людей было слишком много для меня.

– Я вас очень хорошо понимаю.

– Да, хм… – Белла внезапно смутилась. Она ему всё рассказала про Франсиса. Как будто он – всё понимающая тётушка, а не сексуальный тип на вечеринке. – Вы были очень дружелюбны.

Он остановился.

– Дружелюбен? Нет. Называйте это сочувствием.

Она вопросительно посмотрела ему в лицо. Казалось, он сказал это серьёзно, но…

– Почему? – с сомнение спросила она. – Вы тоже брали свободный год?

– Нет. Ну или как посмотреть. Я постоянно это делаю. Я много путешествую, знаете ли. В основном за границу. Когда я возвращаюсь, все от меня ожидают, что я, сойдя с самолёта, снова начну функционировать, как будто ничего не произошло. Поскольку ничего и не было – по крайней мере, для других людей.

Он много путешествует? Банкир? Международный адвокат?

Прежде чем она смогла спросить, он продолжил:

– Это сбивает с толку. По крайней мере, меня. И тогда я себя чувствую очень одиноким.

– Одиноким, – повторила она. – Да. Да, это верно.

– Ты другой человек, а не тот, которого знают остальные, в этом-то и проблема.

– Да, это верно. Год назад я могла заниматься шопингом, пока не свалюсь. И танцевать ночь напролёт.

Он улыбнулся и снова пошёл дальше.

– Это вернётся. Люди не меняются так уж основательно.

– Вы так считаете? – Она не была уверена. – Никогда?

– Исходя из моего опыта.

Это звучало не так, как будто это был очень хороший опыт. Белла смотрела на него, но его огромные солнечные очки скрывали выражение лица, и он больше ничего не сказал.

– Ну, будем надеяться, что ко мне вернутся мои старые телефонные привычки, – сказала она бодро. – Лотти и шагу не делает без мобильника.

– Ох. Да. – Он покопался в кармане своего свитера. – Вот.

При свете солнца телефон выглядел особенно розовым.

– Спасибо, – сказала Белла. – Я вчера его действительно везде искала.

– Я уже подумал, что вы уже не надеялись найти его.

– Никогда. – Она потрясла головой. – Вся моя жизнь в этом мобильнике. Или по крайней мере моя жизнь десять месяцев назад.

– И почему вы так долго ждали, чтобы позвонить? – спросил он с любопытством.

Она чуть не ответила: «Потому что я должна была позвонить матери и не хотела об этом думать». Но такого рода разговоры не ведутся в полдевятого утра в общественном парке. Поэтому она сказала неуверенно:

– Ах, моя настоящая жизнь просто постучалась ко мне в дверь.

Сквозь осенние деревья она могла видеть, как ветер волнует поверхность озера. Они шли через одичалую часть парка. Мужчина в твидовой кепке, перчатках и куртке смотрел сквозь кусты на уток на озере, притоптывая и прихлопывая руками. Его дыхание превращалось в облачка пара на холодном воздухе. Как и у неё, как она увидела.

– Здесь нет какого-нибудь кафе? Мы могли бы выпить кофе – предложила она.

– Они ещё не открылись, – ответил он, но у неё было такое впечатление, что он бы в любом случае отказался. – Нам нужно просто побыстрей идти. Тогда вы снова согреетесь.

Ей снова приходилось решать, бежать ли ей рядом с ним или каждые пару метров догонять его. Ни то, ни другое не способствовало бы разговору. И снова появилось колотьё в боку. Она остановилась.

– Послушайте, – сказала она ему в спину. – Я же сказала, что не бегаю. Какой смысл двигаться вокруг озера? Мы можем куда-нибудь зайти и просто… немного поговорить?

На какой-то момент он повернулся к ней в своих огромных очках. Потом сказал:

– Поговорить? Окей. Сюда, пожалуйста.

Кофе, подумала Белла. Возможно, тост с маслом. Ей пришлось поднапрячься, чтобы не пустить слюну.

Он оставил тропинку, прошёл мимо рощицы, где росло нечто, напоминающее банановые деревья, и вышел на широкую дорожку с диккенсовскими фонарями. Здесь было много народу. Матери, отводившие детей в школу и заодно выгуливающие собак; стремительные бегуны и ещё более стремительные люди, идущие на работу. Их можно было узнать по папкам и сжатым зубам. Пара людей на роликах прошмыгнула мимо, причём так быстро, что Белла не успела заметить, есть ли у них с собой папки или они в школьной форме.

– Сюда, – сказал он.

Он взял её за руку и побежал с ней мимо колясок и собачек к большому музыкальному павильону, возвышающемуся неподалёку.

Музыкальный павильон?

Он отпустил её руку и, улыбаясь, подошёл к кованым перилам. Белла, сняв солнечные очки, поражённо уставилась на него.

Он повернулся к ней.

– Что такое? – очевидно удивлённый, спросил он. – Вы же хотели поговорить. Вы так сказали.

– Но не среди такой толпы, – ответила Белла, старательно подавляя свои эмоции. – У вас такой вид, как будто вы сейчас будете держать речь.

– О чём вы говорите?

Она беспомощно повела рукой вокруг себя. Невдалеке беседовали две женщины с колясками. Мужчина в твидовой шапке изучал план парка. Полдюжины людей на роликах кружили вокруг музыкального павильона, подзадоривая друг друга. За ними носился гавкающий спаниель с развевающимися ушами. Белла развернулась и наблюдала за всем этим, пока у неё не закружилась голова, и затем облокотилась рядом с ним на железные перила. Если он зазвенит в колокольчик, подумала она, то все эти люди столпятся вокруг и начнут его слушать.

– Я себе скорее представляла столик где-то в тихом углу и тёплое питьё.

Казалось, он её не слышал. Барабаня пальцами по перилам, он смотрел на парк, словно хотел как следует запечатлеть его в памяти.

– Мне нравится это место. Оно полно жизни. Люди занимаются своими делами, как и сто лет назад. Напоминает мне картинки в старых детских книжках в нашей детской.

В детской? – подумала Белла. Это звучит как-то высокопарно. Словно о прошлом богатстве и тяжёлых временах в настоящем, как у бабушки Джорджии. Хотя Шёлковый рукав и не выглядел так, как будто у него есть проблемы с оплачиванием одежды. С другой стороны, она сама на вечеринке выглядела богато, хотя все её вещи были одолжены или куплены в секонд-хенде в Оксфаме.

Внезапно у неё вырвалось:

– Кто вы?

Он шокированно посмотрел на неё.

Она сразу же дала задний ход.

– Я имею в виду, кому я должна послать открытку с благодарностью за мобильник?