Страница 19 из 47
Администратор Люда впустила разносчика пиццы, и он вывалил на стол четыре коробки. Молодой человек смущенно озирался по сторонам, видимо, впервые очутившись в таком месте.
– А это правда, что тут судьбу предсказывают? – спросил он.
– Разумеется, – сварливо ответила Люда.
– Ой, а мне можно судьбу предсказать? – смущенно спросил он.
– Как два пальца об асфальт, – хмыкнула Люда, – ты женишься на толстой бабище, она родит троих детей, и ты будешь за копейки всю жизнь горбиться.
Разносчик пиццы покраснел и ретировался, получив деньги за свой заказ.
– Грубо ты с ним, – заметила Глина, открывая коробку.
– На всех ласки не напасешься. Жри давай, пока Эмбрас добрая, – бесцеремонно сказала Люда и взяла себе два кусочка.
Глина медленно жевала, обжигаясь горячим расплавленным сыром. Если бы была ее воля, она бы ела пиццу каждый день, потому что эта волшебная лепешка с сыром и помидорами позволяла на время забыть о том, что вокруг тебя одни уроды. Конечно, ее приятели вышучивали пристрастие Глины к пицце. Но лучше лопать вредную пищу, чем колоть героин, бросала им Глина, и шутки прекращались. Сейчас, жуя очередной кусок, Глина вспомнила, как однажды она с Берестом в только что открывшейся пиццерии «Спартака» ела итальянскую пиццу из тонкого теста с какими-то морепродуктами, похожими на жирных гусениц. Настроение испортилось. В воспоминаниях Глины Берест расплывался, она уже не помнила его лица. А летящий в неё нож Матроса видела, стоило только закрыть глаза. Шмурдяк считал, что Глина отвела от себя беду и навлекла ее на Береста, потому и постарался побыстрее избавиться от девчонки, заключив нехитрую сделку с Веревкиной, а того жабеныша с родинкой на подбородке отшил.
И теперь Глина заедала пиццей стресс от общения с уродами в офисе «Смарагда», а единственный человек, которому была она небезразлична, лежал на Еврейском кладбище. Стараясь отогнать неприятные воспоминания, Глина стала оглядываться по сторонам. Её взгляд зацепился за смуглого молодого мужчину с длинным носом и черными патлами, заправленными за уши. Без особых церемоний он сел за низкий столик и стал энергично поглощать один кусок пиццы за другим. Кадык на худой ястребиной шее ходил вверх-вниз. Рядом толкались Зита и Гита. Над ними всегда подшучивали, так как женщины всерьез считали себя потомками индийских йогов. Зита и Гита набрали еды и ушли, сославшись на занятость. Глину развеселила мысль о том, что они рассказывают дома? «Ах, как я устала, милый, сегодня снова предсказывала войны и разрушения!» Или: «Я сделала три прогноза на бесплодие и сняла с семи женщин порчу, можно ты приготовишь ужин сам?»
Глина поймала на себе неприязненный взгляд патлатого и пристально посмотрела на него: одетый в какую-то вышитую хламиду, он выглядел довольно неряшливо. Патлатый ни с кем не общался, хмурился и жевал, словно не ел три дня. Глине очень хотелось пощупать его хламиду, но вряд ли стоило вести себя с ним бесцеремонно.
– Это что за полуфабрикат? – спросил о ней молодой человек у Люды, демонстративно игнорируя Глину. Люда оторвалась от своих записей и подарила в ответ ему улыбку.
– Евгений, Эмбрас просила тебя с ней поработать. Девушка абсолютно без навыков, но на кастинге «Битва магов» прошла отборочный тур.
– Плохо, – сказал молодой человек и облизал пальцы, вызвав у весьма небрезгливой Глины позыв рвоты, – амбиции, значит, прут.
Он встал и мотнул головой Глине, приглашая следовать за ним, и вышел в коридор.
Люда приказала Глине:
– Иди с Евгением Ивановичем, он с тобой поработает. Не хами только, Эмбрас этого не любит, тут тебе не Воронеж, жлобство свое в задницу засунь.
Глина неторопливо прожевала кусок пиццы, потом положила остатки в коробку, подошла к столику Люды и вытерла пальцы об ее розовую блузку и широко улыбнулась.
– Я все поняла, жлобству место в заднице.
Глина вышла, оставив матерящуюся Люду за дверью.
Критически осмотрев «материал», Евгений пробурчал себе под нос:
– Пожалуй, не все так плохо, стандартная скучная внешность, никаких изъянов. Рисуй, что хочешь. Волосам придадим более темный оттенок, оспинки на висках затонируем, скулы подчеркнем.
***
Для Глины началась ежедневная рутина: чтение, уроки актерского мастерства, гимнастика. Клиенты, которых в «Смарагд» тянуло словно магнитом, ждали очереди на прием к новой ведьме. Тамара Петровна пока присматривалась к Глине и больше одного человека девушка в день не принимала.
Глина приметила, что ни Тамара Петровна, ни другие сотрудники «Смарагда» не видели субстанцию вещей, не слышали их голоса, ничего не знали о венцах и никогда не слышали о «Божьей пчеле». Обычные шарлатаны, как и другие по всей стране, только офис побольше, и ведьмы понаглее.
Глина скатывала бусины и помалкивала об этом, две нитки с белыми и цветными бусинами удлинялись с каждым днем. Белую нить Глина не снимала со своей шеи, была постоянно настороже, боясь и одновременно мечтая встретить «ищейку» Пасечника или его самого. Иногда ей казалось, что Пасечник и сам ее ищет, а уж после нашумевших эфиров передач стоит ждать гостей. Тогда бы пригодилась и металлическая коробочка с темными бусинами.
В свободное время Глина уходила из «Смарагда», никому не говоря, куда направляется. Путь ее лежал в Н. Она изучила все окрестности «Божьей пчелы», но возле самой клиники старалась не мелькать, справедливо полагая, что быстро будет обнаружена. К сожалению, ни Пасечник, ни Софья Максимова ей на глаза не попадались ни разу, но Глина умела терпеливо ждать, как старый кот Прошка, живший когда-то у ее тетки Тамары. Когда коту нужно было выйти на улицу, он не унижал себя просьбами и обращениями к хозяйке. Он просто садился напротив двери и смотрел на нее. Естественно, находился кто-то, кто открывал дверь, и кота выпускали. Так и Глина месяц за месяцем тратила выпадавшие ей выходные на то, чтобы узнать хоть что-то о маршруте Пасечника и его ненавистной команды. Пасечник редко покидал территорию клинки и пользовался вертолетом. Шансов подобраться к нему поближе не было ни малейших. О Софье Максимовой не удалось узнать ничего.
Однажды ей представился странный случай, и она его не упустила. Глина выжидала своих недругов в их логове, а они постоянно кружили рядом.
***
– А теперь, – бодрым голосом сказала Вероника Пескарь, – пришла пора познакомить наших зрителей с новым участником шоу «Битва магов» – Рейни!
Под бурные закадровые овации на середину сцены вышла в черном блестящем плаще, подбитым алым бархатом, Глина. Ее волосы были уложены в высокий замысловатый узел. На груди и кистях висели массивные металлические цепочки. Лицо под агрессивным макияжем было бледным и спокойным.
– Я – Рейни! – низким голосом произнесла девушка, – и вы сами поведаете мне свои тайны.
Заиграла музыка и началась реклама. От экрана телевизора отвернулась Таиса.
– Вот, деточку нашу только по телевизору и вижу. Рейни… Имя какое странное, – прошептала мать.
Из кухни с бутылкой пива в руках вышел Алексей Переверзев. Он сел рядом с женой в кресло, отхлебнул из горлышка и провел ладонью по наметившейся лысине.
– Дрянь девка, позорит нас только.
– Почему же позорит, – робко вступилась за дочь Таисия.
– Это что за профессия – ведьма? Я знаю профессии: врач, учительница, сварщик, водитель трамвая. А профессию шалавы я не знаю.
– Ну что ты говоришь такое! – с тихим укором произнесла Таисия.
– Все девки, попавшие на ТиВи, спят с продюсерами! – убежденно заявил Переверзев, – ты газет не читаешь? Ты Гальку нашу не помнишь? Тоже мне, паранормальные способности! Только у Маринки они и были, царствие небесное, упокой ее душу, Господи. А все способности Гальки – ноги раздвигать.
У Таисы дрожали губы, она не спорила с мужем, потому что помнила, с какой компанией водилась Глина.
– Была бы нормальной дочкой, денег бы родителям подкинула. Сама вон, небось, в апартаментах живет да трюфеля жрёт, а мы тут хрен без соли доедаем.