Страница 28 из 31
А он, как добрый волшебник, демонстрировал перед залом прелестные образцы исчезнувшей цивилизации, казалось, чудом вырванной им из небытия. Ему было чем гордиться. Ведь это благодаря прежде всего его трудам ожил вот здесь, перед залом, чеканный, как ритуальная процессия, напев тангутских од, заиграл искристый, лукавый юмор кочевников, зазвучала ханжеская, лицемерная речь монахов. Невский с радостью отмечал, что зал понял простое, неброское величие тангутской культуры и оценил его.
Этот доклад Н. А. Невского до сих пор остается лучшим из того, что было когда-либо сказано о памятниках тангутского письма и тангутской культуры. Со брание рекомендовало Н. А. Невскому полностью пере ключиться на работу по тангутоведению.
Академия Наук.
Союза Советских Социалистических Республик Выписка из Протокола заседания Группы Востоковедов 21 марта 1935 г..
§ 2.
2. Слушали: Доклад Н. А. Невского «Тангутская письменность и ее фонды».
Постановили: 1. Ввиду исключительной важности для изучения истории Средней Азии всего вновь открываемого Н. А. Невским материала, ходатайствовать перед Президиумом АН о внеочередном опубликовании его статей по тангутоведению.
2. Считать целесообразным полное переключение Н. А. Невского на изучение тангутского фонда ИВ (Института востоковедения).
Николай Александрович Невский приступает к сплошному расписыванию и дешифровке тангутских толковых словарей «Море идеографов» и «Гомофоны», чтобы лучше понять, как сами тангуты систематизировали и объясняли свой язык и письмо. Осенью 1935 года в изданной по инициативе А. М. Горького книге «День мира» (27 сентября 1935 года) сообщалось о работе Н. А. Невского над словарем «Море идеографов» и высказывалась уверенность, что завершение его труда позволит раскрыть тайну тангутского письма и сделать достоянием науки один из ценнейших памятников тангутского фонда — свод законов тангутского государства, открытый Невским.
Накоплен и ждет обработки большой материал для написания грамматики тангутского языка. Хотелось бы поскорее подготовить к изданию такие памятники тангутской коллекции, как «Лунь-юй» и «Мэн-цзы». А восемь томов энциклопедии «Лес категорий»? Сколько там жизнеописаний древних китайцев! Ведь китайский оригинал этого сочинения, с которого сделан тангутский перевод, не сохранился.
Ключ ко всему этому богатству — язык. Надо знать как можно больше тангутских идеографов. Надо заставить их зазвучать. Н. А. Невский составляет себе план работы на 1936 год:
I. Тема: Исследование произношения тангутских идеографов на основании тангутских словарей и кратких фонетических таблиц.
Общий объем: около 10 печатных листов. Начало работы: 1 апреля 1936 года. Конец работы: 1 сентября 1937 года. Что будет сделано в течение 1936 г. Будут составлены подробные таблицы тангутского произношения (в количестве около 200).
Оформление: Книга.
Дальнейшие планы его работы еще более обширны. А уже сделанное получает высокую оценку специалистов и товарищей по работе. Коллектив Института выдвигает кандидатуру Н. А. Невского для избрания в члены-корреспонденты АН СССР:
«Проф. Н. А. Невский является единственным специалистом в области тангутоведения. Ему принадлежит заслуга разработки редчайшего по своему богатству тангутского фонда Института Востоковедения Академии Наук СССР. Работа, проведенная им по дешифровке значений и чтений тангутской иероглифики, составление первого тангутского словаря выходят далеко за пределы тангутского языка, эта работа имеет большое значение и для истории китайского, тибетского языков. В настоящее время никакая работа над историей как китайского, так и тибетского языков не возможна без учета достижений в области тангутоведения. Работа проф. Невского является крупным научным открытием, возвращающим в научную практику изучение давно исчезнувшей тангутской культуры…
Проф. И. А. Невский отличается исключительно добросовестным отношением к труду, редким вниманием к студенческой аудитории, является заботливым и чутким педагогом.
Коллектив научных сотрудников Института Востоке ведения Академии Наук СССР целиком поддерживает кандидатуру проф. Н. А. Невского в члены-корреспонденты Академии Наук СССР».
…День простоял теплый, не по-осеннему теплый для Ленинграда. Окончив свои дневные труды, большое маслянисто-желтое солнце не спеша уходило на ночлег. У Пушкинского дома толпились экскурсанты. Николай Александрович в который раз с огорчением подумал, чти до сих пор так и не осмотрел новую экспозицию Пушкинского музея. Не торопясь шел он по дощатому настилу моста к себе на Петроградскую. С реки веяло прохладой. Чудно, к осени вода в Неве приобрела более темный, свинцовый цвет и в то же время стала как бут то прозрачней. А небо осенью густо-голубое — нет в нем весенней легкости и пронизанности солнцем — неподвижной лазурной чашей лежит оно над землей. На бульваре сквозь желтеющую листву сочится насыщенный золотистый свет. Осень, такая сказочно неповторимая в Ленинграде, когда пламенеющие деревья задумчиво глядятся в черную глубину каналов, нынче не радовала Было тревожно от того, что то тут, то там неожиданно исчезали люди. Вчера радио принесло нерадостную весть: японцы продолжают наступление в Северном Китае. Грустно сознавать, что два народа, изучению которых он отдал лучшие годы своей жизни, культуру которых любил и уважал, истребляли друг друга в кровопролитных сражениях.
Солнечный проспект Добролюбова. Пестрели яркие цветы осени на клумбах, в песке возились дети. Обыденная мирная жизнь, которую так легко нарушить.
Он шел и думал, не следует ли ему ускорить работу над словарем? Может быть, подготовить его для первого просмотра и обсуждения к 20-й годовщине Октября? Да, да. Завтра, с утра, после лекции в университете он и займется этим делом. Или лучше прямо сегодня?
На улице Блохина, подходя к своему дому, он уже твердо решил: лучше сегодня. Пообедаю, часик отдохну и за работу. Прежде чем его поглотил сырой сумрак двора, он оглянулся — солнце щедро заливало улицу мягким теплом. И дети, игравшие подле двора, видели, как седеющий мужчина, щурясь от яркого света, нежно погладил нагретую солнцем шершавую штукатурку фасада. Затем негромко, как бы сам себе, сказал: «Какое ты ласковое, солнце. И какой все-таки чудесный был сегодня день!».
Этот невысокого роста человек, с откинутыми назад волосами льняного цвета, в глазах которого отражались то пронзительная голубизна цветущего льна, то прозрачность волжской волны, был создан для науки и жил ради науки. Не все в его жизни было гладко, многое ему пришлось пережить и выстрадать, но он, казавшийся иногда замкнутым и суровым, сохранил и большую задушевность и неиссякаемую любовь к жизни. Его гуманное отношение к окружающим, не показное, а подлинное человеколюбие, как вспоминают очевидцы, особенно проявилось в годы тяжких испытаний, обрушившихся на него в последние годы жизни. Рабочий В. М. Титянов, которого судьба столкнула с Николаем Александровичем Невским в исключительно тяжелых и необычных условиях, вспоминает: «Он был особо обаятельным человеком, и мне хочется сохранить о нем все хорошее и правдивое».
В октябре 1937 года Н. А. Невский стал жертвой репрессий периода культа личности. По официальным данным, скончался он 14 февраля 1945 г.
Большое научное наследие Н. А. Невского, в котором почетное место занимают работы по тангутоведению, свидетельствует о том, что он не только обладал огромным дарованием и изумительной работоспособностью, но и всего себя отдавал делу науки. Он осознавал значение кропотливой, незаметной и порой в глазах некоторых не столь уже и нужной работы. Поэтому на долю Николая Александровича выпало самое большое человеческое счастье, которое достается далеко не всем. Как и всякий большой подлинно новаторский труд, его работы продолжают жить и после его смерти. Более того, они приобрели новую жизнь, переживают свое второе рождение.