Страница 18 из 123
Мне вдруг становится грустно. Очень.
«Но… но я уже оставляла его, кккогда уезжала в школу, — шепчу я, пытаясь сдержать слезы. И, помолчав, добавляю: — Я же не могу всю жизнь прожить в этих стенах…»
«И чем же они тебе не угодили?» — спрашивает дед. В его голосе мне слышится недовольство. И разочарование.
«Понимаешь, — пытаюсь растолковать ему я, — я тут как в капсуле. В полностью стерильной капсуле…»
«В безопасной капсуле!» — поправляет он меня. Как всегда — в своей категоричной манере.
«Пусть так! — не сдаюсь я, — но там — снаружи кипит жизнь! Я хочу ее… прочувствовать… Ощутить все краски…»
«Эта твоя красочная жизнь кишит опасностями! — заявляет дедушка. — Поэтому нет. Из дома будешь ездить».
«Ну какие опасности, дедуль? — уговариваю его, — Чем я важнее остальных?»
Он молчит. Всегда закрывается, когда я задаю вопросы, которые он называет «неудобными».
«Этих самых опасностей у меня будет не больше, чем у других, дедуль. — делаю еще одну попытку его уговорить, — А если я буду осторожна, то даже и меньше. А я буду! Обещаю».
«Я против!» — категорично заявляет он. И выходит из комнаты. Всё.
— Получается, ты без разрешения переехала в общежитие? И Громов смирился? — удивленно уточнил Кирилл Андреевич. И задумчиво добавил: — Мда… Не похоже на старого лиса. Стареет… О сантиментах глаголет…
— Почему без разрешения? Он разрешил, но позже. После того, как Николай Николаевич попал в аварию. На нашей машине.
— Ясно, — бросил мой «дознаватель» и о чем-то задумался. А я снова отвернулась к окну. Чтобы справиться с соблазном спросить, что именно в моем пересказе заставило его погрузиться в раздумья. Не ответит же…
— Кого ты всё за окном высматриваешь? Сообщников?
— Не поняла… — растерянно проговорила я. Вопрос о каких-то там сообщниках на несколько мгновений ввел меня в ступор.
— Или подружку?
— Марья не любит бродить в одиночестве.
— Я бы не был так уверен… Но в сравнении с вами, Миледи, да — не любит.
Мой собеседник снова перешел на «вы». Такой резкий переход на официальность уже не раз озадачивал меня…
— Вы неплохо осведомлены… — вздохнув, негромко проговорила я и повернулась к нему лицом.
— Кто владеет информацией — владеет миром.
— Даже так?
— Вам неизвестен этот постулат, Миледи?
«Опять это странное „Миледи“, — разочарованно заметила я про себя, — Интересно, какой смысл он вкладывает в это слово?.. Ах да… что-то вроде сокращения от „медовой леди“. Значит, он продолжает считать меня кем-то, вроде нее?»
— Екатерина, вы здесь? — Перед моим носом щелкнули пальцами.
— Да где ж мне быть… Постулат, как вы его назвали, мне известен… Дед так часто говорит.
— С привычкой бродить по городу в одиночестве придется на время завязать. — вдруг заявили мне вполне себе менторским тоном.
— Это почему же?
— В целях твоей безопасности.
— На время — это на сколько? — не без сарказма поинтересовалась я.
— Ограничим действие этой директивы… месяцем. Да, думаю, месяца будет достаточно.
— Достаточно для чего?
— Для устранения некоторых… помех.
— Каких еще помех? Ааа, вам тоже что-то постоянно мерещится, да? Как дедушке. А может… Может это он попросил вас надавить на меня, чтобы я съехала из общаги и вернулась домой? Играете с ним в тандеме, да?
— Умерь самомнение, девочка. И включи мозг. Это бывает полезным. До конца января откажись от блуждания по городу в одиночестве. В идеале — оставь любые вылазки в свет. Походы в клубы, дискотеки… Где ты там еще обычно бываешь?
— С клубами и дискотеками — легко! Там я как раз не бываю. А вот относительно «блуждания по городу» обещать не могу. Материал для выставки за меня никто не соберет.
— Когда выставка?
— В конце января. Точной даты пока нет.
— Помнится, дед ворчал тебе по телефону, что материала этого у тебя пруд пруди.
— Ну… Не знаю. Чувствую, что недостаточно.
— Достаточно! — довольно категорично пресекли мои доводы. — Что с планами по новогодним праздникам?
— Домой поеду.
— Отлично. Старайся избегать скопления народу. И сведи к минимуму общение с малознакомыми людьми, — методично выдавали мне «ценные указания».
— Мне кажется, или вы все-таки решили контролировать меня. Если так, то предупреждаю — мне достаточно паранойи деда. — твердо заявила я.
— Уверен, Громов неплохо справляется, но дополнительная бдительность тебе не помешает.
— Вам известно что-то, что может мне навредить?
— Возможно… Нужно время, чтобы разобраться. Поэтому часы свои с руки не снимаешь. Ревностно следишь за зарядкой всех гаджетов. Ясно?
— Что-нибудь еще?
— На связь с Громовым выходишь регулярно!
— Будет исполнено, господин.
— Не ёрничай. И не разочаровывай меня.
— Чем?
— Неточностью исполнения моих указаний. Я этого не терплю. Одно уточнение: ты утверждаешь, что тебя использовали в темную?
— Что значит использовали в темную?
— С поездкой в «Империал», я имею в виду.
— Кто использовал? Маша? Новиков? А знаете… может быть… Он мог организовать мне эту поездку… чтобы выбить из колеи с зачетом… Хотя нет… Он узнал о поездке только в ресторане… Так же, как и я… Это был сюрприз…
— Чей?
— Чей сюрприз? Машин. Мне надо подумать… Но за подсказку спасибо.
— О своих сердечных делах подумаешь после. А сейчас предлагаю провести эксперимент.
— Следственный? — не удалось мне скрыть сарказма.
— Ответный твоему вчерашнему. Стоит заметить, довольно провокационному. Припоминаешь?
— Вы имеете в виду тот поцелуй? — смущенно спросила я. И растерялась: — Извините, я не долж…
— Не извиняйтесь, Миледи, вы были на высоте!
— Послушайте, хватит надо мной надсмехаться, Кирилл Андреевич, — попросила я, заметив смешинки в его глазах.
— И не думал, Миледи. Общение с вами доставляет истинное удовольствие. Так вашему патрону и передайте.
— Какому патрону? Дедушке что ли?
— А ваш патрон — Громов?
— Странно вы выражаетесь… Знать бы, что имеете в виду… Как бы то ни было дедушка — мой опекун. И патрон, если вам угодно.
— Ладно. Оставим пока этот пункт в стороне. Я упомянул о вашем эксперименте только к тому, что имею право на свой, не так ли? Баш на баш, — усмехнулся сей настойчивый «следователь».
Да—да, именно следователь. Потому что я никак не могла избавиться от наваждения, что меня допрашивают. Нет, я находилась не на стандартном допросе, за которым не раз наблюдала в своих любимых детективных фильмах: небольшой кабинет с давящими на мозг стенами, выкрашенными непременно в холодные оттенки; с ярким освещением и камерами видеонаблюдения повсюду. И столом, за которым напротив подозреваемого сидел бы хмурый дознаватель. Но вопросы, которые, перепрыгивая с темы на тему, бесконечно задавал мне Кирилл Андреевич, очень смахивали на те, что обычно задают, когда ведут допрос. И расследование, о котором мне было ничего не известно…
Мой собеседник вернулся в свое кресло и распорядился:
— Присаживайся. В ногах правды нет. — Мне жестом указали на кресло, стоявшее прямо напротив того, в котором восседал Орлов.
— Благодарю, но я постою, — решила я не играть по его правилам.
— Как будет угодно.
— Так что вы предлагаете?
— Одну занятную сделку: ты откатишься на полтора часа назад и расскажешь мне, о чем вспомнила после сна.
Глава 12 «Рыболов»
— Как это «откатишься»?
— Вернись в тот режим, в котором находилась в постели. Ты же можешь этим управлять?
— Что?.. Чем управлять?
— Мне нужно, чтобы ты вернулась в тот день. Ты о нем сегодня вспоминала, если я правильно понял. Я имею в виду день со шмелём. Ты ведь о нём вспомнила, когда упомянула о цвете моих волос?
— Не знаю какой именно день вы имеете в виду…
— Лето. Ольга взяла тебя с собой. Вы приехали на машине. Тебя тогда укусил шмель, припоминаешь? В тот день ты увидела меня без парика и задала этот вопрос — о цвете моих волос. Я еще опасался, что проболтаешься при Ольге и выдашь что-то типа: «Ты уже выполнил задание?»