Страница 20 из 50
Алан удивленно вскинул брови в молчаливом вопросе.
— О том, что никто не знал о прадеде Стивена, мне рассказала Лаки. У Бирна свои взгляды на воспитание мальчиков, и он посчитал, что его правнук должен ничем не выделяться среди других учеников. Только сам почему-то все время выделял его и постоянно отчитывал при всех за малейший промах. Но у Стивена был богатый отец, который хорошо платил за пристойные условия проживания, и никогда не ограничивал сына в деньгах. Была семья и дом, где его всегда ждали на каникулы. Жизнь в Дармунде несильно утруждала его, ведь он был «золотым мальчиком», или как сейчас говорят «мажором» с кучей приятелей, таких же детей обеспеченных родителей. И не беда, что его родители были не друидами, а обычными людьми. Это не помешало ему войти в элиту Дармунда, и отлично провести время обучения на протяжении всех лет. Я сам так жил, ведь тоже был «золотым мальчиком», да еще и преемником главы клана. Но в Дармунде есть и другая жизнь, другие «не золотые» дети, считай, что плебеи — сироты, незаконнорожденные, дети из обычных несостоятельных семей. Вот той, другой жизни я и не захотел для тебя. За твою учебу Бирн заплатил бы, но не стал бы создавать тебе особые комфортные условия. Наоборот, чтобы закалить характер поселил бы в комнате, где с тобой проживало бы еще пятеро разновозрастных парней, быстро научивших бы тебя жизни.
Антэн невольно разволновался, вспоминая, что испытал, когда узнал о порядках, установленных на «дне» Дармунда.
– Ты и жил бы словно в тюрьме, ведь тебе некуда было бы возвращаться на каникулы. У тебя не было бы денег даже на мелочи, такие всем необходимые, и родители не присылали бы сладости и деликатесы, чтобы разнообразить твое питание. Бирн всегда упрекал деда, что тот сильно балует меня, и мое изгнание лишний раз убедило его, что мальчиков надо воспитывать в спартанских условиях. Стивену повезло, что он — Маклафлин. Тебе бы так не повезло, ведь ты — Макбрайд. Бирн с детства выколачивал бы из тебя всю дурь, показывая моему деду, как надо воспитывать наследников. Вот почему я не отдал ему тебя, сынок. А еще я понял, что судьба дает мне шанс заново начать жизнь, и больше не стал с ней спорить. Твой отец появился в тот момент, когда я решил, что жизнь мне больше не нужна. Ни днем раньше, ни днем позже. Поэтому я воспринял тебя, как дар богов, и дал себе слово, что стану для тебя настоящим отцом и сделаю все возможное, чтобы ты был счастливым. За двадцать лет я и минуту не жалел о принятом решении, ты стал для меня сыном, таким же родным, как и мой собственный. А если честно признаться, даже более близким, чем Николас. Он всегда это чувствовал и обижался, а потом и вовсе сбежал, не простив меня.
— И от обиды и жалости к себе, что его не долюбили в детстве, решил разорить тебя. Так можно оправдать любую свою подлость. Ты был хорошим отцом для нас обоих.
Алан говорил четко и уверенно, ни на мгновение, не сомневаясь в своих словах.
— И любил одинаково, не отдавая предпочтения. Возможно, Николас похож на мать. Ты сам сказал, что Линда хотела, чтобы все подчинялось только ее желаниям, и требовала постоянного внимания к себе. Вспомни, Николас тоже постоянно хотел, чтобы все вертелось вокруг него, и его желания стояли для всех на первом месте. Ты все делал правильно, нечего себя укорять. И если ты такой уже фаталист, значит, смирись, что судьба послала тебе такого сына. Ты ничего не смог бы изменить, — он ободряюще подмигнул отцу. — Но она же и подкинула тебе чудесную дочь, так что грех жаловаться. Кстати, а Лаки знает, как оказалась в семье Габриэля? Если она предугадывает будущее, то может, видит и прошлое?
— Как и всем ясновидящим, Лаки не дано видеть свое будущее или прошлое. И для кровных родственников она ничего не может предвидеть, иначе, зная, что произойдет со мной, ни за что не уехала бы в Руан, несмотря ни на какие договоренности. Поэтому она и попросила ребят остаться дома, помочь мне в случае чего. Они и помогли, несмотря на мой выпад против Габриэля. Хорошо, что Стивен опытный ловец и мгновенно среагировал.
Антэн виновато вздохнул, вспоминая свои нападки на братьев Лаки.
— Надо будет извиниться перед ними за свои наскоки, у меня тогда совсем крышу снесло от беспокойства за мою девочку, вот и оторвался на них. А они молодцы, крепко стоят друг за друга. У Лаки хорошие братья, лучше родных. Не знаю, как Николас отреагирует на появление сестры, — озадаченно покачал он головой.
— Не думаю, что сильно обрадуется, — иронично заметил Алан. — Он ведь привык быть в центре внимания, а теперь ты будешь делить свою любовь уже на троих. Удивительно, как Лаки удалось найти тебя через столько лет, да еще на другом континенте. Она не рассказала, сколько времени ушло на поиски?
— Лаки не искала меня, даже не пыталась. Когда я увидел золотую гривну, которую сам когда-то носил, то сразу решил, что она дочь моего деда Галларда. В нашем клане всем заправляют мужчины, и если девчонку допустили к власти, сделав наследницей главы клана, то это не простая девчонка, а его плоть и кровь. Она, конечно, не ответила бы, спроси я об этом прямо, такое родство не афишируют перед случайным незнакомцем. Я заговорил с ней об отце, когда ты по дороге в общину наргонов задал шутливый вопрос о ее фамилии. Вот тогда Лаки и сказала, что никогда его не видела, и не стремится увидеть, чтобы не портить жизнь ни ему, ни себе.
— Очень странно. Почему портить, и главное, чем?
— Новыми разочарованиями и несбывшимися надеждами. Вспомни ее слова Габриэлю: «Не теряешь то, что не имеешь», — объяснил Антэн позицию Лаки. — Найдя отца, вместо ожидаемой радости в его глазах она могла увидеть лишь недовольство, что размеренная и счастливая жизни нарушена внезапным появлением нежданной дочери. Несмотря на возраст, Лаки хорошо разбирается в людях. Она прямо спросила, как бы я отреагировал, если бы на мою голову свалилась взрослая дочь.
Антэн улыбнулся, вспоминая их разговор, в очередной раз, радуясь, что он тогда состоялся.
— А я ответил, что очень обрадовался бы этому. Наверное, мои слова прозвучали убедительно, и она захотела ближе познакомиться со мной, пригласив нас в свой дом. Как же я рад, что тогда она поверила мне! Ты смеешься, что я фаталист. Но, как иначе объяснить нашу встречу через двадцать лет, если не подарком судьбы?
— Я тоже хочу быть фаталистом и считать, что мы с Лаки предназначены друг другу судьбой. Не зря же двенадцать лет назад я передал ей амулет, который привел ее ко мне в Венесуэле. Скажи, он точно соединяет пару? Я люблю Лаки и хочу, чтобы мы были вместе. Ты же не возражаешь против этого? — он с надеждой посмотрел на отца.
— Ну, что ты. Я буду только счастлив. Только сначала надо убедиться, что вы подходите друг другу, сынок. Подходите во всех отношениях. Не надо повторять наших с Линдой ошибок. Боюсь, Лаки могла унаследовать от матери отвращение к сексу. Ты же заметил, как она не любит, когда к ней прикасаются даже близкие ей люди — ее братья? Я пытаюсь немного приучить ее к своим прикосновениям, и хоть Лаки старается не показать этого, я чувствую, что она терпит их только, чтобы не обидеть меня. Конечно, у нее было очень трудное детство, еще и те подонки напали на нее, от которых ты ее спас. Все это наложило отпечаток на ее характер и определило такую сдержанность в чувствах. Если даже деду не удалось любовью и заботой, а поверь, он очень любящий человек, преодолеть у Лаки этот барьер, значит вся причина в наследственности. Хотя, так не хочется в это верить, ведь тогда моя девочка никогда не познает радости от настоящей чувственной любви, как и ее мать.
— Что же мне делать, папа? Ты же не предлагаешь затащить Лаки в постель, чтобы убедиться, подходим мы друг другу или нет?