Страница 24 из 85
Лаки отвернулась от них и крикнула в сторону валунов:
— Идите к нам, нам нужны свидетели церемонии.
Трое обычных людей подошли к странной четверке. Алан и Арчи переглянулись, молча спрашивая друг друга, когда же эти ненормальные братья и сестры разберутся между собой и угомонятся. Арчи на минуту даже слабовольно подумал, что лучше бы отказался от поисков брата и не видел всех этих ужасов.
— Арчибальд, будешь свидетелем Стивена. Встань у него за спиной, — строго приказала Лаки.
К Шону она обратилась более вежливо и церемонно:
— Сэр, я прошу вас стать посаженным отцом моей сестры Стаси.
— Для меня это большая честь, ведь я хорошо знал Стефана Сташинского, — серьезно ответил Брион, подошел к Стасе и встал у нее за спиной.
— Алан, подбрасывай ветки в костер, он должен ярко гореть во время церемонии. Вик, поможешь мне. Найди, чем можно перевязать их руки. Кажется, в моей сумке есть длинное полотенце. Действовать надо быстро, ребенок может погибнуть в любую минуту.
Церемония действительно заняла немного времени и была очень простая. Все встали возле ярко пылающего костра. Стивен и Стася друг перед другом, Шон и Арчибальд — за их спинами, Лаки — перед ними, спиной к костру, Вик напротив нее. Все они образовали своеобразный крест.
Лаки громко задавала вопросы, составляющие основу всех брачных клятв: о богатстве и бедности, о болезни и здравии, о горе и радости. Стася отвечала тихим голосом, а Стивен четко произносил ответы безжизненным голосом смертника, смирившегося со своей участью. Выслушав ответы, Лаки подошла к ним почти вплотную, квилоном отхватила по большой пряди волос с головы каждого и переплела в жгут его светлые рыжеватые волосы и ее черные, как ночь. Затем взяв левую руку Стивена, сделала небольшой, но довольно глубокий порез на внутренней стороне запястья. Сразу выступила кровь. Такую же процедуру она проделала с левой рукой Стаси. Затем внимательно посмотрела на обоих и твердо произнесла:
— Я задаю вопрос, ответ на который дает последний шанс отказаться от бракосочетания, и мой долг предупредить вас об этом. После последнего «да», назад дороги не будет.
— Стивен Маклафлин, клянешься ли ты жизнью перед всемогущими силами природы, что будешь связан со Станиславой Сташинской неразрывными узами верности, пока дух смерти в старости не разлучит вас?
— Да, — коротко бросил тот, раздраженно стряхивая кровь с руки на землю.
— Станислава Сташинская, клянешься ли ты жизнью перед всемогущими силами природы, что будешь связана со Стивеном Маклафлином неразрывными узами верности, пока дух смерти в старости не разлучит вас?
Стася молчала. Ее сознание выхватило слово «старость». Лаки специально вставила это слово в клятву, чтобы исключить возможность освобождения от нее просто самой смертью. Она четко дала ей понять, что не надо даже думать о том, чтобы освободить своего любимого Стивена ценой собственной жизни. Стася не могла себя заставить ответить «да». Она не хотела стать Стивену «могильным камнем», не хотела всю жизнь видеть ненависть в его глазах. Она ведь и правда подумывала через некоторое время освободить Стивена от клятвы таким образом. Лаки полностью лишала ее такой возможности.
Молчание затянулось, вызывая недоумение. Больше всех был удивлен Стивен. Он считал себя почти мучеником, а эта девчонка еще раздумывает, достоин ли он стать ее мужем.
— Она согласна. Просто сжала губы и молчит от боли, — громко произнес Шон, и прошипел ей прямо в ухо: — Быстро говори «да». Думай о ребенке.
Словно услышав его слова, ребенок больно толкнул ее в живот. Материнская любовь победила любовь к мужчине, и Стася выдохнула «да». Силы покидали ее, ноги начали подгибаться, и сильная рука Шона обхватила ее за талию, не давая упасть.
Услышав ответ Стаси, Лаки быстро провела лезвием квилона по руке Стивена, окрашивая его кровью. Затем провела по руке Стаси, смешивая их кровь. Жгутом из волос она тщательно вытерла клинок квилона, и бросила жгут в костер. Тот вспыхнул искрами, словно бенгальский огонь. Вик протянул полотенце, и Лаки, соединив порезами две руки, крепко обвязала их полотенцем, и властно провозгласила:
— «Связаны навеки». Теперь три раза обойдите костер по кругу.
Новобрачные медленным шагом начали обходить костер.
Заметив, что девушка теряет сознание, Лаки недовольно прикрикнула:
— Стивен, заканчивай быстрее!
Тот словно вышел из транса. Увидел, что жена стремительно побледнела, он подхватил ее на руки и быстро побежал по кругу. Оббежав три круга, по инерции пошел на четвертый, когда Вик и Шон остановили его. Лаки одним движением сняла перевязь с их рук и бросила ее в костер.
— Опусти Стасю на землю и будь рядом. Алан, Арчи, тащите из машины одеяло, подушку, салфетки, воду, виски. Шон, подберите ей какую-нибудь одежду из красной сумки. И ребенка надо будет завернуть во что-то, — быстро раздала всем указания Лаки и ласково погладила руку Стаси. — Потерпи еще немного. Малыш уже скоро родится.
— Вик, ну чего ты возишься? Начинай уже, — подогнала она брата.
Через мгновение все было найдено. Стасю уложили на одеяло, под спину Вик положил ей подушку.
— Отошли все подальше, — отрывисто скомандовал он. — Лаки, помогаешь мне. Стивен стоишь в стороне, но рядом. И готовь рубашку, брат.
Быстро помыв руки и обработав их виски, Викрам и Лаки подсели к Стасе.
— Ну, поехали, детка, кое кто уже заждался, — ласково улыбнулся Вик и уверенным движением стал водить по обнаженному животу девушки, определяя положение, в котором лежит ребенок.
Он был сильным лекарем, и самостоятельно принял более десятка родов у своих приятельниц. Те уверяли, что доверяют только ему. Трое родов были довольно сложными, а двое закончились кесаревым сечением. Вик очень надеялся, что эти роды пройдут быстро. Схватки начались несколько часов назад, и время рожать уже пришло. Однако Стася корчилась от невыносимой боли, а ребенок не выходил.
Вик осторожно ввел пальцы в ее лоно, и тихо сказал Лаки:
— Ребенок идет попкой. Я пытаюсь его развернуть, но пока не получается.
— Стася, не надо терпеть. Кричи, — попросил он. — По громкости крика я определю силу схваток.
— Боль пока терпима, — бескровными, почти белыми губами прошептала девушка.
И сразу же резко вскрикнула. Ребенок стал биться сильней, не находя выхода, и скоро крики перешли в непрекращающийся, звериный вопль, рвущий душу всем присутствующим.
Стивен стоял бледный, как мел и обвинял себя во всем. И в том, что сделал Стасе ребенка, и в том, что так долго тянул время до церемонии, да и вообще, вел себя, как последняя скотина. Он молился всем богам и просил пощадить его жену и ребенка.
— У меня ничего не получается, — тихо сказал Вик сестре. — Придется делать кесарево сечение
— Я же говорила, что операция в таких условиях — верная смерть. Я не собираюсь терять сестру, которую только что нашла, — Лаки бросила гневный взгляд на испуганного Стивена. — Дотянули до последнего из-за этого дуралея.
— Увы, малышка, мы с тобой не всесильны. Мне тоже жаль девочку, но надо делать. И почему верная смерть? Пятьдесят на пятьдесят.
— Отодвинься, — попросила Лаки, решив действовать другим, необычным способом. — Я попробую уговорить его выйти самому.
Вик хотел спросить, как она это представляет, но передумал. Сестра, похоже, сильно переутомилась, если уже ведет себя так неадекватно. Он не стал тратить время на споры, а просто отодвинулся и начал шарить в своей сумке в поисках необходимых для операции инструментов.
Лаки подсела к роженице, осторожно провела рукой по животу и замерла в том месте, где предположительно была голова ребенка.