Страница 90 из 136
Едва волкоголовый дракон свалился на пол, черный кнут хлестнул обратно, изгибаясь змеей и издав при этом хлесткий щелчок. Звуковым ударом меня приложило так, словно я с разбегу налетел на бетонную стену. Только сейчас не я в стену, а стена врезалась в меня, выбросив из изнанки. Несмотря на то, что оказался в реальном мире, звуки вокруг исчезли сразу все, оставив лишь гремящую тишину.
Из состояния скольжения я так и не вышел и, пока летел — мгновенье реальности, вечность по ощущениям, имел возможность подумать и осмотреться.
В кабинете здесь, в реальном мире, сейчас двигался только я: Спящий, Валера, Эльвира и даже кот сохраняли неподвижность, замерев на своих местах; схватка происходила в Изнанке, а не здесь.
Мое появление случилось как вспышка — вроде только что я заканчивал фразу, обращенную к незваному гостю, и мгновением позже уже сорвался с места, окутавшись вспухшим облаком кровяной взвеси.
Пролетев несколько метров — за это время Эльвира с Валерой уже начали двигаться и даже вскочили с мест, я врезался спиной в стену. Влетел с такой силой, что гербовый щит с волком сорвался с креплений и рухнул прямо на меня. Все это по-прежнему происходило в звенящей тишине: приложило меня от щелчка кнута как от близкого взрыва — я уже почувствовал, как шею щекочут горячие струйки хлынувшей из ушей крови.
Эльвира и Валера между тем начали действовать — принц превращался в свою вторую форму, а царевна рванулась в Изнанку — она быстрее осознала, в чем дело.
В этот момент эхо щелчка из изнанки пришло сюда, в реальность. Валера просто улетел прочь, выбив стекло, а Эльвира находилась ближе к эпицентру и попала под удар гораздо сильнее. Увиденное заставило меня запаниковать — тело девушки словно оказалось в жерновах, только не сжимающих, а разжимающих изнутри — затрещали кости, и с хлопком рвущейся кожи брызнула кровь.
Все происходящее я наблюдал не только в замедленном моменте времени, но и сквозь мутную пелену — выбросивший меня из междумирья удар был столь силен, что я едва не лишился сознания. Хорошо, что соображать не перестал. Даже более того, активировалось состояние холодного разума и мысли двигались гораздо быстрее моего тела.
Спящий не привязан к телу Дариуса, но все же связан с ним и на повреждения носителя может отреагировать. Так что есть шанс, что это собьет ему концентрацию в Изнанке. Именно такими соображениями руководствовался я, подхватывая упавший на меня гербовый щит и запуская его в сидящего напротив коллежского секретаря.
Щит острым углом попал ему в скулу, срывая сразу пласт кожи, обнажая кость. Голова Дариуса кривовато дернулась, и коллежский секретарь начал падать с кресла. Я же, используя импульс от броска щита, уже заскочил на стол, в прыжке вновь залетая в изнанку мира.
Картина здесь, в серых мглистых всполохах, разительно отличалась от происходящего в кабинете. Единственное, что соответствовало, — не было Валеры. Он вылетел из кабинета в реальном мире, отсутствовал он и в изнанке. А вот астральная проекция Эльвиры была здесь. И, в отличие от реальности, здесь царевна выглядела живой и здоровой — только дезориентированной. Значит, удар в реальности настиг ее мгновением позже того, как она астральной проекцией переместилась в Изнанку.
Возвышающийся в центре кабинета Спящий, к моему сожалению, оказался свеж и бодр — мой бросок его даже не отвлек. Как раз в эту секунду существо второй раз перехлестнуло ударом кнута демона — волкоголовый дракон и так был оприходован по спине, а сейчас получил плеткой по морде, сразу превратившейся в кровавое месиво. И кнут вновь зазмеился кольцами — считанные мгновения остались до того момента, как он вновь щелкнет, вбивая звуковую волну по площадям.
Чувствуя уже выплескивающуюся страхом панику — явно недооценил Спящего и переоценил Мархосиаса, я сформировал в руке клинок Тьмы. Собираясь сделать единственное, что оставалось, — броситься в самоубийственную атаку.
Не успел. Змеящийся кнут вдруг оказался выдернут вместе с рукой из плеча, улетев из этого слоя ткани реальности. Одновременно раздался безумный крик боли — в котором слышалось столько муки, что у меня волосы на голове зашевелились.
А кричал, кстати, Спящий: прямо за ним расположилась хрупкая девичья фигурка, которая схватила за затылок страшное существо, прятавшееся в теле коллежского секретаря. От этого захвата вытянутый череп Спящего вытянулся еще больше, окутавшись дрожащим маревом плавящейся астральной плоти.
Мать Олега Елизавета, которая наконец вернулась, держала за затылок Спящего, и ее маленькая ладошка словно плавила его плоть. Девушка стояла в такой позе, что прямо сейчас в камне ваять, — левая нога и плечо вперед, подбородок горделиво вскинут, в правой, отведенной назад, руке виден сияющий в серости окружающей мглы меч.
За несколько секунд, явно ментально выжигая болью мозг существа, Елизавета полностью подчинила показавшуюся мне такой могущественной сущность, заставив Спящего упасть на колени. И вдруг дернула его череп на себя и вниз, заставляя запрокинуть голову назад. Практически сразу же в распахнутый в крике боли безгубый рот воткнулся длинный изящный меч, острие которого вышло из низа живота существа.
Спящий забился как рыба на гарпуне, заметно слабея и теряя жизненные силы. Его голова в плавящемся мареве видоизменилась еще больше, словно стянутая ладошкой Елизаветы. Судороги пошли по всему серому телу, насаженному на меч, рукоять которого держала кажущаяся такой хрупкой девушка с веснушками на носу.
«Ну что, Петька… пронесло!» — с облегчением выдохнул Василий Иванович. «Меня тоже!» — признался Петька', — своеобразной, но полностью отражающей суть произошедшего победной реляцией подвел итог сражения внутренний голос.
Спящий, кстати, оказался прав — мы действительно стояли на очень тонком краю. И едва не рухнули вниз, даже несмотря на козырь в виде могущественного демона, который сейчас пытается прийти в себя, заращивая страшные раны.
— Он еще жив, — между тем посмотрела на меня Елизавета. Принцесса Елизавета — потому что после этих ее слов очарование конопушек на вздернутом носике пропало, являя передо мной по-настоящему царственную особу.
В ответ на ее слова я только головой покачал, сразу осознав, о чем речь.
— Не-не-не, не в этот раз, спасибо, — даже сделал я шаг назад.