Страница 14 из 136
Подойдя ближе, она проверила пульс Марьяны — все же одержимые отличаются от людей, и даже через несколько часов после смерти Марьяна выглядела почти как живая. Убедившись, что женщина точно мертва, уборщица вышла из комнаты и направилась по коридору — явно к машине, чтобы вызвать полицию.
Вышел в коридор я вместе с дверью, которая впечаталась в женщину. Тетенька — когда полотно двери влетело ей в лицо, глухо охнула и отлетела в стену. Звучно ударившись затылком, она потеряла сознание.
— Это стоит расценивать как политическое заявление? — поинтересовался Валера, глядя на сломанные старомодные очки, валяющиеся на полу. Только на вид старомодные — так вполне технологичный девайс, в таких очень многие ходят из тех, у кого денег на линзы дополненной реальности нет.
На всякий случай очки я раздавил подошвой — хотя они и были выключены. Я это заметил, вылетая в коридор за миг до того, как дверь в лицо даме прилетела. Еще один факт в копилку подозрений — которые, надеюсь, оправданны.
— Валер, кусты акации у забора в соседней усадьбе, — обернулся я к принцу. — Там растаман спит, возьми у него все ингаляторы элизиума, которые найдешь.
— Аэ… — развел руки Валера, глядя на распростертый на полу божий одуванчик с расплющенным носом.
Принц явно хотел напомнить мне об уважении к старшим и соблюдении Женевских конвенций, но не сразу нашел слова.
— Валера! — поторопил я его. — Цигель, цигель!
Валера исчез, а я — ежесекундно ожидая подвоха, перевернул уборщицу на живот, сорвал с нее фартук и, смотав его, туго стянул пленнице руки. Потом сорвал со стены декоративные веревки в обрамлении картины современного искусства и перехлестнул женщине ноги, туго стягивая.
Не каждому разведчику нужно быть суперменом-терминатором. Вернее, даже вообще никакому разведчику это не нужно. Махать кулаками, метко стрелять и угонять самолеты и поезда — это для блокбастеров, а не для реальной жизни, в которой все прозаичнее. Но с развитием технологий этого мира я не уверен, что в нокаутированной мною тетушке нет парочки имплантов, которые могут весьма осложнить мне жизнь.
Если я не ошибся. Потому что если я ошибся — это просто… просто не очень хорошо будет.
Вернулся Валера. Заморачиваться он не стал и просто принес жилетку растамана. Достав из кармашка, он бросил на трюмо ингалятор с элизиумом. Я в этот момент проверил, как связаны руки у тетушки уборщицы, и надавил ей за ухом. И одновременно вошел в скольжение, будучи готовым ко всему.
«Не ошибся», — сообщил мне внутренний голос, когда очнувшаяся от боли уборщица сначала несколько мгновений — даже больше секунды, прислушивалась к ощущениям, окружению и анализировала ситуацию. И только потом она запоздало взвыла от боли. Но крик моментально прекратился — я закатил даме хлесткую оплеуху, так что лязгнули зубы.
— Привет, — глянул я в ошарашенно-испуганные глаза, появляясь в поле зрения тетушки. И когда она, захлебываясь страхом и слезами, попыталась что-то сказать на испанском, я удовлетворенно кивнул. Потому что заметил в глубине взгляда холодную оценку.
— Здесь вопросы задаю я, — на русском сказал я даме.
Далеко не факт, что передо мной та самая испанская или латиноамериканская синьора, которая работает в предоставляющей услуги уборки компании. Эта самая синьора может лежать на дне морском, а дама передо мной — специально обученный сотрудник в маске. В настоящей маске, которая на лицо накладывается, — причем не того кустарного исполнения, как та, в которой расхаживал я вместе с Фридманом по Кобрину и Высокому Граду.
Обернувшись к Валере, я показал двумя пальцами себе на глаза, а после на пленницу. Мол, наблюдай. После подошел к мертвой Марьяне и, чуть отодвинув тело от спинки стула, достал сползший с ее плеч шелковый шарф. Одним движением я захлестнул им голову пленницы и резко дернул — так, что ткань натянулась, давя на губы и заставляя раскрыть рот.
Тетушка утробно застонала, когда я завязал узел на ее затылке и рывком потянул ткань еще сильнее, затягивая кляп. Оглянувшись по сторонам, я заметил ведерко с растаявшим льдом, в котором лежала уполовиненная бутылка с шампанским. Было бы отлично, если б лед не растаял — проверить, маска на лице пленницы или нет. Но не судьба, печально.
Осмотревшись еще, остановился на бронзовой фигурке амура. Подхватил, взвесил. То, что доктор прописал.
Присев рядом с тетушкой уборщицей, сорвал с нее одну туфлю. Женщина почувствовала неладное и попробовала убрать ногу, но я был быстрее. Ударил сильно, прямо основанием амура по большому пальцу, срывая ноготь. Брызнула кровь, и, несмотря на кляп, тетушка взвыла довольно громко — громкий стон рвался прямо из груди.
— Не нравится? — участливо поинтересовался я, поймав взгляд уборщицы. И, глядя ей в глаза, ударил еще раз — кроша сустав и буквально расплющив большой палец. Идущий прямо из ее груди утробный вой стал слишком громким, и я ударил тетушке по ребрам, лишая возможности дышать. Быстро поднялся, подхватил с трюмо ингалятор и показал пленнице.
— Знаешь, что это?
Уборщица, беззвучно всхлипывая, обливаясь соплями и слезами, активно замотала головой, громко подвывая. Отличный уровень игры — если бы не мои темные способности, я бы никогда не усомнился.
— Сейчас узнаешь. Валер, держи ей голову, — посмотрел я на принца.
Даже сквозь кляп прорвался истошный крик. И я ее понимаю — нет таких пыток, которые может выдержать человек. А если кто-то думает иначе, он просто не сталкивался с профессионалами.
Я держал сейчас в руках ингалятор с элизиумом. Как и предполагал, это был обычный вариант, без магической составляющей. Марьяна пользовалась самым дорогим, с магической «ангельской пылью», сразу отправляющей в рай, а этот необходимо было использовать в комплексе: поймать кайф от иного вещества и только после этого поставить время на паузу ингалятором. И если Валера во время моего следующего удара грамотно поймает момент и вовремя впрыснет наркотик в рот благообразной тетушке, мгновенье муки просто застынет для нее. И она, кстати, судя по взгляду, это прекрасно понимала.
— У нас мало времени, и ты видела наши лица. Умрешь в любом случае, но как — это уже твой выбор, — доверительно сообщил я пленнице. — Валер, держи крепче, — посмотрел я через ее плечо, поднимая бронзового беззаботного амура.