Лексикон

– Разве у мышей есть душа?

– Полагаю, она есть у всего живого… Беда в том, что процесс этот крайне болезненный, к тому же он напрочь уничтожает, гм, материальную составляющую… На такое могли согласиться только люди, стоящие на пороге смерти – да и то не все… Потом было ещё несколько случаев: как правило, смертельные ранения... Служба у мистера Стерлинга зачастую довольно опасна…

– Да уж, неплохая приманка – обещать умирающим бессмертие, хотя бы и в виде призрака! – саркастически откликнулась Ласка. – А потом оказывается, что единственный источник существования находится в руках такого, как этот ваш Стерлинг… Завидная участь, ничего не скажешь! Целая вечность рабства…

– Не судите так строго! – покачал головой Лидделл. – Напомню вам, мисс, что нам всем приходится зарабатывать себе на кусок хлеба. А эти парни служили капитану верой и правдой много лет…

– Но теперь у них нет никакого выбора!

– Хм-м… Ну, а если бы он был? – неожиданно вмешался Озорник. – Как, по-твоему, приняло бы общество столь странное – и смертельно опасное, кстати, существо? Здесь, по крайней мере, каждый находится среди себе подобных…

Ласка сердито отвернулась и замолчала.

– А ведь ты и впрямь несправедлива к капитану, – задумчиво молвил Озорник, когда они остались наедине. – Конечно, он негодяй и фат, но… Это лишь одна сторона его натуры. Ему не чужды и высокие устремления: он действительно мечтает сделать жизнь после смерти доступной для всех. Попробуй представить, что это означает – не для отдельного индивида, а для всего человечества.

– Это – жизнь?! Не смеши меня! Что они вообще могут, эти призраки, кроме как убивать?!

– Многое. Конечно, немудрящие радости плоти им недоступны; зато разум свободен от оков, а жизнь – практически бесконечна. Можно сказать, это высшие существа, воплощённая мечта величайших философов... И потом, они ведь не всегда будут привязаны к электрической машине! Представь себе мир, где призраки обладают всеми гражданскими правами; где комнаты с молниями столь же обычны, как таверны и рестораны… Но ведь и это не предел! Наука не стоит на месте. Возможно, когда-нибудь они и вовсе не будут нуждаться в подпитке извне; вот где истинная свобода! Знаешь, нынешней ночью Стерлинг немного рассказал мне об этих созданиях… Касаемо чувств – их спектр не менее богат, чем наш, хотя пересекаются они лишь частично… Призраки могут не только видеть и слышать, но и ощущают великое многообразие вибраций, совершенно нам недоступных… Осязание и вкус у них является одним чувством, причем они ощущают его всей поверхностью тела. Подумай только – железная кислинка лондонского тумана, колючая бархатность угольного дыма, мятно-солёный глоток морского воздуха… Ещё сотни и сотни вещей, о которых мы не имеем никакого представления! Я вполне понимаю капитана, когда он говорит, что под конец жизни испытает устройство на себе.

– Вроде бы, это чертовски больно…

– Мягко сказано! – хмыкнул Озорник. – Душа переходит в энергетическую форму под влиянием сильнейших электрических разрядов и перегретого пара! Страшная агония, а по сути – муки рождения…

– Бр-р! – Ласка передёрнула плечами. – Какой ужас!

– За всё надо платить.

– Так что же ты обещал Стерлингу? Почему он не убил нас?

– Он хочет воплотить свою мечту… – Озорник ухмыльнулся. – Мы договорились, что я помогу ему обзавестись собственным королевством.

– Судя по выражению твоего лица, ты не собираешься это делать? – поинтересовалась девушка.

– Ошибаешься; я всегда держу своё слово. Просто… Возможно, это будет не совсем так, как он полагает.

Углубляться в подробности Озорник не стал. Вскоре за ним явился О'Рейли. Девушка недолго пробыла в одиночестве: согласно приказу капитана, она поступила в распоряжение мистера Лидделла. Это оказалось весьма кстати: поначалу Ласка просто хотела отвлечься от мрачных мыслей, но вскоре с удивлением заметила, что работа не на шутку увлекла её. «Паровая Душа Стерлинга» оказалась на диво сложным и хитроумным судном; а новый начальник – безусловно, одним из самых талантливых инженеров, с которыми сталкивала её судьба. Некоторые конструкторские решения заставили девушку изумлённо задрать брови: она бы в жизни не додумалась до такого! Лидделл был весьма снисходителен к новой подопечной. Девушка недоумевала – как такой человек мог оказаться в компании пиратов и головорезов; и как-то раз она набралась смелости задать ему этот вопрос.

– О, мы не такие уж страшные разбойники, мисс! – рассмеялся инженер. – Мистер Стерлинг весьма эксцентричен, спору нет – но он прежде всего человек слова… К тому же, где я ещё найду работодателя, искренне заинтересованного в моих изобретениях!

Озорник теперь подолгу пропадал в обществе капитана: они часами просиживали над картой, о чем-то споря вполголоса. Без дела остался лишь Потап: в сложной механике медведь не соображал, а работы, где требовалась грубая сила, случались нечасто. «Подожди, тебе тоже скоро найдётся занятие! – утешала впавшего в мрачную задумчивость зверя Ласка. – Корабль надо будет красить, загружать угольные бункеры…» Имея кучу свободного времени, Потап решил отремонтировать мандолину; правда, сделал он это на свой манер и весьма оригинально. Получившийся в результате переделки музыкальный инструмент представлял собой нечто среднее между украинской бандурой и балалайкой; но медведь весьма ловко наигрывал на нём простенькие московитские мелодии. Как ни странно, слушать его полюбили призраки: стоило Потапу заиграть, как рядом тут же оказывалось несколько туманных фигур.

Так прошло несколько дней. Однажды под вечер несколько призраков под руководством О'Рейли поднялись на крышу. Боцман нёс кисти и большую аптекарскую банку: в ней, под слоем воды, находилось некое пастообразное вещество.

– Краска с желтым фосфором, – пояснил девушке Озорник. – Чертовски ядовитая штука; зато её хорошо видно ночью… Отличный ориентир для воздухоплавателей.

Таинственные знаки пришлось подновлять дважды; на третью ночь над доком послышался шум воздушных винтов. Команда Стерлинга засуетилась, часть крыши была разобрана – и в образовавшуюся дыру полетели, мягко стукаясь о пол, туго набитые тюки. Характерный аромат не оставлял никаких сомнений относительно их содержимого.

– Табак?! – удивилась Ласка.

– Именно так, мисс… Высший сорт, прямиком из наших колоний в Новом Свете. Там это стоит сущие пенни! – хохотнул Стерлинг. – Самая выгодная контрабанда, дьявол меня побери!

– Так вот, значит, какой груз перевозит «Буканьер»! – понимающе протянул Озорник.

– Ну да! Виски, ружья и порох – туда, отменную вирджинию – оттуда... Теперь вы понимаете, как важно сотрудничать с властями: воздушные патрули Империи не останавливают моё корыто для досмотра… Ах, какой аромат! Вы только понюхайте! – Стерлинг звучно втянул воздух. – Обожаю…

– Эй, бездельники, чего встали?! А ну, живо за дело! – рявкнул О'Рейли, забрасывая на плечо тюк.

Озорник подхватил следующий. Ласка шагнула было помочь ему, но табачный запах вдруг сгустился до невозможности, сделался совершенно невыносимым… К горлу подкатил едкий комок. Девушка рухнула на колени, её вырвало. Озорник бросил груз и встревожено обнял Ласку за плечи.

– Что с тобой?! Отравилась чем-нибудь?

– Всё нормально, – выдохнула она, вытирая губы.

– Ты уверена, что…

– Помнишь ту ночь… В Гавре? – перебила его девушка.

Озорник непонимающе смотрел на неё.

– Когда на нас напали?

– После… Под лодкой, на берегу…

– А! Конечно, помню. Я никогда не забуду… Почему ты спрашиваешь?

– Я беременна, – сказала Ласка.

Озорник схватился за голову.

***

– Триста фунтов, Джонни! Подумать только – целых триста долбанных фунтов! Слушай, да мы с тобой самые настоящие богачи, без дураков! – ликовал Марвин.

Кузен только хмыкнул в ответ. На протяжении всей дороги с его физиономии не сходило задумчивое выражение.

– Подумать только… В кои-то веки горбатый Айзек расщедрился!