Лексикон

Лексикон

Часть I. Рыцарская машина

Сила пророков в их моральной уверенности

Олег Куваев «Территория»

Буран разыгрался не на шутку. Снежные струи сердито шипели в расселинах скал. Казаки прятали лица за поднятыми воротниками, натягивали до самых бровей форменные мохнатые папахи с кокардами в виде оскаленной волчьей головы. Раненым приходилось ещё хуже. Кто мог – шел сам, остальных несли. Импровизированные носилки пришлось сделать из винтовок и шинелей: ничего более подходящего не нашлось...

Немирные чукчи напали внезапно, подпустив дозор вплотную. Гряда сугробов вдруг рассыпалась неслышным взрывом, ударили копья, и низкорослые кряжистые фигуры смяли арьергард маленького отряда. Замелькали тяжелые, грубой ковки железные ножи – такие одним ударом отделяют кисть от руки… Вахмистр поморщился: оружие северных кочевников как нельзя лучше подходило для зимней войны – а вот хвалёные, аносовского булату шашки на сорокаградусных морозах становились хрупкими… Да и пули, случалось, отскакивали от здоровенных, обшитых моржовыми шкурами щитов. Конечно, в Крепости имелись и митральезы, и пушки, только вот инородцы на перевале носа не кажут – учёные…

Засада унесла жизни четверых. Ещё двое пропали без вести: аборигены набросили им на плечи крепкие кожаные арканы и уволокли в свистящую и завывающую мглу. Вилько и Светлова… Вахмистр скрипнул зубами. Проклятье!!! Опомнившиеся казаки дали залп и даже кой-кого уложили, да что толку! Отбить взятых в плен не удалось: собачьи упряжки по снегу бегают куда как резвее усталых людей. Теперь одна надежда, и та слабая – выкупить бедолаг на торжище… Вот только поди знай, что за племя их умыкнуло! Может, им полновесные атаманские рублики вовсе без надобности – так, побрякушки, для баб их плосколицых украшение.

– Не отставать! – хрипло каркнул вахмистр в свистящую мглу. – Оружие держать наготове!

Маленький отряд обогнул зубчатую гряду. Они почти пришли: сквозь пургу тёмным пятном просвечивали стены Крепости. Вахмистр сбавил шаг, поджидая арьергард, поудобнее перехватил винтовку. Так близко люди снегов не подбирались, но чем чёрт не шутит?

– Быстрей, казачки, быстрей!

Снежную круговерть прокололи лучи рукотворной звезды. Мощный керосинокалильный прожектор наподобие тех, что устанавливают на морские суда, выдал короткую череду вспышек: сигнальщик давал знать, что их приметили. Тихонько постанывали раненые. Горячка сражения отошла, и теперь каждое неосторожное движение носильщиков отзывалось волной боли. Ничего, ребятушки, потерпите немного, мы уже совсем рядом… Оскальзываясь на ступенях каменной лестницы, поредевший отряд возвращался домой.

…Когда скрывавшиеся под снегом воины рванулись в атаку, Ласка растерялась. Лишь несколько мгновений спустя, заслышав резкие шлепки самострелов и опасно-близкое вжиканье дротиков, она вскинула к плечу приклад, ловя в прорезь прицела тёмный силуэт. Нападавших следовало подпустить как можно ближе. В буран не так-то легко выцелить подвижную мишень; но нервы не выдержали, и Ласка потянула спуск раньше, чем надо. Воин, в которого она метила, бежал, как ни в чём не бывало – впрочем, недолго: кто-то из казаков оказался более хладнокровным и срезал его почти в упор. Стиснув зубы, девушка щелкнула рычагом затвора, вложила новый патрон… На этот раз выстрел был точен, она попала туда, куда и целилась: в голову. Инородец споткнулся на всём бегу и рухнул в сугроб. «Снегом слепит, черт, своих бы не задеть… Подпускать разве вплотную, шагов на дюжину…» Щелкает затвор. Вокруг – безостановочные хлопки выстрелов, словно пастухи кнутами играют: бац! бац! В арьергарде кто-то кричит, громко и хрипло, там что-то непонятное, мельтешение тел, звенит железо… Сошлись в рукопашную? Похоже… В снежной круговерти справа вдруг проступило тёмное пятно. Запряженные ездовыми собаками нарты лихо развернулись, каюр выпрямился во весь рост, взмахнул рукой. Ласка рывком перевела ствол. Что-то стремительно летело сквозь метель прямо ей в лицо. Выстрелить она всё-таки успела и даже попала: фигура на санях согнулась пополам, но в тот же миг широкая кожаная петля аркана упала на плечи, тисками сдавила грудь.

Мощный рывок вырвал девушку из строя, словно больной зуб из десны. Каким-то чудом Ласка умудрилась не выпустить из рук винтовку, но толку от неё было чуть: локти прижало к бокам будто стальным обручем. Упряжка рванула с места. Снег, такой мягкий и пушистый, вдруг обернулся наждаком, злорадно шкрябнул по лицу, набился за ворот… Шум и гвалт схватки стремительно удалялись: собачки бежали резво. Воин народа снегов короткими рывками подтягивал аркан к саням. Плоское узкоглазое лицо его оказалось неожиданно тёмным, загорелым. Лоснящуюся кожу усеивали крупные капли пота. Девушка бешено извивалась, стремясь вырваться из объятий сыромятной петли, но аркан держал крепко.

– Гыт… Нырулк'ин… – прохрипел поймавший её; в уголке рта выступила кровь.

Перед глазами замаячили круги: аркан давил на грудь с такой силой, что дышать сделалось совсем невозможно… «Ну уж нет!» – Ласка яростно рванулась вверх из затягивающего её багрового омута… Напрасный труд – сознание уходило, уплывало куда-то. Девушка ещё чувствовала, как её затаскивают в сани, а потом всё исчезло.

Она пришла в себя от холода. Сани неслись сквозь пургу. Ремень аркана опутывал ноги и туловище. Совсем рядом маячила спина похитителя. «Вот так, сцапал, словно песец куропатку… Теперь – плен…». Совсем некстати вспомнились истории о попавших в рабство к снежным племенам. Участь таких бедолаг была незавидной. «Ну, ничего, мы ещё поборемся… Нож! У меня же есть нож!». Небольшой, но дьявольски острый ножик был сродни тем, что носили женщины народа снегов. Неуставной предмет девушка прятала на поясе, под шинелью – к счастью, нижние пуговицы во время этой безумной гонки оборвались. Изловчившись, Ласка нащупала рукоять и потянула клинок из ножен. Только бы этот гад не обернулся! Зацепить аркан с первого раза не получилось. Подавив внезапный приступ паники, она впилась зубами в жесткую, пахнущую дымом сыромять, слегка сдвинула ремень и чиркнула по нему лезвием, раз и другой… Хватка внезапно ослабла. Стараясь двигаться как можно осторожнее, Ласка сбросила с плеч петлю. Теперь предстояло разделаться с похитителем. Девушка в сомнении бросила взгляд на клинок. Больно мал… «Значит, надо ткнуть его в горло – точно и быстро!». Не давая себе больше времени на раздумья, она резко села, рванула врага за плечо, коротко замахиваясь…

Воин народа снегов повалился на спину, словно куль муки – и остался лежать. Неподвижный взгляд его упёрся в зенит. Струйка крови, сочащаяся изо рта, успела замёрзнуть, превратившись в тёмно-красную сосульку. «Это же я его» – поняла Ласка. «Я в него попала». Желудок вдруг болезненно сжался, что-то скользнуло вверх по пищеводу… Девушка ухватилась за спинку саней и с отвращением выплюнула горячий комок желчи. Её начала бить дрожь.

Здоровенные ездовые собаки бодро уносили нарты вглубь Снежной Страны. «Похоже, они знают дорогу, или как-то чуют её…» – подумала Ласка, немного успокоившись. «Наверняка возвращаются к стойбищу; но мне-то совсем туда не надо! Как ими управляют?».

– Сто-ой! А ну, стой! – окрик вышел жалким, ветер подхватил слова у самых губ и унес прочь. Ни одна из пушистых бестий даже не обернулась, они продолжали упорно нестись вперёд, выдыхая облачка пара. Ласка огляделась – и вдруг заметила среди поклажи своё оружие. Не придумав ничего лучше, она схватила винтовку и изо всех сил вдавила приклад в сугроб, но он тут же зацепился за что-то. Ладонь обжигающе-больно резануло мушкой, и оружие, выдрав клок рукавицы, ускользнуло. Страх остаться беззащитной затмил прочие соображения, и девушка выпрыгнула из саней. В следующий миг разогнавшаяся упряжка исчезла из виду. С некоторым удивлением Ласка отметила, что снег под её рукой становится красным. Опасаясь худшего, она стянула намокшую от крови рукавицу. Ладонь пересекала рваная ранка – неглубокая, ничего страшного… Пальцы шевелятся, это главное. Ласка нашарила в сугробе оружие, очистила его от снега. В ствол, к счастью, не набилось… Девушка вытащила из подсумка патроны, зарядила винтовку и дополнила пустые гнезда газырей. «Ну вот, нашим легче. Если держаться следа, найду дорогу». Но санная колея скоро закончилась: ветер заметал следы с поспешностью опытного убийцы. Некоторое время Ласка брела наугад – ей казалось, дорога ещё различима; но вскоре стало ясно, что она заблудилась.