Страница 40 из 42
— Тебя не касается. Я не обязана давать отчет.
— Не могу я пустить тебя одну. Ведь у тебя жар!
Люси надевает шляпку и выходит вместе с ней.
— Оставайся дома, идиотка. Ты что, не понимаешь? — кричит Кэрол. Голос у нее прерывается, ладони то потеют, то горят от сильного жара.
— Нет, я провожу тебя, даже если ты меня ударишь… — настаивает Люси.
Кэрол подходит к стоянке такси. Там уже ждет машина Пэддера. Жеро идет им навстречу, немного удивленный. Кэрол сразу же меняет тон, становится ласковой и нежной.
— Люси решила меня немножко проводить, потому что у меня жар. Раз уж она так этого хочет, доставим ей удовольствие. Потом ей придется сесть в Севене на автобус.
Обе женщины садятся в машину. Жеро включает мотор. Кэрол с Люси — на заднем сиденье. Все молчат. Машина трогается. Люси хочется задать вопрос, но она не решается.
17 августа. 20 часов. (Машина уже вырвалась из города и едет по автостраде на Конкорд.) Кэрол говорит: «Я на несколько дней уеду с мистером Пэддером. Братья не в состоянии оплатить мне отдых за городом, а мистер Пэддер может. Теперь, Люси, тебе пора выходить. Свернешь на проселок, он выведет тебя на дорогу на Севен — это меньше километра. Там сядешь на автобус, который отвезет тебя в город…»
«Я не выйду из машины. Я поеду с вами», — упрямо настаивает Люси.
Кэрол ничего не говорит в ответ. Жеро произносит:
«Ну что ж, малышка, почему бы и нет? Можешь поехать и ты, тем более что мы вовсе ни от кого не таимся. Я только хочу отвезти твою золовку в одно место, тут неподалеку, где она сможет подлечиться».
Под сиденьем лежит сумка с инструментами для ремонта машины. Кэрол об этом знает. Она ездила вместе с Жеро и Люси на этой машине, когда он отвозил их на Бордер-Хилл. В сумке среди прочего лежит тяжелый гаечный ключ. Кэрол незаметно вытаскивает его из сумки, зажимает в руке, прикрыв длинным шелковым шарфом.
17 августа. 20.45. Солнце зашло, сгустились сумерки. Сейчас они переедут мост через реку Девилиз на семьдесят втором километре от города. Жеро закурил сигарету и ведет машину со средней скоростью. Рядом с ним лежит кожаный портфель с деньгами и документами. Люси молчит, на душе у нее тяжело.
17 августа. 20.47. Едва проехали мост через реку, Кэрол Стив вдруг высоко замахивается правой рукой, в которой сжимает гаечный ключ, и изо всех сил наносит удар по затылку Жеро. Пэддер издает короткий стон, отпускает руль, но Кэрол выравнивает потерявшую управление машину, перелезает на переднее сиденье, тормозит и обращается к Люси, которая, забившись в глубь машины, с ужасом смотрит на нее, зажав ладонью рот, чтоб не закричать: «Ты ведь сама хотела ехать со мной. Ну как, довольна?..»
Она ставит машину на обочину пустынной дороги и приказывает: «Выходи из машины, кретинка».
Потом берет кожаный портфель, ждет, пока дрожащая, потрясенная Люси вылезет из машины, затем отпускает тормоз автомобиля. Машина скользит вниз по откосу и перевертывается.
«А теперь хорошенько послушай, — говорит Кэрол. — Возвращайся домой, ты ничего не видела, ничего не слышала: За свои поступки отвечаю я сама. Если они плохие, тем хуже для меня…»
Наступила ночь, небо покрыто тучами, но все равно трещат цикады и нежно плещет речная волна. Люси наконец обретает дар речи. Дорога пустынна, сильно пахнут травы, от этого аромата кружится голова.
«Ты не можешь так поступать! — задыхающимся голосом говорит Люси. — Подумай о своем брате Джереми, подумай об Оливере, о своем отце! Ведь ты одна из Стивов! Ты не можешь быть убийцей! Не можешь красть!..»
Между тем они движутся по направлению к мосту. Сигарета, которую закурил Жеро перед тем, как получил удар по голове, не погасла. Она выпала из рук, упала на обитое тканью сиденье, и ткань начала тлеть.
«Я сознаю, что делаю, и отвечаю за это», — говорит Кэрол Стив, шагая по заросшей травой обочине дороги, чтобы не оставлять следов: она все продумала и все предусмотрела.
«Кэрол! — кричит Люси. — Ты должна возвратиться в Бостон! Должна вернуть то, что украла у Пэддера… Я слышала, что ты говорила в «Караван-холле», поэтому я с тобой и поехала! Если ты этого не сделаешь, то сделаю я!..»
Кэрол решительно качает головой и продолжает идти все дальше, заставляя следовать за собой Люси по заросшему травой берегу. И тут Люси быстрым рывком выхватывает у нее портфель, который она прижимала к груди, и пускается наутек. После секунды растерянности Кэрол бросается за ней. Они минуют мост через Девилиз. Люси чувствует, что Кэрол ее догоняет, и, пытаясь убежать, спускается по откосу, который здесь крутой и скалистый, и ищет, где спрятаться. Но Кэрол увидела, догоняет и накидывается на нее как безумная, стараясь отнять портфель. Ее руки со страшной силой сжимают горло Люси, та чувствует, что задыхается, и слышит, как Кэрол шепчет ей в ухо, чтоб она отпустила портфель, не то она ее задушит. Тогда Люси, собрав последние силы, отбрасывает далеко от себя портфель. Кэрол ослабляет тиски, чтобы пойти за ним, но теряет равновесие. В темноте слышится ее глухой вскрик, шум падающего тела и всплеск воды.
17 августа. 21 час. Люси Эксел на добрый десяток минут неподвижно застывает на месте. Потом начинает звать Кэрол, спускается ближе к реке, продолжая ее звать. Никакого ответа. Река уже далеко унесла тело Кэрол. Между тем сигарета, что курил Жеро, уже прожгла сиденье, огонь начинает лизать деревянную обшивку, и вдруг яркая, сразу же гаснущая вспышка. Это взорвался бензобак. Сердце Люси разрывается от отчаяния, безмолвного, невыразимого ужаса. Нужно бежать, нельзя, чтобы здесь ее нашли. Если ее здесь найдут, подумают, что это натворила она. Все улики против нее. Ее прошлое, ее знакомство с Жеро, ее просьбы к нему дать ей денег — все это вместе. Она не одна из Стивов, она может быть только сама собой. Может быть, даже еще подумают, что она убила и Кэрол. Она бежит как затравленный зверь. В ушах звучат слова Кэрол: «…Свернешь на проселок, он выведет тебя на дорогу на Севен — это меньше километра. Там сядешь на автобус, который отвезет тебя в город». Люси бежит, сворачивает на проселок — узкую, неасфальтированную дорогу. Когда видит огни автострады на Севен и слышит рокот моторов бегущих по ней автомобилей, замедляет шаг, приводит в порядок одежду.
А вот и бензоколонка и рядом — остановка автобуса, идущего из Севена. Ее слепит яркая реклама бензина, масел, покрышек. Ей кажется, что она пробудилась от страшного ночного кошмара. Вскоре подъезжает мощный междугородный автобус, салон его ярко освещен. Люси садится в автобус, находит в кармане деньги на билет, платит, усаживается в уголке, среди немногочисленных заспанных пассажиров, не обративших на нее никакого внимания.
В десять часов вечера она уже в городе.
Артур Йеллинг сделал паузу. Потом обратился к Люси Эксел:
— А теперь продолжайте вы, Люси.
Мэттер и Симей вытирали пот, но по выражению их лиц было видно, что им отнюдь не скучно. То и дело они бросали исподтишка взгляды на Йеллинга, как на какое-то невиданное чудо. Они никак не предполагали, что этот молодой человек способен вот так все распутать.
Люси обвела взглядом Стивов. Она проглотила слюну, словно что-то ей мешало говорить. Может быть, страх. Страх перед Джереми, страх перед Оливером, перед Лесли Стивом. В их устремленных на Люси глазах было еле сдерживаемое бешенство, нечто ненормальное, дебильное. Она не могла больше выдержать. Бросилась к Йеллингу, обхватила его за плечи и пробормотала из последних сил:
— Я боюсь их… Только на них посмотрите…
— Не бойтесь… Тут рядом четверо полицейских. Достаточно лишь крикнуть, и они мигом прибегут…
Сестры Жеро прижались друг к другу тоже испуганно. Йеллинг, заметив, что в комнате стало слишком темно, обратился к Лесли Стиву:
— Мистер Лесли, вы не будете так добры поднять жалюзи?
Бывший профессор философии кивнул. С трудом выбрался из-за стола и поднял жалюзи на окнах. Комнату залил желтовато-золотистый вечерний свет, в котором стали явственно видны напряженные лица всех присутствующих. С тех пор как приходила дочь портнихи, маленькая Сюзи, никто из Стивов не произнес ни слова. Они молча сидели за столом, тогда как остальные продолжали стоять. Стивы казались представителями не только какой-то другой расы, но иного мира, настолько были своеобразны их топорные, так похожие друг на друга физиономии.