Страница 29 из 42
Я кинулся внутрь квартиры и оказался в гостиной. Так, слева кухня, справа… Я открыл дверь. Небольшая комната, диванчик, на котором под одеялом… Фу! Это ж мумифицированные останки человека. Судя по полуистлевшей одежде и седым волосам — бабулька.
Я закрыл дверь, решив, что не стоит тревожить прах покойников. Да и куда там прятаться, не под кровать же или в шкаф… Снова удар в дверь, что-то затрещало, такое чувство, что дверь сейчас слетит с косяка. Сунулся на балкон… Тот был как раз застеклённым, и стеклопакеты были в целости и сохранности. Повернув ручку, открыл одну из больших форточек, посмотрел вниз. М-да, третий этаж — это серьёзно, даже несмотря на высокий, разросшийся кустарник, которая мог бы смягчить падение. Впрочем, у меня в рюкзаке всегда имелась с собой американская рулетка «Rescue Reel» — три экземпляра я прихватил не так давно в туристическом магазине на Сиреневом бульваре. Один носил с собой, два хранились в моей тумбочке, откуда никогда ещё ничего не пропадало. Не стал я сдавать их Лукину, потом у него своего же не допросишься.
Преимущество рулетки было в её простоте. Пользоваться ею могли и пожилые, и дети. При экстренной ситуации, всего-то нужно закрепить конец троса от рулетки на любой прочный объект, затем надеть страховочные ремни и без паники вылезти из окна. С помощью специального тормоза (основанного на обычной механике) автоматически регулируется спусковая скорость.
Спуск как таковой занял буквально несколько секунд. Причём кустарник, как назло, оказался колючим. Но главное, что я тут, а та тварь — на третьем этаже, и пока, судя по глухо доносящимся до меня звукам, всё ещё пыталась выбить дверь. Жаль, конечно, оставлять рулетку, но тут уж выбирать не приходилось, своя жизнь дороже. Да и, кто знает, может быть, спустя какое-то время я сюда вернусь.
Васька уже сидел на плече, и я рванул прочь. Бежал так, как… Хотя нет, выражение «как никогда не бегал» было бы неправдой, приходилось мне как-то драпать так, что только пятки сверкали. Например, когда с детдомовцами во время отдыха в загородном лагере тырили яблоки в сельском саду, и оказались застигнуты сторожем на месте преступления.
Только уже приближаясь к «Первомайскому», вспомнил, что забыл отключить режим видеозаписи. Достал из кармана телефон… Ого, двадцать семь минут всего прошло, а казалось, не меньше часа я от этого монстра бегаю.
— Чего такой запыхавшийся? — спросил меня дежуривший на воротах в бомбоубежище Коля Нефёдов.
Николай с женой и дочкой прибился к коммуне не так давно, месяца полтора назад. Причём сам примчался из Новосибирска, когда уже всё началось. Там у него была вторая семья, а здесь, в Москве, жили его первая жена с дочкой. С Леной он познакомился, будучи студентом Бауманки, женился, родилась дочь, а потом разлад случился, и уехал он в родной Новосибирск, найдя работу в Академгородке. А когда началась инопланетная экспансия, он вторую жену с сыном на какую-то заимку отвёз, к другу, сам же кинулся спасать бывшую с дочкой, памятуя, что защитить их некому. Как добирался — это отдельная история. И ведь добрался. Какое-то время был добытчиком, жена с дочкой практически не выходили из квартиры, а он и еду доставал, и воду. Пока однажды не наткнулся на разведгруппу коммуны, поговорили, и они с женой решили принять приглашение стать коммунарами.
— Теперь уж и боюсь их оставлять, — говорил Коля, выглядевший, несмотря на свой некогда учёный статус, довольно крепким и хватким мужиком. — Со второй женой и сыном связи нет, но надеюсь, им там ничего не угрожает, раз порталы открываются в больших городах. Мог бы и в Новосибе их оставить, да решил уж подстраховаться.
Сегодня он стоял на воротах с утра и вскоре должен был смениться.
— Запыхаешься тут, когда за тобой такая тварь гонится. На, смотри!
Я достал смартфон и включил видео. Выключил на пятнадцатой секунде, когда тварь рванула ко мне, и сунул аппарат в карман штанов. Потому что дальше смотреть было нечего, одна чернота, правда, ещё кое-какие звуки записались.
— А вот фото, — принялся листать я ленту фотографий. — Я его ксеноморфом назвал, чем-то походит на «чужого» из фильма Скотта. А вот фото «мамонта». Тот за мной не бегал, не заметил, хотя, может, он и не плотоядный вовсе.
— Да-а, — протянул Коля, — с такими особями мы ещё не сталкивались. А как ты умудрился спасись?
— С балкона третьего этажа по рулетке сиганул, пока та тварь в дверь ломилась. Хорошо, что я рулетку с собой всегда ношу, иначе пришлось бы так прыгать. Переломал бы ноги — и хана мне… Ладно, пойду начальству доложусь, надо им тоже про этих тварей рассказать.
Но прежде заглянул на кухню, где хозяйничали Ирина с Лизаветой.
— Принимайте добычу, — сказал я, вываливая мясо из рюкзака на разделочный стол. — Сегодня ползун, придётся повозиться. А ещё посмотрите, от кого мне пришлось удирать.
Я достал смартфон и продемонстрировал женщинам кадры с ксеноморфом. Увиденное произвело на них сильное впечатление. Ирина даже перекрестилась, а Лиза беспрестанно охала, словно бабка. Десять минут спустя эти же кадры смотрели Бочкарёв, Кузнецов, Амбарцумян и Кочеткова.
— Новая напасть, — пробормотал Василий Кузьмич. — Что будем делать, товарищи?
— А что делать, мало их, что ли, по Москве бегает? — пожала плечами Кочеткова. — Примем как данность. Надеюсь, их не так много в Москве, я имею этих, как ты их назвал, Денис?
— Ксеноморф.
— Вот, ксеноморфов. А «мамонты»… Не исключено, что они и правда травоядные.
— Хотелось бы знать, из чего можно этих ксеноморфов убить, — вставил свои пять копеек Амбарцумян.
Он говорил практически без акцента, приехав в Москву ещё в середине 80-х поступать в Московский торгово-экономический техникум, который закончил в 89-м и, избежав службы в армии, сразу же влился в дружные ряды кооператоров. Если раньше и был у него акцент, то за десятилетия жизни в столице он от него практически полностью избавился.
— Нужда припрёт — узнаем, — отмахнулся Кузнецов. — Будем палить в него из всего, что подвернётся под руку. Или даже вон гранатой приголубим, как Богатырёв с тем цветочком разобрался на ТЭЦ. А ты молодец, Денис, в очередной раз проявил хладнокровие и смекалку. Имейся у меня в загашнике «Орден Мужества» — вручил бы при всех, в торжественной обстановке.
— Нет, ребята, я не гордый, не загадывая вдаль, так скажу: зачем мне орден? Я согласен на медаль, — процитировал я строчки из «Василия Тёркина», заставив всех улыбнуться.