Страница 24 из 42
Он протянул руку, но я, оказавшийся ближе всех, не успел её схватить, пока избавлялся от висевшего на груди «Печенега». Да и слишком уж быстро углублялась воронка, и слишком уж быстро скользил на её дно Тимур.
Вскоре воронка достигла метров десяти в диаметре по верхнему краю, а на дне её барахтался наш товарищ, взывая о помощи. Он попросту не мог выбраться оттуда, так как земля под ним постоянно осыпалась, увлекая его вниз. Я про себя механически отметил, что цвет земли какой-то странный, она была как будто слюдяной, поблескивая чёрным.
— Твою мать, и верёвки нет! — услышал я голос Кузнецова. — Давайте, снимаем ремни, будем связывать вместе. Может, хватит длины.
Не успел он отдать команду, как воронка под Тимуром превратилась в красный зев, принадлежавший огромному бутону, и тот с хлюпаньем принялся просто-непросто всасывать в себя пленника. Тимур заорал благим матом, а Кузнецов выпустил очередь в этот самый бутон, стараясь не задеть Сайфутдинова. Но этой плотоядной твари пули, похоже, не причиняли ни малейшего вреда, она будто поглощала их, впитывая своим мясистым телом.
Муравьиный лев! Я наконец-то вспомнил, какое существо напоминает эта тварь. Не внешне, конечно, а способом пленения своих жертв. Видел я про этих львов передачу, пока в госпитале лежал, вот и запомнилось.
А тем временем монстр продолжал делать своё страшное дело. Орущий Тимур погрузился в бутон уже по пояс и, судя по всему, монстр ускоренными темпами переваривал его заживо. Парень уже не орал, изо рта его толчками выплёскивалась кровь, и я, встретившись с Тимуром взглядом, прочитал в нём невысказанные слова прощания. А ещё секунды спустя мой товарищ исчез в страшной пасти полностью, последнее, что я увидел — торчащая из бутона рука Тимура, тот словно бы таким образом прощался с нами. И, пока пасть не захлопнулась, руководствуясь каким-то внутренним чувством, я извлёк из разгрузки обе «лимонки», выдернул у каждой поочерёдно чеку и швырнул гранаты почти без интервала одну за другой вниз.
— Ложись! —заорал я, и первым рухнул на землю, накрывая собой Арину.
А секунду спустя земля под нами дрогнула, и следом с паузой в доли секунды раздались два подряд глухих взрыва. На нас падали комья земли и ещё что-то влажное, продолжалось это секунд десять или пятнадцать. Когда же всё закончилось, я выждал ещё какое-то время, осторожно поднял голову, и меня едва не вывернуло — передо мной лежала верхняя половина головы Тимура.
— Что это, блядь, было⁈
Кузнецов, не стесняясь в выражениях, поднимался, отряхивая с одежды и волос землю.
— Это что был за пиздец?
Я помог встать Арине, которая, похоже, не пострадала, если только морально. Вроде бы все были целы, но вот прилетевшими ошмётками досталось всем, и не факт, что только теми, которые раньше составляли плоть нашего товарища. Я очень надеялся, что этот инопланетный «муравьиный лев» сдох окончательно — всё-таки получить внутрь себя парочку «лимонок» весьма критично для любого существа.
— Новый вид инопланетной фауны, — высказал я очевидный факт. — Думаю, это существо переваривает плоть, а кости выплёвывает. А по методу охоты смахивает на нашего муравьиного льва. Вернее, на пустынного. Тот такие же ямки-ловушки делает, только в песке.
— Умный ты, Зверобой, — покачал головой майор и вздохнул. — Жаль Тимура.
Костя присел на корточки возле головы Сайфутдинова. Вернее, того, что он неё осталось.
— Похоронить бы, наверное, надо, как думаете?
Он оглядел товарищей, Кузнецов согласно кивнул:
— Надо, хоть и не так много от Сайфутдинова осталось.
Небольшую ямку, куда поместились останки несчастного коммунара, мы выкопали неподалёку. Постояли у маленького холмика с воткнутым в него самодельным крестиком из двух дощечек. Майор прочитал короткий некролог, выстрелил в воздух из пистолета (чего уж теперь таиться, когда гранаты взрывали), отдавая последний долг товарищу, и приказал двигаться в обратный путь.
Новость о гибели Тимура стала для коммунаров неприятным сюрпризом. В тот же вечер устроили поминальный ужин, даже по 100 граммов налили каждому. В то же время Арину приняли как родную, тут же образовалась целая очередь из женщин, желающих удочерить несчастное дитя. В итоге девочку отдали Екатерине с забавной фамилией Лизун, которая и так уже воспитывала дочку. Но заверила, что и с двумя справится не хуже, тем более найдёныш была практически ровесницей её Алине. Ещё и имена девочек похожи, что тоже сыграло свою роль.
Ну а руководству анклава пришлось решать, что делать с обезлюдевшей ТЭЦ. Единогласно было принято решение экспроприировать оттуда по возможности всю солярку, продовольственные запасы и оружие с боеприпасами, пока ещё какие-нибудь «бородатые дяди» туда не наведались, а само здание бросить на произвол судьбы.
Так что ближайшие несколько дней почти всё мужское население коммуны занималось переправкой материальных ценностей из Гольяново в «Первомайский». Естественно, не пешком, использовали имеющийся в наличии транспорт. Даже Лукин не удержался, выбрался в экспедицию на предмет, всё ли нужное в хозяйстве забрали, или, может, на что-то попросту не обратили внимания.
Тем же утром наведались в автохозяйство, где и впрямь обнаружили пару автотопливозаправщиков на шасси «КамАЗ» и «Урал» с цистернами на 10 куб. м. И обе машины были на ходу. Ушаков завёл машины без ключей, используя методы автоугонщиков, правда, и аккумуляторы свои мы притащили, так как родные давно разрядились, а зарядить их тут без наличия электричества было невозможно. Он сделал на каждой из автоцистерн круг по автобазе, ругаясь на подспущенные колёса. Как мы их подкачивали вручную — это отдельная история. С меня лично семь потов сошло. Это не говоря о том, что ещё несколько камер пришлось вовсе менять.
Как бы там ни было, к вечеру мы всё же управились. А на стоянку к «Первомайскому» с закачанными почти до люков солярой цистернами на двух шасси. Выгребли всё, что было, теперь нам солярки хватить должно на пару-тройку месяцев, если, конечно, не шиковать. Но уже приходилось задумываться о том, где мы будем её брать после, я в этом плане так же был озадачен нашим руководством поиском новых «месторождения» дизельного топлива.
Три дня спустя после «грабежа» ТЭЦ, когда я вернулся с очередной вылазки за мясом, дежуривший на входе Володька Смородина (это была его настоящая фамилия, он даже паспорт предъявлял тем, кто не верил) пробурчал:
— А у нас тут ЧП.
— В смысле?