Страница 16 из 42
Это правда, вместе мы не жили, я обитал на мужской половине бомбоубежища, а Ирина на женской. Но изредка уединялись, и этого нам хватало.
— Без соплюшек разберёмся, — повысила голос Ирина, хотя было понятно, что на Лизу она всерьёз не обижается. — Ну как, придёшь?
Мы встретились взглядами. А ведь хочет баба, подумалось мне, вон как глаза горят.
— Приду, — улыбнулся я.
После такого выброса адреналина мне больше всего хотелось есть и спать, но отказать Ирине, глядя в её умоляющие глаза, я не мог. К тому же знал, как та может завести, и что в итоге я получу свою порцию удовольствия.
— Можно у тебя воду согреть? Помыться хочу, а банные дни у нас, сама знаешь, только по субботам.
— Конечно, давай большую кастрюлю на огонь поставлю. Потом в ведре с холодной разбавлю.
Двадцать минут спустя в душевой я уже обливался из ковшика разбавленной из кастрюли и ведра тёплой водой, смывая мыльную пену. В бомбоубежище имелись и туалет приличных размеров, и ещё более солидная душевая, способные удовлетворить нужды одновременно нескольких десятков страждущих облегчиться или помыться. Причём предбанник с тремя умывальниками и тремя же зеркалами над ними был общий, только дверь в туалет вела налево, а в душевую направо. Учитывая, что в коммуне было всего сто человек с хвостиком, договорились пользоваться только десятком унитазов (писсуары не в счёт) и таким же количеством душевых. Мне рассказывали, что изначально, когда коммунары сюда заселились, они исследовали канализационную систему, чтобы в один прекрасный день не оказаться по колено в дерьме. Обнаружили врезку в городской коллектор, куда это все дерьмо самотёком и сливалось. А вот куда дальше — поверять не стали. Сливается оно — и пусть себе сливается.
Вот только помыться в нормальных условиях можно было в субботу — в банный день, когда запускали бойлер. А так мойся либо холодной водой, либо договаривайся с поварихой, чтобы на плите погрела кастрюлю или тазик с водой, ну или просто чайник. Женщинам по большей части Ирина не отказывала, а мужикам иногда заявляла, что те могут и холодненькой обмыться, не заболеют.
А чистоту в этих помещениях поддерживал наряд, причём исключения в этом плане делались только для штабной четвёрки, пожилых и детей. Так что мне не раз уже приходилось драить полы и унитазы, ругая на чём свет стоит тех, кому было лень пользоваться ёршиком, смывая в канализацию отходы собственной жизнедеятельности. Ирина не любила мою колючую щетину, а я с недельной ходил, которую сбрил в предбаннике, благо что прихватил с собой гель для бритья и «жилеттовскую» бритву. Имелась у меня прихваченная в одном из отделов «Первомайского» электробритва, причём достаточно навороченная модель, но в целях экономии электроэнергии коммунары мужского пола предпочитали простые бритвы, экспроприированные в одном из отделов бывшего торгового центра.
Щетину, в отличие от ресниц и части волос на голове, почему-то лишь слегка подпалил драконий огонь. Может, вовремя прикрылся… Мазь давно впиталась в кожу лица, которая хоть и оставалась красноватой, но болевых ощущений я уже не испытывал, так что бритьё проблем не доставило.
Глядя на своё отражение в прямоугольнике зеркала, думал, что единственный плюс от нашествия иноземных тварей — как раз вот эти медузы с их целебными щупальцами, к счастью, не стрекающими. Ну ещё опасные только для всякой мошкары, жучков и паучков летяшки могли бы разбавить земную фауну, тем более в качестве домашних питомцев. А вот тритонусы — эти уже для зоопарков и экстремалов, которые привыкли держать дома всяких рептилий.
Закончил банные процедуры как раз к ужину. Свободные от дежурства коммуны трапезничали обычно в два захода за большим П-образным столом, вахтенные, у которых был свой график, получали свою пайку отдельно. Я предпочитал приходить во вторую смену, когда можно было никуда не спешить, получая удовольствие от приёма немудрёной, но сытной пищи. Во всяком случае, в белке, о происхождении которого предпочитали не гадать, недостатка не было.
Сегодня на вечер к макаронам по-флотски шёл салат из свежих овощей. Ирина, как и обещала, положила мне с горкой и салата, и макарон. Да и компота ещё тёплого налила большую кружку. На ужин я пришёл уже в новеньких кроссовках «New Balance», в числе прочей экипировки, экспроприированной в магазине «Спортмастер». Лукин всё уговаривал берцы взять, хотя сам щеголял в таких же удобных кроссовках, но я оставался непреклонен. В берцах так, как в хороших кроссовках, не побегаешь, а бегать иногда приходится быстро и много.
Час спустя, как закончился ужин, мы с Ириной возлежали на разложенном диване в подсобке, где приглушённый свет керосиновой лампы отбрасывал на стену причудливые тени. Слышались только тихие стоны поварихи и моё сопение. Потом стоны Ирины достигли апогея, и я возблагодарил бога за то, что эта комнатушка находится за кухней, дверь в которую закрывается изнутри на ключ. Затем мы какое-то время просто лежали, она гладила пальцами мою покрытую не очень-то и густым волосом грудь, а я просто лежал, закрыв глаза, лишь иногда вздрагивая, когда её игривые пальчики нежно касались моих сосков.
— Завтра пироги с прошлогодней капустой и вешенками будем печь, — сообщила как бы между прочим Ирина.
— Что за повод?
Изредка они тут с Лизой и парой женщин впридачу, которые знали толк в выпечке, пекли либо пирожки, либо пироги с мясной и грибной начинкой. Муку, как и остальные продукты, старались экономить, но к праздникам делались исключения. Коммунары отмечали 7 ноября, 8 марта, 23 февраля, 1 и 9 Мая… Ну и Новый год, само собой. А также дни рождения членов коммуны, которые у некоторых даже были в один день. Оказалось, что завтра как раз день рождения у одного из коммунаров, Евгения Титкова, 33 года исполняется бывшему инструктору одного из столичных фитнес-центров.
— Наверное, по рюмочке, как обычно, разрешат пропустить в честь такого события, — задумчиво сказал я. — У Лукина на складе спиртного навалом.
Не то что я был большой любитель выпить, но, если случался достойный повод — не отставал от коллектива. Впрочем, именно рюмочкой обычно и ограничивался. Этого мне хватало, чтобы почувствовать себя слегка навеселе, большего мне и не требовалось.
И тут Ирина задала мне вопрос, от которого я почувствовал себя не очень комфортно:
— Денис, а если я забеременею?
Я невольно сглотнул.
— Хм… С чего такой вопрос? Мы вроде как предохраняемся.