Страница 99 из 108
Глава 49 - Королевская история
Нюри открыла глаза, успев заметить только удаляющийся хвост за дверью.
– Что? Нет, не уходи! У меня столько вопросов!
Она побежала следом за Черепахой на улицу. Даже выскочила под снег полураздетой из тёплой, нагретой очагом избы, но увидела лишь следы. Лапки сворачивали за угол. И… исчезали. И сколько она не кричала в поднимающуюся вьюгу, и не приглядывалась к крышам – бесполезно.
Удрал.
Доселе робкий снег, падающий с неба нежно и даже играючи, превращался в беспощадную бурю. Колкие белые хлопья били по лицу, хлестал по непокрытой коже холодный ветер. Выставив дозорных на башне у леса, Нюри распределила прочих солдат по домам на ночлег. Спать, однако, было приказано в полной боевой готовности. Копье под рукой, щит под голову. Чуть кто из леса покажется, всякий должен построиться в боевой порядок и не позволить сжечь родного крова.
Но об этом напоминать не следовало. Своё защищают. И тех, кто дорог.
Захотят забрать урожай из амбара или коней из переполненной конюшни угнать – тут же в бой с супостатами вступит каждый воин драконьей деревни.
Часть трофейных лошадей пришлось держать в сарае, откуда по домам уже забрали всю птицу, коз, овец и даже свиней. Только коровы и быки грели лошадей в тесных помещениях, пока завывал снаружи ветер. Но внутри – тепло.
Зима обещала быть лютой. Это война вообще ни на что не похожа. Дракон говорил, что прежде никто не начинал военных кампаний в снег. Видно накипело за годы мучений в королевстве в синих цветах всякого к соседу. Но и королевство в зелёных стягах не желало отдавать завоеванное без боя. Вцепились двумя рассерженными котами друг в друга, уже и не думая о кошке.
– Ничего, сена хватит на всех братьев наших меньших, – уверял пастух королеву, что ухаживал за скотиной.
Конюх ему вторил, но предпочел укрыть каждую лошадь попоной для надёжности. Ночь обещала морозы. Потому и караул на башне сменялся каждые два часа. У робкого огня в чаше на вершине только руки отогреть можно. Все прочее тело стынет, как не одевайся.
И во всём этом холоде и борьбе с показавшейся зимой, Нюри хотела видеть только дракона. Но его привычный силуэт на мельнице исчез. Не было и больших следов на снегу. Улетел в пещеру? Возможно. Но разве мог бы он бросить её здесь одну?
В бесконечной тоске, продрогшая и печальная, королева вернулась в избу. Это был единственный дом, в котором никто кроме неё не жил. Дом королевы. Лишь слуга периодически заглядывал, подтаскивал дров и подкладывал их для огня. Или приносил еды с кухни на широком подносе. Но она не хотела есть. Её устраивало вино и огонь в очаге дома.
Не их дома. Не их очага. Но хотя бы огонь один на всех. Где он? Неужели и вправду засел в холодной пещере?
Подвинув кресло поближе к пламени, Нюри забралась на него с ногами, укуталась в плед и вздохнула. Не грело её это тепло. Замерзла словно сама душа. Так и задремала, свернувшись клубком. Под завывание ветра и прислушиваясь к каждому шороху…
В дверь постучали словно мгновенно. День за окном был или ночь, через ставни не разглядеть. Угли тлели в очаге. И судя по всему, служка принес горячей воды. Ведро исходило паром. А вместе с ним к немалому удивлению в дом вошел Черепаха.
Усы кота были в инее. На лапах и шерсти налип снег со льдом, скатался шариками. Серый кот походил на небольшую рысь. Правда вместе кисточек на ушах всё тот же снег.
Дождавшись, пока человек уйдет. Кот без всякого разрешения сунул лапы в ведро. И протянул, глядя как таят комки снега:
– О, да, это стоит всех мук… А ты чего сидишь то? Котика корми.
– Ты расскажешь мне больше? – спросила Нюри, подскочила и засуетилась у подноса, словно снова была принцессой, а не королевой.
Она не знала реальной семейной истории. И кот этим пользовался. Родители, как водится, преподносили всё иначе, романтичнее: встретились мол на поле боя, и покорила скорее не мечом по горлу, а красотой… И всякое в том духе, что пел сладкоголосый до приторности менестрель.
Нюри очень хотелось узнать истину из третьих… лап.
* * *
Лизэтта «Победоносная Лань» не только прибрала к рукам все земли графа Рыжие Брови, но и продолжила его политику – тут же бросилась завоевывать всех ближайших обескровленных соседей, по недоразумению своему ещё не передавших земли Оскару.
– Отобрать у слабого, вырвать из дрожащих рук. Что может быть проще теперь? – повторяла она мужа. И тот не мог не согласиться.
Даже армию знатная чета одела отчасти в доспехи и вооружила оружием павших на турнире почётных воинов. Вскрыли могилы, обесчестив и осквернив их память.
– Пусть оружие лучше служит войне, чем гниёт в земле, – добавлял граф, улыбаясь своей графине после роскошной свадьбы.
Роптали воины, но не долго. Иной добротный меч целой деревни стоит, говорили люди в строю. Глупо ожидать, что долго пролежит в земле без присмотра. Умён граф, храбра графиня. И не боятся они ни черта, ни Бога, своё хоть с того света приберут. И у других достанут.
Роптали недовольные соседи об осквернении могил и каре всех сил небесных на голову графа и графини. Но проклятья смолкли, как только у них стало достаточно земель, чтобы объявить себя королевством.
Зелёное королевство. Гордое, победоносное, богатое, процветающее.
На короля и королеву ртов уже никто не открывал. Ляпнешь не так – уже повод, чтобы армия пришла. Та, что без принципов и вооружена как следует.
Заложила на месте турнира Лизэтта первый камень будущей столицы. И назвала главную крепость – Драконий глаз. Свезли сюда все трофеи с войны и давай столицу расстраивать: камнем оделись мостовые, алым черепки крыш покрылись, храм поставили, чтобы грехи замаливать. Да духовников нагнали. Самых модных, последнего образца.
Немало грехов накопилось, когда реки крови по полям стекли. Да на тех удобрениях урожаи богатые взошли.
Радовался Оскар, что всё у него теперь есть. Да как услышит про дракона – печалится. Отдавать что-то нужно. А что отдавать – не понятно. Все, что угодно дракон забрать может.
Поглядывал на супругу король, ещё больше печалился. Значит, и жене выходит, дракон помог. Это ужа в два раза больше отдавать придётся
Не зря же в его честь крепость прозвала. Ясно же как белый день, что к нему в лес ходила между соревнованиями. Только… зачем?
Что он там ей наплел, что до финала дошла, поди разбери. А сама не говорит. Не то у ней положение, чтобы оправдываться. Она главная, сама с кого хочешь спросит и всё тут. Не хочешь принимать положение – разводись и с голым задом в деревню следуй. К истокам.
Не желая отдавать самой жены, Оскар на всякий случай зачал с Лизэттой первенца. Не его богатство, так наследника будет. А через наследников всё равно – его. Умён граф. Коварен.
Дождавшись, пока округлится живот так, что ни один даже самый голодный дракон на женщину не позарится, Оскар смело взял супругу под руку и повёл в лес. Дальний. Тот, о котором предпочитали супруги не думать. И люд окрестный не говорить вслух. Только шептаться по тавернам и по подворотням, плодя слухи.