Страница 8 из 200
М а р а н д а. Да видать, не суждено было.
Л а у р а. И никогда никого не любили?
М а р а н д а. Любить-то любила. Да все расстроилось, еще до свадьбы.
Л а у р а. Человек был неподходящий?
М а р а н д а. Ох и парень был! Лучше не надо. Он здесь, у нас, в армии служил. Я уже пять лет как работала у родителей барыни. Ну мы с ним и сговорились, как он отслужит свой срок, так и заберет меня с собой. Только аккурат в то время заболела барыня — она еще барышней в те годы была — и попросила меня остаться, поухаживать за ней. Пожалела я ее, не бросать же больную…
Л а у р а. Ну а потом, когда она поправилась, почему вы к нему не уехали? Или больше не звал?
М а р а н д а. Как не звал — звал. Он меня три года ждал. Но сперва барыня замуж вышла, потом у ней ребеночек народился, барышня Марианна, и она меня страсть как упрашивала не уходить. Потом она с барином — чтоб земля ему была пухом — в Париж уехала, а меня попросила за дочкой присмотреть. То одно, то другое, запуталась я совсем… да так и осталась. Ведь они только мне и доверяли. Все деньги мне на приданое копили, и все им, милым моим, казалось, что мало, потому-то я уж ни копейки не брала и не тратила. «Не спеши, Маранда, говорили они, накопи побольше, припаси на черный день».
Л а у р а (задумчиво). Да-да!
М а р а н д а. Уж очень мы любили друг друга: барыня и я! (Вскакивает с краешка стула, на котором сидела.) Идет!
Входит С ю з а н н а.
Т е ж е и С ю з а н н а.
С ю з а н н а. Лаура, Драгош просил посмотреть, нет ли у него в столе сигарет.
Л а у р а (дергает ящик). Стол заперт, мама, а ключ у Драгоша.
С ю з а н н а. Маранда, ступай скажи ему, пусть сам ищет.
М а р а н д а уходит.
Л а у р а. Какая прекрасная женщина Маранда!
С ю з а н н а. Да, у этой служанки редкая душа.
Л а у р а. Вы думаете, мама, обычно у слуг душа — стандартная?
С ю з а н н а. Ну что за глупости! Как я могу так думать? У меня, Лаура, нет предрассудков.
Л а у р а. Простите, мама. Мне показалось, будто вы сказали, что Маранда — исключение из общего правила.
С ю з а н н а. Ты неправильно поняла меня, дорогая. Или я не очень точно выразилась. Что ты сейчас будешь делать — почитаешь или поможешь мне наматывать шерсть?
Л а у р а. Ну что ж, давайте займемся шерстью. А Драгош не спустится?
С ю з а н н а. Чуть позже. По-моему, у него опять болит нога. Должно быть, к дождю. (Пауза.) Тебя заинтересовала Маранда? Она — забавная, правда?
Л а у р а. Очень заботливая. Похожа на мою маму. Даже внешне.
С ю з а н н а. Да что ты! Я вспоминаю, когда отец нанимал ее на работу, он сказал: у этой девушки глаза ученого. Глубокие.
Л а у р а. У моей мамы не было глаз ученого.
С ю з а н н а. Знаешь, дорогая, лучше держи клубок ты. Мне так удобнее. Ты читала, Лаура, я тебя отвлекла.
Л а у р а. Ничего, мама, почитаю вечером или завтра. У меня масса свободного времени.
С ю з а н н а. Мне кажется, ты этому не рада.
Л а у р а. Да. Это для меня непривычно. Такое впечатление, что все винтики в голове заржавели.
С ю з а н н а. Почему, девочка? Разве ты так давно не работаешь? Всего год.
Л а у р а. Год в жизни человека — это много. Экзамены я пропустила.
С ю з а н н а. Разве можно и замуж выходить и экзамены сдавать? Беспокойная ты душа. Сдашь в этом году, если тебе так хочется.
Л а у р а. Я уже никогда не стану специалистом. В рассрочку не учатся.
С ю з а н н а. А что тебе мешает стать специалистом?
Л а у р а. Как? Сидя дома? Не посещая лекций?
С ю з а н н а. Знания можно получить и дома. Тебе повезло, ты живешь рядом с таким крупным ученым, как Драгош. Зачем тебе заниматься практической работой на селе? Что хорошего, если молодая женщина проводит свою жизнь в поездах: едет то в город, то в какую-нибудь глушь. Ты только растратила бы свои силы и провела большую часть жизни среди людей значительно ниже по своему развитию, чем Драгош.
Л а у р а. Все было бы иначе, если б мы переехали в город. Здесь я слишком оторвана от факультета, научной мысли, лаборатории, от всего на свете.
С ю з а н н а. Ты же прекрасно знаешь, как нужен Драгошу для его работы покой и какую важную работу он делает.
Л а у р а. Мама, а вы не думаете, что я тоже могла бы стать хорошим зоологом?
С ю з а н н а. Учись, милая девочка! Испытай свои силы!
Л а у р а. В одиночку?
С ю з а н н а. Рисует же Дениз в одиночку, всю свою жизнь.
Л а у р а. Это не живопись, а жалкая мазня. Вы это прекрасно знаете, мама.
С ю з а н н а (невозмутимо). Потому что она бездарная. А не потому, что работает вне коллектива. У тебя есть призвание к зоологии, рядом с тобой — такой ведущий специалист, как Драгош. Кончай институт, никто против этого не возражает, и работай себе на здоровье, помогай Драгошу. Что может быть лучше?
Л а у р а. Но я хочу быть практиком, мама! Мне не улыбается писать книги, хоть и универсальные по своей ценности, но совершенно оторванные от жизни.
С ю з а н н а. Твой муж — человек исключительный, крупная личность, и мне странно, что ты совершенно о нем не думаешь, все только о себе. Создается даже впечатление, что ты критически относишься к его работе.
Л а у р а. А разве это запрещено? И неужели вы думаете, что Драгош доверяет мне что-нибудь большее, чем переписывать его карточки или вести корреспонденцию. Я хочу быть человеком в полном смысле этого слова, а не просто женщиной. Вы сами так сказали в первый день нашего знакомства. Хочу быть полезной людям — как вы тогда говорили.
С ю з а н н а (очень мягко). Я и сегодня так считаю, дитя мое. Только ты еще очень молоденькая, а спешишь так, словно жизни тебе не хватит. Подожди, ничего от тебя не убежит. Вот заживет нога у Драгоша, кончит он свою книгу, подумаем и о тебе, о том, как тебе помочь.
Л а у р а. Зачем думать другим? Я и сама могу.
С ю з а н н а. Не будь гордячкой, детка! Ты член нашей семьи. Ты тоже носишь фамилию Маня-Войнешть! Мы должны заботиться друг о друге. Ты — о Драгоше, мы — о тебе. Разве тебя это не устраивает?
Л а у р а (сдается). Устраивает, мама.
С ю з а н н а. Держи клубок немножко подальше. Моя бабушка по матери происходила из очень старинного рода. Женщина она была хорошая, хотя и скуповатая. В четырнадцать лет вышла замуж. Мама мне рассказывала, что, уже будучи взрослой, как-то раз сидела она вместе с ней за пяльцами. Вот как мы с тобой сейчас. Бабушка и говорит: «Хочу, мол, вышить такой прекрасный узор, чтоб меня знали и помнили все мои внуки и правнуки».
Л а у р а. И что ж, удалось ей это?
С ю з а н н а. Удалось. Только когда ей, бедняжке, исполнилось тридцать, она овдовела и постриглась в монастырь Агапия{12}. Там она стала настоятельницей, потом на этот монастырь напали разбойники, разграбили его и сожгли. Погибли и ее сундуки с добром, и старинные грамоты, и вообще все монастырское имущество.
Л а у р а. Какой у вас чистый язык, мама. Мне очень нравится, что вы не засоряете его французскими словечками.
С ю з а н н а. У настоящих аристократов язык всегда чистый, милая, только выскочки его засоряют.
Л а у р а. Мама, и как это вы согласились на наш брак?
С ю з а н н а. Но вы с Драгошем любите друг друга.
Входит Д р а г о ш.
Т е ж е и Д р а г о ш.
Д р а г о ш. Как я люблю, когда вы вместе! На душе становится так спокойно. (Целует Лауру в голову.)
С ю з а н н а. Хочешь здесь поработать? Оставить тебя одного?
Д р а г о ш. Нет, я сделал наверху все, что было на сегодня намечено. Лаура, я прочел письмо твоего отца. Надо будет ответить.