Маг без диплома

От следующего знакомства с острыми зубами гоэту уберегла сумка. Ей, увы, пришлось пожертвовать.

Но лимит везения исчерпан, следующий раз станет последним.

Эллина вопила, срывая голос, и молилась Сорате. Богиня — женщина, она смилостивится, спасет. И действительно, крики привлекли людей, которые спугнули клыкастого убийцу. Стоило скрипнуть первой двери, как он тенью растворился в сумраке.

Аптекарь оказал Эллине первую помощь, услужливо собрал разбросанные по переулку покупки и поручил одному из гоэтов — их в квартале хватало — проводить до дома.

Женщину трясло, повсюду мерещились желтые глаза.

— Там была магия? — шепотом поинтересовалась гоэта, повиснув на руке спутника.

Тот неопределенно пожал плечами.

— Что-то странное, непонятное. И да, и нет. Тепловая карта ничего не дала, будто неживое существо приходило. Хотя мы себя часто не видим, — успокоил Эллину гоэт, а то она уже сделала третий храмовый знак подряд — сложила кружком указательный и большой пальцы, — если не творим заклинаний. А вот в воздухе кое-что осталось. Не магия, Лина. Оборотни, случаем, в Сатии не завелись?

— Сам знаешь, они двести лет назад вымерли. — Эллина наконец-то продышалась. — Те редкие экземпляры, которые выжили после массового истребления, сбежали к соседям, размножаться не могут и постепенно дохнут от старости.

Гоэт промолчал. Он не хотел утомлять коллегу разговорами. Ей бы полежать, выспаться и думать поменьше.

У калитки их встретила встревоженная Урсула — приходящая прислуга. При виде потрепанной Эллины она отчаянно замахала руками и приложила палец к губам.

Значит, в доме кто-то есть, и лучше не показываться ему на глаза.

Хозяин «Белой мышки» без вопросов устроил Эллину в комнате наверху, послал за врачом и отрядил сынишку проследить, когда уйдут незваные гости. Уехали они поздно, ближе к полуночи, когда гоэта под действием успокоительного заснула. Трактирщик не стал ее тревожить, благо врач не велел и прописал постельный режим.

Увы, покой Эллине только снился. С утра Урсула сообщила тревожные новости: вчера солдаты приходили с обыском и предписанием явиться для дачи показаний. По словам служанки, им разрешалось применить силу в случае сопротивления.

— Я сказала, вы у подруги — так не поверили, до ночи просидели, злыдни! — жаловалась Урсула. — Бумажку оставили, сказали, чтобы сами явились в Следственное управление. Мол, сроку день, иначе арестуют.

Эллина возблагодарила богов за то, что успела найти и сжечь тот кусочек грамоты. Страшно представить, чем обернулась бы опасная находка.

Жесткое предписание тревожило. Свидетелей так не вызывают, неужели снова подозревают?

К полудню объявилась Анабель, встревоженная запиской подруги.

Выслушав ее сбивчивый рассказ, она авторитетно заявила: Эллине нужно немедленно уехать из города.

— Тебя кто-то травит, Лина, и он не остановится, пока не посадит в тюрьму. Не беспокойся, я все устрою, — заверила Анабель. — Достану через Теймаса новые документы, позабочусь, чтобы стражники не придирались. Ехать-то есть куда?

— Да. Гланер дал адрес одного знакомого. Он живет в Трие.

Как удачно она вчера зашла, заговорила об отдыхе! На побережье точно искать не станут, заодно исполнится давняя мечта, увидит знаменитые источники.

— Чудесно! — хлопнула в ладоши Бэль. — Деньги соберем, вещи уложим, ты пока лежи, сил набирайся. Думаю, верхом ехать не стоит, куплю тебе место в дорожной повозке. Их редко досматривают, обычно только списки пассажиров сличают. Урсула, — Анабель обернулась к стоявшей чуть поодаль служанке, — если солдаты заявятся, скажи, госпожа на пикник с подругой уехала. И угораздило же тебя, Лина, — сокрушенно вздохнула подруга, — попасть в лапы к Главному следователю! Он даже моему Теймасу зубы покажет, если тот станет слишком сильно настаивать. Сущая пиявка, вцепится, не отдерешь.

— Все так плохо? — приподнявшись на высоких подушках, упавшим голосом спросила Эллина.

— Бывает хуже, — заверила Анабель и виновато добавила: — Прости, но Теймас больше за тебя просить не станет. Зато мы постараемся. Не беспокойся, обеспечу Ольеру ли Брагоньеру головную боль на всю оставшуюся жизнь.

Пока гоэта отлеживалась в «Белой мышке», друзья и знакомые развили бурную деятельность, в результате которой она тем же вечером оказалась у стоянки дорожных повозок. Чтобы успокоиться, поглаживала Звездочку. Одетая, накрашенная и причесанная так, чтобы никто не признал, Эллина все равно опасалась, что план провалится.

По новым документам она значилась вдовой аптекаря — объяснит наличие в сумках снадобий, если пассажиров досмотрят.

Место в повозке купили до ближайшего крупного города. Дальше Эллина поедет сама: так больше шансов скрыться от преследований властей. Если бы голова прошла, она бы и Сатию покинула верхом, но последствия встречи с неизвестной тварью внесли коррективы. Головокружения и тошнота с укором напоминали о предписаниях врача, но гоэта при всем желании не могла их выполнить. Однако Эллина старалась держаться прямо, не привлекала внимания.

Постепенно стоянка заполнилась людьми, которыми овладела тяга к перемене мест.

Неспешно подкатила дорожная повозка. Начали грузить вещи, рассаживать пассажиров. Проследив за тем, чтобы Звездочку привязали, гоэта тоже заняла свое место — не у окна, посередине, чтобы на лицо падала тень. Она не настолько сентиментальна, чтобы провожать тоскливым взглядом улицы и стены Сатии, безопасность дороже. Не в последний раз видит, еще вернется, когда кошмар закончится.

Убедившись, что багаж погружен, а среди набивших повозку людей не притаились неучтенные пассажиры, кучер забрался на козлы и весело щелкнул кнутом.