Демон в полдень

— Чувствую, что где-то притаилось «но», — проворчала я, поправляя одеяло.

Хасан вдруг громко рассмеялся. А отсмеявшись, на что ему потребовалось пару минут, уточнил, потирая глаза:

— Задницей?

Я пожала плечами с тревогой наблюдая за человеком, которого боялась большую часть своей сознательной жизни.

— Самое чувствительное место.

— Я скучал за тобой, моя дорогая, — вдруг заявил Хасан.

— Не могу похвастаться тем же, — честно ответила я и напряглась еще больше.

— Тебя хотели убить, Фима, — резко оборвал он меня, буквально пригвоздив к постели тяжелым мрачным взглядом. — Огонь-трава не смертельна для людей, но для таких, как ты, это яд. Даже больше того, мы все имели возможность наблюдать результат использования огонь-травы.

— Таких, как я?

— Огненных магов, Фима, — с легким оттенком раздражения вздохнул Хасан.

И вот тут паззл начал складываться.

— Эти парни…они были не террористами, — прошептала я, чувствуя, как леденеют руки, — они были огненными элементалями.

— Почти, — подтвердил мою ужасающую догадку Хасан. — Вот только между ними и тобой есть существенное различие.

— Какое? — спросила я, едва шевеля пересохшими губами.

— Так же, как и ты они были полукровками. Вот только если ты — плод любви суккуба и мага огня, то смертники были лишь наполовину магами, да еще и лишенными силы. Кровь — огненная, а вот доступа к магии не было. И в отличии от тебя, они не знали о своем истинном происхождении. Как ты уже наверняка догадалась, воспитывавшие парней мужчины не приходились им родными отцами.

— Да, — я приложила холодные пальцы к вискам и начала массировать. — Был некий богач, который, по сути, использовал Крылову и Глушко как инкубаторы по производству и взращиванию детей.

— Но он ведь не забрал детей, — резонно заметил Хасан. — А оставил матерям, доверив воспитание своих сыновей чужим женщинам. И при этом регулярно снабжал семьи деньгами, чтобы они ни в чем не нуждались.

— Да я в курсе, что ты шовинист и поклонник сурового патриархата, — мне стало противно. — Но не стоит посвящать меня во все детали твоего однобокого домостроевского мышления.

— Я просто перечисляю факты, — мирно улыбнулся Хасан. — И не моя вина, что эти факты тебе не по нраву.

— То есть, — я надавила еще сильнее на виски, пытаясь сосредоточиться. — Они были братьями по отцу, но управлять огнем не умел ни один из них.

— Нет, — покачал головой Хасан. — Они понятия не имели, кем являются. И их родные не знали.

— Но как так? Это ведь невозможно, — уверенно заявила я. — Если ты огненный элементаль, то огонь просто течет в твоих жилах. Он… пламя просто прорывается на поверхность не зависимо от твоего желания. Оно присутствует внутри тебя, и ты не можешь его не замечать, не можешь игнорировать. Уж поверь мне, у меня пятидесятипроцентная скидка в магазине матрасов.

— Верю, — с готовностью подтвердил Хасан и его лицо накрыла тень снисходительной ухмылки. — Но, несмотря на то, что твоя жизнь была, скажем так, непростой…

— Непростой? — горько рассмеялась я. — По-твоему пять лет, прожитые в секретной лаборатории в качестве подопытного кролика, которого исследовали со всех сторон в попытках понять, откуда берется магия и как её синтезировать для использования людьми — это всего лишь непростая жизнь?

— Никто не спорит с тем, что это было дерьмово. Но твои способности никто не связывал при помощи сильнейшего заклятья.

— Что? — медленно моргнула я.

— Они были практически обычными людьми, за исключением того, что им нельзя было пить отвар из огонь-травы, который в буквальном смысле взорвал их изнутри. А периодический интерес биологического отца к жизни сыновей, особенно в последние годы, был вызван желанием удостовериться в том, что сил у них нет.

Едва сдерживаясь от желания вскочить с постели и забегать по комнате, я вздохнула и попыталась не дать моей излишне эмоциональной натуре взять верх.

— Но есть кое-что другое, что ты должна знать, — заявил Хасан. — И именно по этой причине я здесь.

— То есть, ты прервал свой «загробный» отпуск и примчался сюда, ради беседы со мной? — не смогла не скривиться я. — В следующий раз позвони по телефону.

— По телефону я бы смог тебя спасти, — посуровел Хасан.

— Ты меня не спасал. Меня спас…, — и вот тут перед моим мысленным взором всплыло искаженное испугом лицо Магнуса. — …Магнус.

— Ты про привидение, которое болталось над твоим пламенеющим, словно утренняя заря, тельцем? — взгляд Хасан стал откровенно нехорошим. — Он самоустранился при моем появлении. Так что, кем бы ни был твой призрачный приятель, он не так уж хорошо сумел позаботиться о тебе.

— А что насчет тебя? — с вызовом спросила я. — Ты обо мне позаботился?

— Конечно, — так, словно это было очевиднее некуда, вымолвил тот, кто некогда не давал мне забыть о своем «праве белого господина». — Я подобрал тебя, Фима, окровавленную и горящую. Влил противоядие, которое временно заблокировало твои силы, а после уложил в свою машину и привез сюда.

Он развел руками, демонстрируя окружающую нас обстановку.

— Значит, никто не знает, что мы здесь, — с грустью подвела я неутешительный итог. — А я мало того, что едва могу пошевелиться, так еще и лишена магии.

— Это временно, сила скоро начнет возвращаться, — попытался утешить меня Хасан, но с учетом его жуткой физиономии и моих знаний, относительно тех зверств, на которые он способен, получилось откровенно паршиво. — А пока, слушай меня. Тебе надо уехать.

— Что? — не поняла я.

— Тебя вообще здесь не должно было быть, — покачал головой Хасан и вдруг стало очевидно, насколько он вымотан. И как сильно постарел. — Седой не должен был тебя привлекать. Я был против. Но он пошел против моего решения. Он считал, что ты имеешь право знать.

— Что знать?

— У нас с тобой было много плохих периодов, Фима, — он словно говорил сам с собой. — Но вот, что ты должна знать — я никогда не желал тебе зла. Я хотел сделать тебя сильнее. Хотел перекроить тебя заново, по своему образу и подобию. Но ты продолжала оставаться собой. И чем сильнее я давил, тем яростнее ты сопротивлялась и тем быстрее превращалась в себя нынешнюю. Когда мы встретились впервые — я видел перед собой слабую беспомощную девчонку. Потерянную и надломленную. Сейчас я вижу красивую девушку, почти женщину, у которой так много возможностей на лучшую жизнь. Но которую стремительно затягивает в пропасть тьма, клубящаяся внутри.

— Поэтично, — огорошено выдала я.

— Молчи и слушай, — скомандовал Хасан, став таким, каким я привыкла его видеть — злым, надменным, отстраненным. — Погибшие ребята были элементалями огня. Что из этого следует, если всё завязано на генетическом наследовании?

— Это же очевидно, — я пожала плечами. — Либо один, либо оба родителя имели способности управления стихией. В данном случае, мы уже выяснили, что это отец.

— Правильно, отец, — одобрительно кивнул Хасан. — А откуда у тебя твои способности мага огня?

— От отца, — скривилась я, потому что само это слово вызывало у меня такие же ощущения, как если бы я съела килограмм лимонов. — Хотя и понятия не имею, кто он такой.

— Ты понимаешь, что это значит? — я заметила, как напряглись плечи Хасана под простой белой футболкой, не скрывающей обильной растительности и темно-карамельного загара на теле босса.

— Что ты не плохо провел последние несколько недель, — я указала на его кожу. — Как погодка на французской Ривьере? Радовала?

— Ты всегда так делаешь, — тяжело выдохнул Хасан и поправил часы на запястье, мимолетом взглянув на циферблат. — Когда чувствуешь себя в опасности — начинаешь язвить и менять тему разговора.

— Да ничего я не меняю, — буркнула я, поглубже закапываясь в одеяло. — И вообще, спать хочу.

— Они твои братья, Серафима! — громко провозгласил Хасан, почему-то обращаясь к потолку. — Ты сама это уже поняла! Так что, хватит изображать из себя страуса, страдающего анэнцефалией и признай очевидное!