В тишине забвения

— Как ты думаешь, она придет в себя? — тихий голос Маши вывел его из задумчивости, возвращая из воспоминаний. Она с надеждой смотрела в синие глаза Алексея, — Сможет простить нас?

— Маша, иди к себе,- глухо произнес он, отворачиваясь, чтобы скрыть боль в глазах. Девушка поняла, что задела его за живое, но ей важен был ответ.

— Думаешь, нет? — допытывалась она, а мужчина не знал ответа на ее вопрос, потому, что ответить могла только…

— Думаю, да, — раздался хриплый голос, а оба посетителя дернулись, как от удара.

Приоткрыв глаза, Настя смотрела на их растерянные лица и слегка улыбнулась. Ради такого момента стоило бороться за свою жизнь, — подумала она, вглядываясь в любимые черты лица.

Повисла тишина. Оба смотрели на нее, как на приведение, никто не произнес ни слова. Алексей сделал шаг, приблизившись к ее кровати, и рухнул на колени перед ней. Он уткнулся лицом в ее ладонь, а Настя вздрогнула, почувствовав горячие слезы на своей коже. Маша растерянно мялась посреди палаты, чувствуя себя лишней.

— Ты вернулась, вернулась, — шептал мужчина, скользя губами по тонкой коже запястья девушки. Он боялся поднять голову, словно от этого жеста все растает, как сон, и неожиданно замер, почувствовав прикосновение руки к его волосам.

— Я возвращаюсь, — тихо поправила Настя, говорить было трудно, но она старалась.

Маша тихо покинула комнату. Она понимала, что лишняя там, им нужно побыть наедине, да и как теперь Настя станет к ней относиться?

Глава 10

С момента ее «триумфального» возвращения в мир живых, прошла целая неделя. На первых порах кого только не было в ее палате. От мелькавших постоянно белых халатов у девушки кружилась голова, такого количества врачей, Настя не видела за всю свою недолгую жизнь. Ее крутили, вертели в разные стороны, заставляли сгибать и разгибать ноги и руки. Проводили различные осмотры, делали кучу разных анализов, словно решили разобрать на атомы. Девушка быстро уставала, но говорить ей было трудно, поэтому она стоически терпела. Иногда засыпала во время осмотров.

Иногда Алексею приходилось спорить с лечащим врачом, чтобы они оставили Настю в покое. Временами девушка замечала Машу, которая наблюдала за ними из-за приоткрытой двери. Казалось, что после того разговора, девушка стала ее избегать и больше не приходила. Настя понимала нежелание подруги и на встрече не настаивала. Понимала, что своим нахождением в этой клинике она обязана связям Алексея или Сергея.

Клиника была явно дорогой, частной, медперсонал был готов выполнять любые капризы своих пациентов. Это приносило девушке дополнительный дискомфорт, заставляя чувствовать себя обязанной кому-то.

А еще пугала предстоящая встреча с каким-то «светилом науки», который должен был заняться реабилитацией Насти. Говорили о его строгом отношении к лечению, что серьезно заставляло девушку волноваться. Так же как и предстоящий разговор с Алексеем, которого она старательно избегала.

Так прошло еще несколько дней. Организм Насти постепенно восстанавливался, что прибавляло девушке уверенности, что однажды она встанет с надоевшей, до зубовного скрежета, кровати. Проснувшись в очередной раз рано утром, девушка увидела спящего рядом в кресле Алексея. Невольно отметила глубокую морщинку между бровей мужчины, осунувшееся от усталости лицо. Волосы были взъерошены, наверное, опять коротал ночь и не спал. Задумавшись, краем глаза заметила приоткрывающуюся дверь, и стоящую в коридоре Машу. Пока та не успела захлопнуть дверь, Настя махнула рукой, приглашая ее войти. Женщина несколько секунд раздумывала, что ей делать, а потом робко прошла к еще одному креслу возле кровати. Стараясь не разбудить спящего мужчину, осторожно опустилась на краешек сидения. Маша сидела, не поднимая головы, боясь увидеть в глазах Насти ненависть и осуждение.

— Машка, как же я соскучилась, — прошептала девушка, а ее подруга резко вскинула голову и удивленно посмотрела в ее улыбающееся лицо.

— Настя, я…- неожиданно для них обеих, Маша всхлипнула и заплакала. Прикусив кулак, она старалась не зареветь в полный голос, чтобы не потревожить спящего Алексея.

— Ты чего, Маш? — прохрипела Настя, испугавшись за подругу. — Тебе нельзя волноваться… — у нее перехватило дыхание, и девушка замолчала.

— Я…Ты… не должна…и я…- всхлипывая, бессвязно бормотала она.

Наверное, всхлипывания подруги или шепот, а может у Алексея был очень чуткий сон, но мужчина будто почувствовал что-то и резко встрепенулся, стряхивая остатки сна. Сонно моргая, он переводи удивленный взгляд с залитого слезами лица Маши на растерянно хлопающую глазами Настю. На ее личике читалось удивление пополам с какой-то непонятной тоской.

— Что? Что случилось? — обеспокоенно вскочил с места Алексей и бросился к кровати Насти. — Тебе плохо? Где болит?

Девушка растерялась еще сильнее. Конечно, ей было приятно, что он бросился к ней первой, а еще она пребывала в большой растерянности от слез подруги. Она просто хотела поговорить с Машей, но, видимо, та еще не простила Настю, раз реакция последней была такой бурной.

Поняв, что с Настей все в порядке, Алексей повернулся к Маше.

— Ты чего ревешь? Хочешь свести на нет все усилия врачей⁈ — Маша отрицательно покачала головой и постаралась успокоиться. — Рассказывайте, что у вас произошло…

— Простите, я просто хотела…не знала, что Маша так среагирует, — тихо сказала Настя, улыбка медленно угасала на ее губах. — Я так сильно скучала без вас, мне было так одиноко…

— Настя, прости меня, — Маша протянула руку и легонько сжала пальцы подруги. — Я думала, что ты никогда не простишь мне тех слов. Поэтому так среагировала, — Маша робко улыбнулась.

— Эти три месяца были для меня вечностью, — задумчиво начала Настя, а Алексей и Маша удивленно смотрели на девушку.

— Откуда ты знаешь? — первым отмер мужчина. Он просил врачей пока не сообщать девушке о сроках, что она провелав коме.

— Чтобы вернуться, мне необходимо было вспомнить все, — словно уйдя в воспоминания, произнесла тихо девушка. — Можете мне не верить, но все это время мое сознание «жило» отдельно от тела. Смотрела на все как бы со стороны. Когда приходил отец, когда отключили аппараты… мне было очень страшно.

Задумавшись, Настя не заметила, как перекосилось от гнева и безысходности лицо Алексея. Эти воспоминания до сих пор оставались для него болезненными. Он помнил то чувство бессилия, когда ни чем не мог помочь любимой женщине, злость за решение ее отца. И облегчение, когда девушка сделала самостоятельный вдох.

— Но ты шептал мне, что нужно бороться за жизнь, и я боролась, — продолжила девушка, с улыбкой глядя на любимого мужчину. — Только вспомнив все до последнего момента, я поняла, что хочу жить.

— До последнего момента, — медленно повторил Алексей, глядя ей в глаза. По его взгляду девушка поняла, что он снова вспомнил все свои обвинения в тот роковой день. — И после этого ты хочешь… — он умолк, смущенно отведя взгляд.

— Я же сказала: до последнего, — прошептала Настя, легко улыбнувшись. Все же эти признания давались ей слишком тяжело. — Последнее, что ты мне сказал…

— Я тебя люблю, — шепотом закончил мужчина, проводя пальцами по впалой щеке девушки.

— Да, именно это, — улыбнулась Настя, устало закрывая глаза и наслаждаясь лаской. — Я тоже тебя люблю. И мне нечего прощать вам, потому что я никого не виню в произошедшем. Что случилось, то случилось, а… А где Маша?

Настя заозиралась по сторонам в поисках подруги, но ее в палате не было. Алексей тихонько рассмеялся, сжав в ладонях лицо девушки, и приблизился к губам Насти.

— Вышла, когда мы признавались друг другу в любви, — он резко посерьезнел, а затем спросил. — Это правда? То, что ты сказала про свои ощущения, ты все помнишь и все чувствовала?

Настя покивала головой, а потом прижалась лбом к плечу Алексея. Ей было больно вспоминать все, что происходило тогда, в палате, вспомнила, как его держали два санитара, чтобы он не смог помешать действиям врачей. Словно, понимая ее состояние, руки мужчины сжались, привлекая девушку к себе. Что он мог бы сейчас отдать, только бы избавить ее от тяжелых воспоминаний?