Страница 100 из 112
Первой жертвой уроженца Львова стал летчик Янковский, представлявший здесь завод «Мотор». Помимо работы над будущим штурмовиком, Сикорский изъявил желание усовершенствовать У-1, против чего Калеп не возражал от слова «совсем». Он как раз закончил колдовать над семицилиндровым двигателем типа Анзани, доведя его до мощности в 95 лошадиных сил, и был не против проверить свое творение в деле. Тем более что на кону стояли весьма солидные деньги. Сохранив фюзеляж У-1, они убрали крыло-парасоль, создав расчалочный моноплан, лучшие скоростные характеристики которого уже были известны. С новым двигателем, лишь немногим уступавшим по мощности первым З-5, и лучшими аэродинамическими формами, нежели у У-1С, их аэроплан имел весьма высокие шансы на победу, если бы в полете не отказал мотор. Летчику удалось спасти машину, посадив ее на ближайшее поле, и даже не сильно повредив при этом, но с состязаний она сошла. Та же беда постигла двухместный моноплан Гаккель-IX, и моноплан собственной конструкции одесского авиатора Василия Хиони. Оба побили свои машины во время вынужденных посадок, так что отремонтировать их в ближайшее время не представлялось возможным. А вот основные претенденты на чек в десять тысяч фунтов стерлингов сумели пройти всю дистанцию без проблем, не в последнюю очередь из-за своей паранойи. Так, памятуя о прошлогодней попытке диверсии, Егор прихватил с собой в Гатчину с полдюжины человек из числа сотрудников завода, так что каждую секунду за его аэропланом следило не менее двух пар глаз. Француз же Жюль Ведрин, начинавший как наладчик моторов и токарь-механик, попросту обнаружил неладное еще при подготовке своего Депердюссена Монокока к вылету и успел заменить поврежденный клапан. Выступающий на таком же аэроплане Морис Прево, заметив мельтешение своего земляка, тоже предпочел проверить готовность монструозного двухрядного ротативного 14-цилиндрового двигателя, но ничего подозрительного не нашел — по всей видимости до него попросту не успели добраться шаловливые ручки конкурентов. В конечном итоге именно эта троица, определенная в одну группу, и разыграла меж собой основной приз. Причем на сей раз никакого явного преимущества у русского самолета не имелось, ведь французские машины обладали не только зализанными формами фюзеляжа, но и более мощными двигателями, выдававшими аж 160 лошадиных сил. Так, развернувшаяся уже сразу после взлета нешуточная борьба продолжалась на протяжении всего времени полета, большая часть которого прошла на скоростях свыше 200 километров в час. Лишь немногим меньшая масса У-1С и большее лобовое сопротивление Депердюссенов из-за громоздких двигателей позволили русскому летчику вырвать очередную победу. Но, с такими конкурентами, уже к следующему году нижегородским авиаторам следовало готовить совершенно новую машину, если у них имелось желание взять последний кубок Гордона Беннетта до начала войны.
Беда же пришла во время простого демонстрационного полета. По всей видимости, работа в течение целого часа на пределе возможного способствовала проявлению скрытого дефекта головки одного из поршней, и в один не самый прекрасный момент тот разрушило, что сразу привело к потере мощности. Если бы в этот самый момент Егор не заходил на посадку, все оказалось бы не столь печально — спланировал бы с выключенным двигателем, как многие до него, и всего делов. Но он уже успел сбросить скорость и потому не смог дотянуть до летного поля, весьма неудачно скатившись в оказавшийся на пути овраг. Как результат — разбитый самолет и сломанная нога. Потому в дальнейшем отдуваться за товарища пришлось примчавшемуся после получения телеграммы Михаилу, оставившему болгарских учеников на еще не убывшего к морским летчикам Алексея. Хотя и в этом нашлась положительная сторона. Во-первых, прибыл он не на чем-либо, а на «Белом Лебеде», заставив всех собравшихся авиаторов банально отвесить челюсти при виде столь грандиозной машины, во-вторых, он смог выполнить и даже перевыполнить данное когда-то Элен обещание — прокатить ее на аэроплане в качестве пассажира. Пусть уже и успел исполнить его ранее, не единожды подняв в воздух на учебной спарке приглашенную в гости девушку, беспосадочный перелет из Нижнего Новгорода в Гатчину поразил ту до глубины души.