Страница 10 из 26
Чуть ближе к стенам — квартал бедняков, ещё не обитель зажиточных горожан, но уже не преступный вертеп. Фасады ветхих зданий содержатся в относительном порядке. Здесь впервые появляется мощёная дорога, робко проглядываясь одиночными камнями в запылённой земле.
У самого рва, глубокого, питаемого несколькими реками и населённого опасными тварями, проживает элита… пусть будет Нижнего города. Впервые появляются двухэтажные дома. Из конюшен доносится жизнерадостное ржание, разворачиваются полноценные торговые ряды, а трактиры полнятся путешественниками.
Верхний город отделён от Нижнего не только рвом, через который прокинут мост на толстых хорошо смазанных цепях. Высятся толстые стены, причём внешняя заметно ниже внутренней, чтобы проще обороняться при осаде. На них виднеются силуэты часовых, а в круглых башнях, размещённых на равном расстоянии друг от друга, ждут своего часа котлы для кипящего масла, баллисты и кучи приготовленных заранее булыжников. Вход в башни тщательно охраняется, ведь в них, как правило, размещены оружейные для народного ополчения.
Верхний город разделён на радиальные кварталы, имеющие отчётливо гильдейские корни. По одному виду улицы, на которой очутился, можно угадать, какому купеческому союзу или ремесленному цеху принадлежит это место. Особняком стоит церковный сектор. В его центре величественно располагается второе по высоте здание города — главный храм, чей шпиль всё же не осмеливается посягнуть на первенство королевского замка.
От досады я закусил губу. Новая Литеция была совершенно не такой. Больше всего внешняя часть напоминала разросшуюся деревню. Разглядеть хоть какой-то замысел проектировщика не удавалось и при самом тщательном рассмотрении. Безусловно, и городская стена, и ров действительно присутствовали. Но ров выглядел практически пересохшим, а кладка стены — настолько небрежной, что вряд ли выдержала бы несколько попаданий из катапульты. Общего с величественным образом, который я почерпнул из одной игры, нашлось мало.
Я похолодел, представив, какого уровня удобств следовало ожидать. Конечно, что угодно побеждало в сравнении с походным образом жизни, однако столица Аглора откровенно недотягивала до своего высокого статуса. Я поделился соображениями с Эвакилом, и он пожал плечами:
— Твоё описание очень похоже на то, что рассказывал мне отец про Старую Литецию. Однако Его Величеству выбирать не приходилось. Никто просто так не отдаст свой манор в королевское владение, а получить дворянское восстание, когда воюешь с Мадилом, было смерти подобно.
— Разве он не мог просто взять владения тех, кто поддерживал его соперников на трон?
Жрец криво усмехнулся.
— Борьба за престол и проигрыш твоей фракции — это одно. Посягательство на наследные земли — совсем другое. Сын мог присутствовать на казни отца, который боролся против Его Величества, а затем поклясться Ему в верности. Но если бы король заговорил о том, чтобы забрать его поместье… особенно безземельный король… Родовая гордость любого дворянина вынудила бы его поднять бунт в мгновение ока, — Эвакил почесал щёку, — Новая Литеция ранее носила другое имя. Эти земли передал в пользование Его Величеству барон ван Ашбертон, Его первый и наиболее верный вассал, перед тем как скончаться. Однако похвастаться богатством он не мог, как легко заметить и сейчас. На территории сегодняшнего Аглора есть города намного крупнее. Однако, как ни посмотри, это ничто в сравнении с тем, как выглядела наша страна несколько десятков лет назад.
Он посмотрел на меня.
— Очень многие хотели бы вернуть Аглору былую славу… и территорию вместе с ней. Особенно Его Величество, который находится в довольно подвешенном состоянии. Однако Он стар, а вот Его дети…
Эвакил помолчал, словно колебался, стоит ли продолжать.
— Выросло новое поколение, и ему тесно в старых границах. Его Величество стар, и передел власти не за горами.
Наверное, кому-то эти сведения дали бы немало пищи для размышлений. Проблема заключалась в том, что информацию получил я, который не имел ни малейшего понятия, как ею распорядиться. Единственное заключение — бежать со всех ног, пока не рвануло, — из-за множества факторов пока отвергалось как бесполезное.
Наш отряд подъехал к воротам. В авангарде затрубили, и в воздух взмыло бордово-зелёное знамя. Городская стража, с ленцой осматривавшая маленький обоз, подобралась, звучными голосами погнала в сторону телеги, мешавшие нам проехать. Ругаясь сквозь зубы, возницы отвели повозки с дороги.
К счастью, мощёная дорога в столице всё же имелась. Правда, довольно извилистая, а в многочисленных ответвлениях виднелась старая добрая утоптанная земля. Насколько я мог судить по открывшимся видам, надеяться на какой-либо генплан города не приходилось. Немного утешали попадавшиеся на глаза двух- и трёхэтажные каменные дома, но восхищения архитектурой иного мира пробудить в себе я так и не смог. Уж больно примитивно они выглядели на взгляд современного человека. К тому же, как мне показалось, на улицах было попросту грязно.
Мы проехали пару площадей и приземистое здание со странным символом над входом, которое я определил в местную церковь. Возле него нас покинул Эвакил вместе с изрядной долей повозок. Дальше я шёл пешком в окружении поредевшего числа стражников, благо они не спешили. Тогда же я заметил Ланду. Похоже, она решила сопровождать меня и Веронику до дворца.
Наша процессия остановилась возле на удивление высокой для Новой Лютеции ограды. Ворота в ней пытались украсить чеканкой, чтобы выделить на фоне царящего убожества. Ланда перебросилась парой слов с капитаном солдат, и тот — по-прежнему на коне — подъехал к вышедшим встречать нас привратникам.
На территорию дворца, впрочем, из всего отряда попали только трое: Ланда, Вероника и я. Солдаты отправились обратно. Дворец, конечно, был весьма условным: баронское поместье, на которое навели поверхностный лоск. Я не представлял особенностей налоговой системы Аглора, но подозревал, что средств для того, чтобы превратить захолустный город в столицу королевства, потребуется намного больше, чем были готовы отдать дворяне. Однако палисадник всё-таки впечатлял: сразу у ворот во все стороны разбегались аккуратные гравийные дорожки, петляя между ухоженных клумб. Под сенью деревьев были заботливо расставлены скамьи, а подступы к маленьким мраморным фонтанчикам охраняли внушающие уважение статуи воинов в полный рост.
Встретили новоприбывших дворцовые стражники, которые удостоверились, что у меня и Ланды нет оружия: блондинка с выражением явного неудовольствия на лице отдала одному из них шпагу. Один из стражников повертел выключенный смартфон и, видимо, сочтя его неопасным, отдал обратно.
К Веронике охрана не приблизилась, и пепельноволосая девушка, поглаживая рукоять ритуального кинжала, сама направилась в глубь сада. За ней поспешила девушка в одежде служанки. Меня тоже взяли в оборот, но, к сожалению, слуги-мужчины. Они вежливо, но твёрдо показали, куда надо идти. Обернувшись, я увидел, что Ланда разговаривает с мужчиной, одетым в украшенную золотом ливрею. Они оба смотрели мне вслед.
Идти пришлось довольно долго. Сперва мы прошли сквозь палисадник, оказавшийся большим, чем я представлял, затем через незаметную дверь в стене попали в само поместье. Коридор был узким и плохо освещённым. Судя по всему, меня вели по проходу для слуг, и я мысленно приготовился к тому, чтобы спать в конюшне или каком-нибудь бараке. Однако удача была на моей стороне: в конце тоннеля нас встретило благородное свечение канделябров и тихий шорох толстых ковров на зеркальном паркете.
Выделенные покои по размеру превышали мою квартирку в Японии: две комнаты и уборная. Состояние последней, а вернее, предлагаемые ей удобства, меня не впечатлило, однако после жизни в дороге и ведро с серебряным теснением и сидушкой воспринималось как божий дар. Большую же часть спальни занимала огромная кровать, на которой вполне реально было потеряться. К сожалению, её обманчивая мягкость после первой же проверки обернулась жёсткими матрасами, но я и не собирался на ней прыгать.