Всего одна ночь

Это было более десяти лет назад, и ничего не изменилось.

Ну, за исключением досадных мелочей.

Например, его брак. И его развод. И тот факт, что он никогда даже не пытался поцеловать её.

— У Анджелы не получается, – сказал Сэм своим низким, не дающим покоя рыком. — Она медсестра, и ей пришлось взять дополнительную смену в больнице.

Медсестра. Это было что-то новенькое. Обычно это были официантки, актрисы и авторы-исполнительницы песен.

— Дополнительная смена, да? – невинно спросила Райли, делая вид, что увлечена счётом за кабельное телевидение, который её родители оставили на белой каменной стойке. Ты уверен, что это никак не связано с её подозрениями, что у тебя генитальные бородавки?

— Я так и сказал. – Его голос звучал непринуждённо. Очевидно, они не собирались обсуждать её выходку с брошюрами о венерических заболеваниях в присутствии её матери. Райли это устраивало.

Её мать хмыкнула. — Ну, это позор.

— Да. Позор, – сказала Райли.

Мать проигнорировала её.

Сэм – нет. — Привет, Ри.

— Привет.

— Видел твою последнюю статью. Головокружительный материал.

Она не позволила себе ответить на насмешку в его тоне.

— Я бы сказал, что мне понравилось меньше, чем статья про плети и цепи, но больше, чем про смазку со вкусом джина и тоника.

Райли осторожно опустила глаза и надула губы, прежде чем бросить на него медленный взгляд через плечо. — Заинтригован, не так ли?

Но у Сэма Комптона был иммунитет к этому взгляду. Что было иронично, учитывая, что именно он вдохновил её начать практиковать его, когда ей было семнадцать и она только начинала понимать силу груди и ресниц.

И Сэм не остался без собственных взглядов. Его глаза слегка потемнели, прежде чем он одарил её своей фирменной кривой ухмылкой. — О, я был очень заинтригован. Некоторые из твоих советов оказались очень полезными в спальне.

Он не потрудился увернуться от удара Эрин по затылку. — Простите, мэм, но вы же знаете, что я просто поддерживаю карьерные начинания вашей средней дочери.

Эрин посмотрела на него с укором, но не набросилась на него так, как она набросилась бы на своих собственных сыновей. — Ты принёс? – спросила мама Райли у Сэма, вернувшись к своим обязанностям по приготовлению пищи.

— Да. Вы уверены в этом? Джош знает?

Мама Райли отмахнулась от этого вопроса. — Он будет пить. Он всегда был более гибким с зарубежными напитками, чем с зарубежной едой.

— О чём мы говорим? – спросила Райли, отчаянно ища тему, которая отвлекла бы её от мыслей о Сэме в постели. С другими женщинами. Между присутствием её матери и его упоминанием других партнёров по постели, сейчас, казалось, было не самое подходящее время спрашивать, может ли она увидеть его голым, а потом написать об этом.

— О Маргарите, детка, – сказал Сэм, подойдя к ней, упираясь предплечьями в стойку и наклоняясь, чтобы посмотреть на ужин. Если он и заметил картофель, то не сказал ни слова.

— Маргарита? – сказал Райли. — Вот дерьмо, мам, ты на все сто.

Эрин самодовольно улыбнулась и дёрнула подбородком в сторону подъездной дорожки. — Иди помоги Сэму достать вещи. Вы двое можете приготовить напиток?

— Я уверена, что такой большой сильный мужчина, как Сэм, может сам нести маленькую бутылку текилы, – сказала Райли, мультяшно трепеща ресницами.

Он затрепетал в ответ. — Да, но ещё есть Куантро12, крупная соль и лаймы, которые разбросаны по всему кузову моего грузовика. Может быть, ты сможешь засунуть их между своими лаймами, чтобы сохранять упругость...

Райли посмотрела на свою мать и указала на Сэма. — Ма, ты слышишь это?

— Слышу ли я, как лучший друг моего сына говорит о груди моей дочери? Нет, не слышу. Но мне всё равно не помешало бы выпить, так что поторопитесь.

— Они больше, чем лаймы, – пробормотала Райли, неохотно сползая со стула и осматривая свои груди. Он не потрудился ответить. Ему было даже неинтересно.

Она последовала за Сэмом к его грузовику. В районе Бруклина, где они выросли, машина не требовалась. Они с Сэмом жили достаточно близко к линиям метро F и G, чтобы в этом не было необходимости.

Но несколькими годами ранее, после того как Сэм решил, что корпоративная жизнь не для него, он пошёл и купил себе винокурню в Гринпойнте. Это означало, что бочка виски всегда была спутником Сэма.

Ей просто хотелось, чтобы это был его единственный спутник. Райли взяла с сиденья грузовика бледно-розовый кардиган. — Разве ты в этом не выглядишь бледным?

— Это Анджелы, – сказал он в ответ. — Собирай лаймы и перестань шпионить.

Райли вздохнула и начала собирать лаймы, которые валялись в грузовике повсюду. Но только потому, что ей очень, очень нужна была эта «Маргарита». — Знаешь, в продуктовом магазине часто продаются эти прозрачные пластиковые штуки... как они называются... ах да, пакеты. Я не уверена, но думаю, что туда можно положить фрукты, чтобы избежать подобных приключений.

Он схватился за лайм, который лежал у неё под бедром, освободил его и подкинул перед её лицом, а затем поймал его и одарил её быстрой улыбкой. — И кто бы хотел избежать подобных приключений?

У Райли перехватило дыхание, когда они встретились взглядами. Это было смешно, правда. Она видела его лицо миллион раз за эти годы, и оно никогда, никогда не старело. И никогда не переставало вызывать привычного сочетания нежности, разочарования и чего-то, что могло бы быть возбуждением, если бы Райли знала, на что это похоже.

Не то чтобы она была единственной женщиной, которую возбуждал Сэм Комптон. Было почти жаль, что он решил, что его страстью был растирание зёрен для виски, потому что он выглядел как один из тех актёров, которых берут на роль "симпатичного парня" во все возможные жанры кино.

Со светлыми волосами и голубыми глазами Сэм мог бы стать обычным парнем из соседнего дома, но генетическая лотерея была достаточно добра, чтобы всё сложилось как надо. Его глаза были такого светло-голубого оттенка, что создавали эффект хронической пронзительности, что делало их ещё более сексуальными, потому что их обрамляли убийственные ресницы. А его волосы были идеального оттенка золотистого блонда и достаточно волнистые, чтобы быть, ну... чертовски сексуальными.

И тело... о, это тело.

У Сэма было худощавое, мускулистое телосложение человека, который привык пользоваться своим телом. Что, по её мнению, имело смысл. Он перешёл от футбольного поля к чёртовому триатлону по настоянию брата Райли. И она понятия не имела, что он делал для поддержания формы в эти дни, но он что-то делал, потому что его бицепсы определённо натягивали ткань этих обтягивающих футболок, которые он носил повсюду, а джинсы не показывали ничего, кроме идеального мужского зада.

— Ты оцениваешь меня, Ри?

— Думаешь, оцениваю? Просто пытаюсь понять, кто вызвал эти морщинки вокруг твоих глаз.

— Ну, ты же знаешь, что говорят о старении. Мужчины становятся видными, а женщины просто стареют.

Она выхватила лайм из его рук, хотя не знала, как будет нести те, что уже собрала. — Тебе лучше потратиться на крем для глаз. Сестре Анджеле не понравится, что ты ведёшь себя с ней как старик.

— Сестра Анджела не обращала особого внимание на мои глаза, если ты понимаешь, о чём я.

— Нет, Комптон. Я понятия не имею, что ты имеешь в виду под этим откровенным сексуальным намёком, – огрызнулась она, выскользнув из грузовика с лаймами, прижатыми к груди. Один упал на землю, но поскольку поднять его означало бы уронить остальные, она оставила его.