Дом Цепей

Вначале вспыхнул первый мешок. А вслед за ним и второй выбросил в темное небо огненные змеи искр.

Араки с криками бросились к огню. Они скребли каменистую землю, чтобы засыпать взбесившийся костер, но земли-то как раз здесь и не было. Только камешки и куски засохшей глины. Кто-то догадался стянуть с лошадей попоны и набросить их на ревущее пламя.

Кочевников охватила паника. Они спешно увязывали свои пожитки и седлали лошадей. О двоих рабах араки начисто забыли. А в воздухе звенело только одно слово, повторяемое снова и снова:

– Гралы!

Когда араки готовились вскочить на коней, откуда-то появился взбешенный Сильгар.

– За свою выходку, Торвальд Ном, ты распростишься с жизнью!

– А тебе не видать Эрлитана как своих ушей, – с усмешкой ответил ему даруджиец.

К Ному подбежали трое кочевников. В отсветах пламени так и не потушенного костра блестели зазубренные кривые лезвия их ножей.

– С удовольствием посмотрю, как сейчас полоснут по твоей поганой глотке, даруджиец!

– Ох и глуп же ты, рабовладелец. Неужели не понял, что гралы шли за вами по следу? Лично я до сегодняшнего дня вообще не слыхал о таком племени. Зато твои дружки-араки сразу ушки навострили. Видел, как они дружно мочились на свои костры? Как ты думаешь, зачем? Даже я, даруджиец, и то знаю. Кочевники не рассчитывают дожить до утра. А по их верованиям гибнуть, не облегчившись, – страшный грех. Если не веришь – спроси сам.

Первый арак схватил Нома за волосы, запрокинул ему голову и взмахнул ножом.

Гралы выскакивали отовсюду, словно бы темнота выталкивала их в ложбину. Послышались первые крики умирающих. Арак быстро полоснул Нома по горлу. На серую глину хлынула кровь. Бросив нож, кочевник побежал к своей лошади. Он успел сделать не более трех шагов, как вдруг что-то свистящее подлетело к нему, отсекло голову и полетело дальше. Двое его соплеменников уже валялись рядом обезглавленными.

Какой-то грал встал на пути убегавшего Сильгара. Рабовладелец вскинул руки. Магическая волна сбила нападавшего с ног, заставив корчиться в судорогах. Еще через мгновение его тело с треском распалось.

Воздух наполнился улюлюканьем гралов. Леденящие душу звуки неслись отовсюду. Перепуганные лошади отчаянно ржали и метались туда-сюда.

Не обращая внимания на страшную бойню, что творилась вокруг, Карса глядел на Торвальда Нома. Удивительно, но даруджиец был еще жив. Ноги низинника вздрагивали, а обеими руками он зажимал горло.

Теблор думал, что Сильгар сбежал, однако, как выяснилось, ошибался. Вскоре рабовладелец снова вынырнул из темноты. Лицо и лоб его блестели от пота. Вслед за ним появился и Дамиск Серый Пес. Стражник стал быстро перерезать веревки Карсы.

– Думал, мы про тебя забыли? – с издевкой спросил Дамиск. – Нет. Сейчас мы уберемся отсюда через магический портал. Уж больно жалко отдавать тебя этим глупым головорезам. Ты еще пригодишься хозяину. Таких, как ты, можно мучить очень долго. Ты станешь любимой игрушкой Сильгара.

– Закрой рот! – одернул его рабовладелец. – Араки уже почти все перебиты. Поторапливайся, если сам не хочешь превратиться в игрушку для гралов!

Дамиск обрезал последнюю веревку.

Карса громко засмеялся.

– Давай, Серый Пес, волоки меня на себе. Бежать я не могу.

Над ним, ругаясь сквозь зубы, навис Сильгар. Мелькнула синяя вспышка, и все трое плюхнулись в теплую вонючую воду.

Цепи потащили Карсу ко дну. Вокруг стало совсем темно. Потом кто-то резко дернул за одну из цепей. Теблора вытянули на поверхность, и в это мгновение снова вспыхнул странный сине-голубой свет.

Его голова, а потом и спина ударились о булыжники. Карса перекатился на бок. Неподалеку откашливались Сильгар и Дамиск. С одной стороны улицы темнели стены каких-то высоких строений, а по другую тянулся причал с застывшими на воде кораблями. Улица была пуста.

Сильгар выплюнул последнюю тину, набившуюся ему в рот.

– Эй, Дамиск, живо снимай с теблора кандалы. У него нет клейма. По меркам малазанцев он не считается рабом. Нас могут схватить. Ничего, добыча никуда от нас не денется. Мы просто бросим его здесь, а сами спрячемся и посмотрим, что будет дальше.

Дамиск подполз к Карсе, достал из кармана ключи и отомкнул сначала ручные, а затем и ножные кандалы. В почти омертвевшие конечности хлынула кровь. Великан застонал.

Сильгар щелкнул пальцами, и Карсу окутало чем-то вроде покрывала. Однако крики теблора прорвали тонкий магический покров. Они неслись по всей улице, проникая в окна домов и каюты кораблей.

– Что там у вас? – послышался зычный голос какого-то малазанца.

Следом раздался лязг обнажаемых мечей. Из прохода между домами выходили малазанские караульные.

– Да вот, беглого раба поймали, – спешно ответил Сильгар. – Очень хорошо, что нам не надо тащить его к властям.

– Беглого раба? Сейчас взглянем на его клеймо.

Это были последние слова, которые слышал Карса. Боль в руках и ногах лишила его сознания.

Над ним стояли какие-то люди и говорили между собой по-малазански.

– …Глазам своим не верю. Потрясающая способность тела к самоисцелению. Видел следы от кандалов? Они обескровили ему кисти рук и ступни. Да окажись на его месте кто-то другой, участь была бы печальна – калека на всю оставшуюся жизнь. Мне бы пришлось укоротить ему и руки, и ноги.

– Интересно, все фенны такие живучие? – спросил другой голос.

– Не знаю. Я даже не уверен, фенн ли он.

– А кто же еще? Смотри, какой великан: вдвое выше нас.

– Мне сложно сказать, сержант. Пока меня не послали сюда, я некоторое время торчал в Ли-Хене. Жуткая дыра: полдюжины кривых улочек, столько же таверн, где рассказывают всякие небылицы. В том числе и про феннов. Живых великанов уже десятки лет никто не видел. Этот – первый. Помнишь, в каком виде вы притащили его сюда? Мало того, что какой-то живодер заковал беднягу в слишком тесные кандалы. Над ним еще и измывались. Били по лицу. Несколько ребер сломали. Похоже, что орудовали кулаком. Не хотел бы я встретиться с тем, у кого такие кулаки. Но парень удивительно живуч. Гляди, сержант. Следов побоев на лице уже почти не осталось. Думаю, что и ребра скоро срастутся.

Карса не торопился открывать глаза и слушал, что малазанцы скажут дальше.

– Значит, можно не опасаться, что он умрет? – уточнил тот, кого называли сержантом.

– Ага.

– Что ж, спасибо тебе, лекарь. Можешь возвращаться к себе.

Раздался стук сапог, затем хлопнула тяжелая, окованная железом дверь. Теблор по-прежнему лежал зажмурившись. Рядом кто-то громко засопел.

Снаружи долетали приглушенные крики. Каменные стены искажали звуки, и все же Карсе показалось, что он узнал голос Сильгара. Воитель открыл глаза. Взгляд его уперся в закопченный потолок, слишком низкий, чтобы можно было выпрямиться во весь рост. Он лежал на полу: засаленном, покрытом такой же грязной соломой. Окон в помещении не было; света, лившегося сквозь решетки двери, едва хватало, чтобы разогнать сумрак.

Лицо отчаянно болело. Что-то жгло ему лоб, щеки и нижнюю челюсть.

Карса сел.

В углу скрючился какой-то мужчина. Заметив, что его сосед проснулся, он сказал несколько слов на незнакомом теблору языке.

У воителя ныли кисти рук и ступни. Во рту все пересохло. Карсе казалось, что вместо слюны он глотает песок.

– Если ты фенн, то должен меня понять, – произнес незнакомец по-малазански.

– Я тебя понимаю, но я не фенн, – ответил ему Карса.

– Слышал, твоему хозяину не очень-то нравится, что его заковали в кандалы.

– Значит, Сильгара тоже схватили?

– Разумеется. Малазанцы любят арестовывать всех, кто кажется им подозрительным. Он уверял, что якобы ты – его раб и сбежал раньше, чем тебя успели заклеймить. А по малазанским законам, раз клейма нет, то никакой ты не раб. Зато твой хозяин – преступник.

– Так оно и есть. И когда малазанцы меня освободят?