Дом Цепей

– Вряд ли они тебя освободят, – вздохнул сосед.

– Почему? – удивился Карса.

– Твой хозяин утверждает, что один раз ты уже был схвачен малазанцами на Генабакисе и отправлен на отатараловые рудники. Однако по пути туда ты якобы наслал проклятье на корабль. Поднялась страшная буря: судно разнесло в щепки, и почти все погибли. Не скажу, чтобы местные власти особо поверили его россказням. Но надо знать малазанцев: если однажды их закон признал тебя виновным, от наказания уже не отвертеться. Поэтому, приятель, тебя ждут отатараловые рудники. Как, впрочем, и меня самого.

Карса встал. Ему пришлось сильно пригибаться. Приноровившись к высоте помещения, он сделал несколько шагов и остановился возле двери.

– Прикидываешь, не высадить ли дверь? – спросил сосед. – Пожалуй, это тебе по силам. Только дальше-то что? Ты не сделаешь и трех шагов, как тебя схватят и водворят обратно, да еще и на цепь посадят. У малазанцев здесь что-то вроде крепости, и мы с тобой находимся в самой ее середине. Нас так и так выведут наружу, и мы примкнем к другим узникам. Утром всех погонят на пристань и затолкают в трюм малазанского корабля.

– И давно я тут валяюсь?

– Погоди, сейчас спосчитаю… Так, тебя притащили ночью. Прошел день, вторая ночь. Сейчас полдень.

– А Сильгара все это время держали в колодках?

– Ну да, почти.

– Рад слышать, – буркнул Карса. – Его стражника тоже схватили?

– Конечно.

– А тебя самого за что сюда бросили? – поинтересовался теблор.

– За то, что водился с опасными для малазанцев людьми. Хотя я никого не грабил и не убивал. Я ни в чем не виноват.

– А доказать можешь?

– Что доказать?

– Свою невиновность.

– Если бы мог, я бы тут не сидел. Малазанцев мои доводы не убедили.

Карса повернулся к соседу:

– Ты, случайно, не из Даруджистана?

– Нет. А почему ты вдруг спросил про Даруджистан?

Великан пожал плечами. Ему вспомнилась гибель Торвальда Нома. Пока это были лишь отстраненные воспоминания, которым он не позволил наполниться горечью утраты. Не сейчас. Сейчас нужно бороться за свою свободу.

Косяк двери тоже был железным и держался в стене на толстых скобах. Взявшись за прутья, Карса тряхнул дверь. Из-под скоб посыпалась каменная пыль.

– Вижу, ты не обращаешь внимания на советы, – сказал ему сосед.

– А я вижу, что эти малазанцы слишком беспечные.

– Я бы назвал их излишне самоуверенными: что есть, то есть. Но в уме им не откажешь. Ты – не первый великан, с которым им приходится справляться. Они повоевали и с феннами, и с треллями, и с баргастами. Беспечность – это их обманный маневр. Малазанцы сразу распознали, что твой Сильгар – маг. Нацепили ему отатараловый обруч. И все, больше никакого колдовства.

– Что это за слово, которое ты повторяешь на разные лады, – «отатараловый»?

– Отатарал – это особая руда, отвращающая магию. Из нее выплавляют металл. Редкий чародей устоит против отатаралового меча.

– И эту руду добывают под землей?

– Да. Она чем-то похожа одновременно и на песок, и на ржавчину. Особенно цветом.

– У нас есть красные скалы. Оттуда мы соскребаем порошок и делаем кровавое масло. По цвету оно тоже похоже на ржавчину.

– А для чего вам это масло?

– Мы натираем им лезвия мечей и боевое одеяние. А если проглотить несколько капель кровавого масла, то воина вообще никто не остановит.

Товарищ по несчастью внимательно посмотрел на Карсу.

– И что же, когда вы натрете мечи кровавым маслом, магия на вас не действует?

– Не знаю, как это происходит. Но все, кто пытался нападать на меня, применяя магию, очень удивлялись. Правда, недолго, потому что я их тут же убивал.

– Чудеса, да и только! – воскликнул сосед. – До сих пор и малазанцы, и мы были уверены, что отатараловая руда встречается лишь в одном месте – на большом острове к востоку отсюда. Малазанцы зорко следят, чтобы вся добываемая руда попадала исключительно в их руки. Когда завоевание Семиградья только-только начиналось, имперские маги еще не знали про отатарал и гибли десятками. Кабы не помощь т’лан имассов, они бы ни за что нас не одолели… Хочу дать тебе еще один совет: ни в коем случае не проболтайся малазанцам про кровавое масло. Если они узнают о существовании других источников отатараловой руды, то мигом соберут громадную армию и отправят ее в твои родные места. Вашей привычной жизни придет конец. И вашему народу, скорее всего, – тоже.

– У теблоров много врагов, – пожал плечами Карса. – Нам не привыкать.

– У теблоров? Так вот как вы себя называете! – Его собеседник привалился к стене и негромко засмеялся.

– Что смешного я сказал? – насторожился воитель.

Сосед не успел ответить. Хлопнула входная дверь, и в коридоре появился взвод солдат. Трое держали в руках мечи. За ними шли еще четверо с тяжелыми заряженными арбалетами.

– Осторожнее, ребята! – крикнул один солдат, увидев Карсу. – Наш великан проснулся и встал на ножки. Эй, фенн, ты меня слышишь? Отойди от двери. Предупреждаю: чтобы никаких глупостей. Нам плевать, доберешься ты до рудников или сдохнешь здесь. Узников там хватает, и плакать по тебе никто не будет. Понял?

Карса оскалил зубы, но промолчал.

– А ты, в углу, тоже давай поднимайся. Пора на солнышко.

Узник неторопливо встал. Худощавый, темнокожий, с пронзительно-голубыми глазами.

– Я требую надлежащего расследования. Имперский закон дает мне на это право.

Малазанец громко расхохотался.

– И не надоело еще невиновного из себя корчить? Тебя опознали, и нам теперь точно известно, что ты за птица. И твой кружок «любителей мудрости» – вовсе не сборище безобидных чудаков, а самое настоящее тайное общество. И знаешь, кто вас выдал? Один из ваших же собратьев. Молчишь? Так-то оно лучше. Твоей болтовни мы уже вдоволь наслушались. Давай, выходи. Упертый и Лужица, держите этого фенна под прицелом. Мне что-то очень не нравится его улыбка. Особенно сейчас.

– Ну чего ты смущаешь нашего богатыря? – засмеялся другой малазанец. – Он ведь еще не знает, как ему личико разукрасили. Просто картинка. Наколка хорошо потрудился. Пожалуй, это лучшая его работа.

– А много ли татуированных беглых узников ты вообще видел, Упертый?

– Всего лишь одного. Вот его.

Они разрисовали ему лицо! Теперь понятно, откуда взялся странный зуд на лбу и щеках. Карса провел пальцами по свежим шрамам, но это не помогло. Дорого бы он сейчас дал, чтобы посмотреть в лохань с водой.

– Теперь твое лицо состоит как будто из черепков, – сказал Карсе сокамерник, проходя мимо него. – Сплошные обломки.

Двое малазанцев увели голубоглазого узника. Остальные, беспокойно косясь на Карсу, ожидали, когда их товарищи вернутся. У арбалетчика, который привалился к стене, на лбу было несколько беловатых пятен, напоминающих лужицы. Видно, из-за них он и заработал свое прозвище.

– А я думаю, Наколка перестарался, – лениво шевеля губами, произнес Лужица. – Надо было сделать поменьше. Этот фенн и без картинки выглядел жутковато, а теперь и вовсе страхолюдина.

– Эх ты, новобранец с трясущимися поджилками! – усмехнулся его словам другой арбалетчик. – Небось помотаешься по семиградским пустошам, еще и не такое увидишь. Сколько их перло на нас с устрашающими рожами! Баргасты, семаки, хундрилы. Неслись нам навстречу, истошно вопили. А малазанский легион молча делал свое дело, надолго отбивая у них охоту высовываться из пустынь.

– Так почему же теперь мы сами не кажем носа из города?

– Да потому, что наместнику страшно. Он, видите ли, спать не может, если под окнами половина гарнизона не толчется. Офицеры из благородных – они все такие.

– Скоро нам пришлют подкрепление. Тогда, наверное, картина изменится, – предположил Лужица. – Ведь для Ашокского полка эти места родные.

– Вот и плохо, что родные. Если вспыхнет бунт, кто поручится, что они не переметнутся на сторону мятежников? А тут еще эти «красные клинки». Не могут по улице проехать, чтобы кого-нибудь не потоптать.