Паутина Света III

… в панорамное окно гостиницы с видом на ночное море заглядывала огромная, круглая Луна. Полнолуние. Ночное «светило» висело низко над горизонтом, и атмосфера, как хороший телескоп, «приблизила» диск небесного тела, да так, что я отчётливо видел рельефные кратеры по «боковой» поверхности… Сон, нелогичный, странный, бредовый, тускнел… но отпечатался в памяти крепко. Сон, всего лишь сон… в котором я без всякой жалости, используя свои «супер», по сравнению с обычным человеком, силы, отправил на больничную койку четырёх детей. Двоих — точно надолго, двоих — навсегда. Правда, у сна свои законы — тогда мне это казалось логичным и правильным… странный сон. После «переноса» мне, конечно, тоже снились сны — но обычно я ничего не помнил на утро. Бледные сны — не то, что недавно «проигранный» сюжет: я действовал там совершенно… «реально»? Вот в «прошлом мире» мне такие яркие сюжеты снились не то, что бы часто… периодически. Особенно в первые ночи под установкой в лабе — как раз всякие сценки из прошлого «переигрывались»… блин. Ксо! Чёрт-чёрт-чёрт!!! Только не говорите мне, что…

… что я способен на сноходчество без всякой машины… теперь. «Такая медитация — ключ к глубокой работе с собственным сознанием. Глубокий анализ собственных поступков, управляемые сны и даже пресловутый 'истинный внутренний мир», куда мангаки отправляют каждого второго своего героя…« Шимата! Я что, всё-таки 'сломал», в смысле, «взломал» свои мозги во время сумасшедшего амулетостроительного рывка⁈ О, чёрт… Или я путаю класс явления, и бывают «просто сны»? Такие яркие… кажется, я могу вспомнить каждый фрагмент посекундно… И действительно, я ощущаю, как будто бы делал это всё… сознательно?

В основу сна легло мое реальное воспоминание о школе «оттуда»: и короткий сквер между домами, и странное нападение четвёрки — меня так же толкнули и я рассадил ладони об асфальт. «Умирание чувств» в критической ситуации — это для меня нормально, вот, помню, в шесть лет… так, не отвлекаться. Я тогда показал скалящимся придуркам свои ладони (не вставая с земли) и совершенно спокойным голосом попросил йод или зелёнку — обработать. Кажется, я их не то что бы смутил или напугал… опасно согнул шаблон. «Жертва» должна была трепыхаться, а не спокойно говорить. «Пошли отсюда» — и потом, в следующий раз, я пообщался с ними на выпускном. Просто обходил эту компанию — а они не замечали меня. Выпускной… м-да, я тогда много интересного услышал от бывших одноклассников и других выпускников, включая и эпизод с гоп-стопом и ножами-выкидухами (парни собирали «ещё на водку», уже изрядно подшофе). Собственно, так сильно ненавидел я их совсем по другой причине — уже дома мать обнаружила порванные о дорогу на коленях штаны (падать правильно меня «там» никто не учил) — и устроила грандиозный скандал! Вещи тогда «доставались» с трудом — но, на мой тогдашний взгляд, всё-таки не на столько, чтобы орать… Это было в первый раз, когда мои нервы не выдержали, и вместо холодного молчания она получила сухую отповедь… видимо, нервная система не выдержала двух подряд погружений в безэмоциональное состояние… и совершенно напрасно я тогда раскрыл рот. Трёхдневная истерика и потом… отец стыдливо отводит глаза: в доме у моей семьи был отчётливый матриархат. (Ксо! Только не говорите мне, что моя текущая «гаремная» семья — это попытка компенсации за детские психотравмы⁈) А я думал, что уже простил мать… тем более, теперешняя шестидесятисемилетняя пожилая женщина совсем не походила на тот сорокалетний клубок нервов конца девяностых годов… Короче, я этих уродов был готов убить — даже проигрывал в голове сценарии, как заманиваю их вечером в парк, лучше по одному… дурацкие жестокие детские мысли. Кстати, и во сне, видимо, я думал всё-таки не совсем ясно: «паромом» надо было «замкнуть» мозги всех четверых — больно родители у «Валеры» были непростые, менты, кажется… Б…! Я что, реально сейчас об этом подумал⁈

Я соскользнул в медитацию — и с удивлением понял, что, встреть я-взрослый-там кого из четверки, непременно подгадил бы, если бы смог… если бы был магом или с «паромом». «Там» я всё-таки был обывателем… уверенным в том, что моё отличие от остальных — в моих мозгах. Моей науке… А что — амулет на основе дерева с «толкающей» структурой… СТОП! ЧТО?

— Телекинетический толчок, — у деда мягкая, добрая улыбка, но я знаю — внутри он холоден и собран. Настоящий Амакава! Хочу быть таким! А не как папа с мамой — дедушка говорил, они… слишком мягкие. Не слабые, нет — просто не хотят убивать. А убивать надо — плохие должны быть уничтожены. Только без эмоций — «эмоции слишком опасны». Это тоже дедушка говорил, ага. Дедушка учит входить в «правильное состояние» — говорит, я смогу видеть «изменяющий свет» на предметах и лю… существах. Это важно! Очень! Только так можно изучить клановое искусство — и только так я смогу стать главой клана. Я должен! Я буду стараться! Я слушаю тебя, дедушка, очень внимательно слушаю! —…конечно, давать тебе сейчас изучать что-то — скорее, профанация… но да ладно. Ты ведь расстроился, что Химари так выдохлась, спасая тебя? Так что я пойду против правил и научу одному… ммм, воздействию — но только ему. (в сторону: «Не хватало еще, чтобы внук в следующий раз убился в горах насовсем») Смотри, вот амулет — наш клановый амулет, я только что его сделал. А теперь — убери свои чувства, как я учил, и попробуй почувствовать его…

—…это земли клана Амакава, вы должны немедленно покинуть их, — голосом я стараюсь подражать деду, и даже вроде получается. Даже Гинко говорит — получается хорошо (после чего норовит немедленно облизать, смешная такая!), но Химари попросила меня так не делать. Я и не делаю при ней — но сейчас кошки рядом нет: всё ещё в лаборатории — болеет. Я знаю — дедушка починит её… а пока нужно разобраться с нарушителями самому. — Здесь не место для глупых игр.

Последняя фраза — ещё одна цитата «из дедушки», я их часто повторяю — Бабушке нравится! На меня всегда действует! А вот на четвёрку семилеток… подействовало, но как-то странно. Интересно, зачем лежать и смеяться?

— Ухаха! Мелочь пузатая! Свали к мамочке под подол! — орёт самый мелкий… и бросает комком грязи из ручья. Не больно — но мокро и противно. И, кажется, смешит их ещё сильнее. Почему? Иду к ним.

— Уходите.

Весёлый смех!

— Вам здесь не место.