Не буди лихо

Глава 8 ПовоRot

После той встречи, прошло всего несколько часов. У Маши ещё гудела голова после той бессонной ночи. Но она шла обратно к дому культуры, чтобы поговорить с Владимиром Петровичем. Он просил её остаться после вчерашнего выступления, но Ломова не смогла по понятным причинам. Всю паранормальщину, о которой она прочитала ночью, решила пока задвинуть на задний план. Сейчас главное накормить себя с сестрой и постараться не попасть под руку фашистов.

Прокручивая у себя в голове события того вечера, Маша вдруг вспомнила, что играла «На сопках Маньчжурии». Страх холодной змеёй проскользнул от груди до живота. Оставалось только надеяться на то, что немцы про эту песню слышать не слышали. И что её автор их идеологии не соответствует не слышали тоже. Особенно тревожно ей становилось от того, что за ней идёт какой-то немец, пусть и держится на отдалении.

Вот уже показалось здание ДК. Встреча с руководителем прошла спокойно в коридоре.

— Вот что, Маша, к нам через неделю, сказали, должен приехать новый комендант. Предыдущий, так сказать, из-за Яны откинулся-таки. В общем, просят, чтобы мы ему тут организовали тёплый приём, с музыкой, — сказал Владимир Петрович.

— Хорошо, я поняла. А… Владимир Петрович, я же вчера не играла «На сопках Маньчжурии»? — спросила Ломова, собираясь уходить.

— Ты ж их и не играла. Только Шуберта.

— Нет, не играла. Ох, от страха, видимо, почудилось, — выдохнула она.

Выходя на улицу, Маша снова с облегчением вздохнула. Значит, даже «Сопки» были галлюцинацией или что-то вроде того. По крайней мере ей выдали немного денег. Значит можно сходить, купить немного еды.

Но стоило ей выйти на улицу, снова ей на глаза попался тот немец. В нём она опять узнала того, кто украл у неё сборник Маяковского. Маша стала прибавлять шаг и даже свернула с привычного маршрута домой и резко свернула за угол. Немец старался не отставать. Но на мгновение девушка пропала у него из виду. По небу плыли пышные облака, напоминающие большие корабли. Периодически один из таких кораблей закрывал солнце, и тогда на пару минут становилось темнее. Иногда Вернеру казалось, что облака специально пытаются скрыть его от лишних глаз.

Маша задумалась. Она хотела оставить сообщение для деда Назара, что скоро прибудет важный немец. Стоило повременить, чтобы оторваться от преследователя. Убедившись, что за ней уже никто не следует, Маша пошла окольными путями направилась в старый посёлок. Она шла по заброшенной во время войны улице. Большинство жителей эвакуировалось и теперь дома стояли заколоченными.

Ломова прошла мимо высокого забора. Вскоре показались деревянные ворота с красными звёздами. За этими воротами скрывалась Карновская школа-интернат для одарённых детей. Маше всегда было непонятно, зачем в их глуши строит такую необычную школу. Но, с другой стороны, для её семьи это было даже удобно. Её сестра Наташа тут училась. Кажется, интернат был спортивной направленности. После школы Маша часто приходила забрать сестру, когда та училась в младших классах.

Она продолжила свой путь. Между дорогой и выложенным из плитки тротуаром проросла высокая трава. Вскоре она свернула с улицы в проезд. Тротуар кончился и началась пыльная дорога, которая могла вывести к старому посёлку. Дорога опять спускалась вниз. Вдоль неё по одной стороне росли старые берёзы. С другой стороны стояли ворота заколоченных домов. Их кроны шумели на ветру. Листья, словно золотые пластинки, слетались стаей на дорогу.

Проезд заканчивался и уже виднелся заросший высокой лебедой пустырь, за которым уже был старый посёлок. Как вдруг, её кто-то окликнул:

— Fräulein!

И от одного только этого оклика у неё душа ушла в пятки. Колени задрожали. Обернувшись, она увидела запыхавшегося немца-блондина с книгой. Маша всё же остановилась.

— Девушка, я хотел вернуть вам кньигу, — сказал Вернер.

— Не знала, что фашисты читают Маяковского, — с опаской ответила она и взяла сборник.

Только сейчас Маша поняла, что ляпнула лишнего. Но немец оставался спокоен.

— Я вас немного удивлью, но я не фашист.

— Да что вы говорите, — немного осмелела Маша.

— Да, мой отьец говорил мне бьежать к совьетским солдатам. Я прошу вас помочь мне.

— Сначала убили моих сограждан, теперь помощи просите? — резко бросила она, пользуясь тем, что никого рядом нет.

— Я никого нье убивал! — возразил Вернер. — Я слышал, как вы говорьили с партьизанами.

От новости о том, что этот странный немец знает о её встрече вчера, Маша наградила его взглядом, полным недоумения.

— Не волнуйтесь, я никому вас не сдам, — попытался успокоить её Вернер.

— Откуда мне знать, что вы не врёте? — с подозрением покосилась на него Маша.

— Даю вам честное пиньерское слово.

— Да что вы знаете про честное пионерское?! — вдруг сорвалась Ломова.

В порыве гнева Маша схватила его за воротник и оказалась удивлена. Соприкоснувшись с ним, она забралась ему в голову. В голове пронеслась череда сюжетов, увиденных ею от лица Вагнера. Там она увидела море и двух пионеров, которые звали его за собой. Увидела некого мужчину, протягивающего какую-то бумагу. Увидела коробку литературы об учении Маркса, спрятанную где-то под кроватью.

Последнее очень удивило Машу. Она о таком и представить не могла. Она чувствовала то, как колебался Вернер, вступая в Гитлерюгенд явно не по своему желанию, как притворно он выкрикивал все эти речёвки и даже то, как он приносил клятву фюреру, скрестив пальцы. И всё же девушка ожидала увидеть совсем другую картину. Она ожидала, что Вернер задумал что-то недоброе и только притворяется. Но мысли его были чисты.

— Нет… Ну так быть не может, — не смогла поверить девушка и пошла своей дорогой.

— Мария, — позвал её Вернер (её имя он прочитал на корочке сборника).

— Идите прочь!!! — вырвалось у неё.

На мгновение даже показалось, что её глаза почернели. От такого Вернер застыл на месте в прострации. Это позволило Маше добраться до пустыря, а оттуда и до старого посёлка. При свете дня одинокие пустые дома не выглядели так жутко. По памяти она отыскала дом под номером «7». Но когда она вошла, оказалось, Вернер не отставал от неё. Они столкнулись в пустой комнате.

— Да что вы от меня не отстанете! — возмутилась Маша, обращаясь к нему.

— Пожалуйста, послушайтье меня… — попытался оправдаться Вернер.

Но тут они оба замолкли, когда прозвучал щелчок затвора. Маша заглянула за спину Вернеру и увидела блик на корпусе пистолета. В тени она увидела молодого человека в гимнастёрке. В нем она узнала Гошу.

— Хэндэ хох, — сказал он.

Вернер осторожно поднял руки. Затылком он ощутил холодок от пистолета, который был направлен в его затылок. Красноармеец вышел из тени. Тут оба солдата стали пялиться друг на друга, всматриваясь в лица. На них застыло удивление.

— Артек? — спросил Гоша.

— Тридцать трьетий год, — ответил Вернер.

— Валера? — вдруг обронил красноармеец.

— Георг?

— Ну ничего себе, сошлись звёзды, — сказал Гоша. — Занесла тебя нелёгкая.

— Менья могли убить, если б я не отправилсья.

— Сколько лет с тобой не виделись?

— Дьесять, — ответил Вернер.

Маша с непониманием смотрела то на одного, то на другого. Они выглядели так, будто хотели обняться, но держались сдержанно.

— Товарищи военные, — вмешалась девушка с серьёзной интонацией. — Я, конечно, понимаю: у вас тут душевный разговор. Но будьте добры, объясните, что происходит.