Страница 20 из 86
Девушка села в машину, и боковым зрением Дилан убедился, что та уже готова ехать. Он без проблем мог предугадать любой шаг девушки в такой ситуации — в прошлом году ему также приходилось быть водителем. Флэтчер поскорее надела свои старые наушники и как ни в чём не бывало уставилась в окно, делая вид, будто она что-то увлечённо разглядывает. Хотя на самом деле там не было совершенно ничего интересного. Всегда так делала, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание.
Провернув руль, Дилан окинул взглядом лица одноклассников, которые до сих пор о чём-то болтали. Обычно разговоры были ни о чём, пустая трата времени на перемывание чужих костей и хвастовство своими похождениями. В такие моменты О'Брайен обычно молчал, делая вид, что слушает истории своих друзей с интересом, но на самом же деле витал где-то далеко в своих мыслях.
Проехав большую часть пути, парень свернул на другую улицу, и, судя по шевелению на заднем сидении, Ребекка сразу заметила неладное в открывшихся взгляду видах совершенно чужих зданий. Ждать её реакции долго не пришлось:
— Ты свернул не туда. — Дилан не знал, ожидала ли девушка какого-то ответа с его стороны, но решил промолчать, словно и не услышал её возмущённого тона. Лишь остановив машину на обочине у родного дома, он заглушил двигатель и обернулся:
— Сейчас приду. — Открыл дверь и ступил на землю, прежде чем девушка успела среагировать на такое неожиданное решение со стороны парня. Он оглядел выгоревшие от солнечных лучей стены, которые не красились с чёрт знает каких времён.
Может, получится остаться незамеченным?
Под звуки орущей где-то в соседнем квартале сигнализации О'Брайен быстро переступил порог, ощутив в лёгких резкий запах никотина. В отличие от дома Андерсон, здесь никогда не было каких-либо ограничений — кури где захочешь.
Перешагнул пустую бутылку пива, валяющуюся у дверей кухни, и почти успел скрыться за поворотом на лестницу.
— Дилан! — Голос отца, сидевшего на привычном месте за столом, заставил обернуться — мужчина выглядел уже выпившим, впрочем, как и всегда; парня данный факт ничуть не удивил. — У тебя ничего не осталось?
Ясно.
Дилан лишь скорее продолжил свой путь к комнате, не желая выслушивать речи Винса, которому в этой жизни ничего, кроме наркотиков с алкоголем, больше и не нужно было. Ладонь нарыла маленький ключ в заднем кармане штанов, и комната встретила своей тьмой из-за закрытых штор, которые Дилан почти никогда не трогал. Он поскорее открыл рюкзак и бросил его на кровать, копошась в шкафу с одеждой. Сегодня с утра было не до этого.
На удивление нашлась пара футболок со штанами, которые до этого носил не так часто, и, прихватив ещё парочку необходимых для школы тетрадей, Дилан замер. Взгляд бродил по комнате, исследуя каждый её уголок на поиск чего-то, что он мог забыть по невнимательности. И буквально через пару секунд Дилан снова зашевелился, найдя в верхнем ящике стола новую пачку сигарет — весь день была ломка от недостатка никотина; даже удивительно, как смог выдержать и полдня без курева.
Не сразу прикрыл ящик, когда напряжённый взгляд врезался в несколько пакетиков с белым порошком.
«У тебя ничего не осталось?»
Будет ещё хуже, если даст слабину.
Как-то резко, словно получив ожог, О'Брайен дёрнул ручку в последний раз, наконец скрывая содержимое шкафчика от чужих глаз. Пора было уходить отсюда. Будто боясь что-то упустить, он оглядел помещение ещё раз и вышел в коридор, чтобы закрыть за собой дверь. Едва ключ утонул в кармане, боковой взгляд уловил пьяного Винса и его жалкие попытки нагнать сына.
— Дилан... — Мужчина попытался ухватить парня за ворот кофты, но тому не составило труда быстро высвободиться и ускорить шаг. Ступени пролетали под ногами через одну. Кажется, такой поступок сильно разозлил отца, и его проклятия сейчас слышала вся улица.
Глаза парня забегали по сторонам, когда он наконец коснулся ручки входной двери, но напоследок не мог не услышать злобное подобие крика отставшего где-то позади Винсента:
— Ты ублюдок! Сукин... — Хлопок. Свежий воздух позволил расслабиться. После таких эмоциональных встреч с отцом О'Брайен больше всего надеялся, что он делает всё правильно. Если нет, тогда логично, что все годы осознанной жизни были прожиты зря.
Салон машины встретил контрастной с атмосферой родного дома тишиной и спокойствием. Более не оглядываясь по сторонам, парень с силой кинул рюкзак на привычное место. Возможно, и хотел бы, но зачем-то осознанно заставил себя не обращать внимания на Бек, которая сейчас на удивление держала рот на замке, внимательно слушая доносившееся спереди тяжёлое дыхание парня.
***
— Как прошёл день? — Клэр заинтересованно выглянула из кухни, вытирая о полотенце мокрые руки и оглядывая вошедших подростков. Ребекка устало зевнула, присев на диван в гостиной и отчего-то не сразу решившись на ответ. Хотя, как поняла позже, ждать речей от Дилана, наверное, было бессмысленно, несмотря на то, что он почему-то до сих пор не исчез в своей комнате, решившись провести время в обществе женского пола.
— Терпимо, — наконец протянула Бек и уже смогла расслышать топот детских ножек по лестнице. Изабелла устремилась вниз, едва раздалось приветствие Андерсон, и, присев рядом с сестрой, крепко обняла её за талию. Соскучилась. — А как твой день, Зи?
Расслышав вопрос, девочка отстранилась, как-то смешно надув губки и помедлив, прежде чем сказать недовольным тоном:
— Мне не нравится школа. — Вот так взяла и удивила всех присутствующих. Надо сказать, что такое признание вполне смогло лишить дара речи на несколько секунд.
— Почему? — Заботливо погладив сестру по волосам, Ребекка попыталась заглянуть ей в глаза, но малышка избегала любого прямого контакта. Что-то тут явно было не так. — Ты можешь нам всё рассказать. Мы ведь семья. Ну же...
Кажется, последняя фраза вселила в Зи немного уверенности, и она впервые за это время всё-таки осмелилась оглядеть присутствующих.
Дилан, до этого стоявший на пороге и заинтересовавшийся разговором, задумчиво прислонился к дверному косяку. Он старался внимательно слушать подрагивающий голос девочки, улавливая каждое слово, но пока так и не решаясь приблизиться, чтобы не пересекаться с Клэр.
— Брэндон обзывает меня плохими словами. Я больше не хочу ходить в школу. — И она снова замкнулась, уткнувшись в плечо сестры, которая, услышав признание Изабеллы, уже прокручивала в голове волнующие мысли.
Когда она пошла в школу, в её классе нашёлся такой же мелкий придурок, который задевал всех девочек. Но больше всего почему-то доставалось Флэтчер; возможно, на это повлияла неспособность Ребекки как следует за себя постоять. Её с детства приучали терпеть всё плохое, что происходило в жизни, и это в конце концов безусловно сыграло с ней злую шутку.
Со временем тот мальчик подрос, а вместе с ним изменились и его издёвки. Они стали обиднее, а иногда — больнее. В дело пошли шлепки и «случайные» удары исподтишка. И Бек продолжала молчать.
Он начал распускать про неё лживые слухи, всех это очень веселило. И всё то же молчание.
К концу средней школы присутствовать на уроках было просто невыносимо; хотелось закрыться в своей комнате и никуда не выходить. Всё это давило на девушку морально.
Смерть родителей в каком-то смысле действительно изменила её жизнь в лучшую сторону — Ребекка сменила школу. В новом месте никто её не знал — впрочем, никому вообще и дела до неё не было. Это очень успокаивало, но уверенности в себе после неудачного школьного опыта, к сожалению, так и не прибавилось. В итоге Флэтчер уже заканчивает учёбу, но ни друзей, ни просто хороших знакомых у неё до сих пор нет — только очередной замкнутый круг уродов, мешающих спокойному существованию на последнем году обучения. В душе теплилась надежда, что хотя бы в университете ей точно удастся обрести спокойствие.