Тринадцатая

— Да, конечно, Розочка, пора, — торопливо согласилась Её Величество.

— Мама, я — уже взрослая, — с некоторым раздражением продолжила Оза. — Мы целый месяц провели вместе, обо всём сто раз поговорили! Каждый день и весь вечер я была только с Вами и тётушкой Розой. Разве недостаточно?

— Да-да, конечно, взрослая. Моя девочка уже совсем выросла. И хочет выезжать в общество…Но, надо же охрану продумать… и выезд… чтобы достойный и безопасный… и мне костюм надо, срочно… — голос женщины становился всё тише, а взгляд всё жалобнее.

— Мама, — Розалия тяжело вздохнула. — У меня каждый раз душа переворачивалась, когда видела, как сильно расстраивала Вас тем, что пыталась куда-то отправиться. И я всякий раз оставалась дома! Но так ведь не может постоянно продолжаться! Мне не очень-то и хотелось где-то побывать весь этот месяц, но именно сегодня я очень хочу поехать на маскарад.

— Так ведь я никогда не возражала и не возражаю, Розочка! — воскликнула Королева с нотками вины в голосе.

— Вот и хорошо. Сегодня, мама, я выйду в свет. Однако этот бал устраивается исключительно для молодёжи, поэтому я поеду одна.

— Как это одна? Это неприемлемо! Необходим сопровождающий! Может, Карош? Это он принёс тебе костюм? Ты в нём такая изящная и гибкая, девочка моя.

Королева собралась с духом, понимая, что необходимо уже отпускать от себя дочь хотя бы ненадолго, а то ещё взбунтуется и сбежит насовсем.

— Лилия, твоя сестра, тоже собирается на маскарад, кстати. Ей уже три недели шьют костюм белого лебедя, с настоящими перьями. Столько птиц извели! Только, сколько курицу не ряди в лебединые перышки — она всё равно останется курицей. А у меня есть чудный костюм звёздной ночи, я его ни разу не одевала, а так хочется… Может, я с тобой? Нет? Ну ладно, в другой раз как-нибудь. А Карош кем будет?

— Мам, я еду сама, без Кароша.

— Но как же? Вы же с ним…

— Мы с ним просто друзья. Я устала это повторять. То, что мы с ним вместе съездили к моему дедушке с бабушкой в Фупане ничего не значит.

В гостиную вошла тётушка Роза.

— Доброго дня! О! Розочка, что это за странное платье на тебе надето? С хвостом?!

— Наша красавица едет на маскарад в костюме кошки, — тут же подхватила Королева.

— А… Карош тоже кошаком будет?

— Тётушка! При чём здесь Карош? Я еду не с ним!

— Как же так? Нехорошо, — недовольно покачала головой тётушка Роза.

— Да, почему, нехорошо-то? Мы — не пара! Принц был расстроен, когда мы познакомились. Я смогла поддержать его. Он помог мне встретиться с родными. И всё! Кстати, мамочка, тётушка, Вашему Карошу нравится курица. То есть не курица, а лебедь. Ох, мама, это ты меня запутала! Ему Лилия давно нравится, с самого начала сезона. Но сестра так жестоко и глупо над ним посмеялась, да и потом, в зимнем саду, встретила его некрасиво. Карош глубоко обижен и пытается освободиться от своего влечения к ней, при этом, не выпуская занозу из виду.

— Интересный способ! Только сомневаюсь, что действенный, — фыркнула тётушка Роза.

— Так что, если она будет на балу, значит и он приедет, — согласно улыбнулась Розалия. — А, может, и правда, нам с ним вместе поехать? Я сейчас пошлю ему вестник, спрошу. Тётушка, хочешь посмотреть на весь костюм? Я надену ушки.

Глава 47

На широкой подъездной алее, у самых ступеней парадного входа в Королевский дворец стояли сразу два белоснежных экипажа, украшенные затейливыми золотыми завитками по периметру, над колёсами и на дверцах. Кони нетерпеливо били копытами, пуская пар из ноздрей. Возницы и выездные лакеи в жёлтых с красной отделкой костюмах ревниво и настороженно поглядывали друг на друга и на огромные двустворчатые дубовые двери, в ожидании появления принцесс. У сторонних наблюдателей складывалось впечатление, что они готовятся к гонкам.

Ленивое зимнее солнце давно село. Вдоль парковых дорожек, вокруг площади у дворца и по бокам широкой подъездной аллеи до самых кованных ворот королевской резиденции ярко горели магические фонари, давая нереальный, плавно меняющийся, то на зеленоватый, то на синий, то на красный, но, во всех случаях, достаточно яркий свет.

Пространство у парадного крыльца было полно скрытых любопытных глаз. Сразу на трёх столбах висели на вспомогательных ремнях фонарщики, делая вид, что чинят магические светильники. Два дворника чистили поночи площадь, словно дневного времени для наведения порядка им не хватило.

Из-за обоих углов здания, снизу-вверх, неровными рядочками виднелось головы: слева работников кухни, а справа — конюшен. Снизу, скорее всего, стоя на четвереньках, в нетерпении моргали любопытными глазками поварята и младшие помощники конюхов, а сверху — повара и конюхи.

В каждом окне, что выходило на фасад здания тоже притаились любопытные: горничные, поломойки, дворецкий и экономка, лакеи и охранники, а также, придворные и служащие дворцовой канцелярии.

Когда сегодня днём Её Величество велела к шести приготовить и подать новый выезд для дочери, эта сногсшибательная новость из покоев таинственной Принцессы-затворницы, словно пожар в сухом лесу разлетелась по дворцу. К шести часам уже все в королевской резиденции знали, что сегодня в свет выезжают обе Принцессы.

Более того, это известие самыми непредсказуемыми путями поползло по столице, и Розалия даже не догадывалась, что пока она, с помощью горничных, весело прихорашивается, собираясь, наконец, потанцевать и, в буквальном смысле, повертеть хвостом, на всём её пути следования от Королевского дворца до Посольства королевства Корин начинают собираться городские жители.

Слухи о Принцессе в столице бродили самые разные, но самый невероятный был о том, что она поцелуем вернула резерв выгоревшему магу, что казалось всем чудом, схожим с воскресением из мёртвых. И сегодня, вдоль дороги, по которой должна ехать Принцесса, среди прочих любопытных, отчаянно готовились к поцелую несколько десятков выгоревших магов и магинь всех возрастов.

Королева весь вечер постоянно украдкой роняла слёзы, но сегодня это почему-то не растрогало Озу, а, скорее, вызывало раздражение. Она очень хотела на бал! Как часто девочки в школе говорили о чудесных развлечениях брачного сезона! И вот, сегодня она, Розалия, поедет туда, где нарядный зал сверкает огнями и улыбками, звучит смех, музыка… Она мечтала, как будет танцевать до рассвета, сама будет смеяться и болтать с Тирашем, Карошем и другими молодыми магами и магинями. О! Как же это будет великолепно и весело! Скорее бы!

Слёзы Королевы портили всё удовольствие от предвкушения, мешали девушке радоваться на полную, тем более, что, чем ближе было время выхода, тем сильнее капали слёзы у Её Величества. Поэтому Розалия решительно настояла, чтобы обе женщины не выходили из гостиной провожать её на бал до самого крыльца. Ещё не хватало, чтобы Королева разрыдалась в голос! Пошла одна. Ну, как одна… со свитой из назначенных ей матерью на время бала двух личных фрейлин и, по совместительству, телохранительниц, и нескольких личных горничных, которые должны были помочь Её Высочеству с комфортом устроиться в карете. Поскольку помочь пожелали все, а выяснять, кому достанется такая честь было не ко времени, то по дворцу следом за Розалией вышагивал весь штат её прислуги.

Её Величество с тётушкой Розой тоже недолго просидели в гостиной. Они обе, а также вся свита Королевы из восьми фрейлин перебежками, на цыпочках, крались следом от поворота до поворота скрываясь за углами. Идти открыто и расстраивать свою девочку перед её первым балом Королеве не хотелось. И так не сдержалась…

Обе Принцессы появились в холле одновременно. В сопровождении целой свиты из заботливой прислуги и придворных, каждая вышла с той стороны, в которой находились её покои. Розалия настояла, чтобы мама и тётушка остались в гостиной и не провожали её, а вот мать Лилии сегодня была среди её сопровождающих.

Лилия не знала, как ей себя вести. Казалось бы, по протоколу, она, Лилия, является Наследной Принцессой, и Розалия должна первой поприветствовать её и сделать реверанс, но по сути это ведь неправда. Настоящая Наследная Принцесса — Розалия, и, тогда, всё должно быть наоборот — Лилия приветствует и кланяется Розе.