Тринадцатая

Полина Белова

Тринадцатая

Глава 1

В приютской столовой было, как обычно, тихо, чинно и многолюдно. Дети всех возрастов, от шести до пятнадцати лет, в унылых серо-коричневых формах с жестяными мисками в худеньких ручках чинно передвигались между длинными деревянными столами, стараясь не расплескать ни капли, отпущенной им порции драгоценного супа. Сироты получали свой скудный обед один раз в день, и строго в порядке очереди: первыми — старшие, последними — младшие. О том, что у других детей в жизни бывают ещё завтраки и ужины, многие ребятишки даже не догадывались.

Тираш, которому на прошлой неделе исполнилось четырнадцать, уже вовсю работал ложкой, когда его неизменная подружка, одиннадцатилетняя Оза ещё даже не приблизилась к раздаче. Девочка покорно стояла в очереди, конец которой терялся где-то за входной дверью в столовую.

Воспитатели, как стервятники, пристально следили за порядком в обеденном зале и среди ожидающих. Малейшие попытки его нарушить жёстко пресекались на корню. Юные возмутители спокойствия немедленно лишались обеда и изгонялись из столовой, и хорошо, если только на этот день. Приютской баланды, случалось, на всех не хватало.

Бывало так не раз и не два, что несколько самых маленьких ребятишек оставались голодными, если им не хватило супа. Когда оказавшиеся последними, в самом хвосте, уставшие стоять, малыши дрожащими ручками протягивали поварихе жестяную миску и получали её обратно пустой, в столовой всегда раздавался жалобный рёв. Невезучие, в этот день напрасно выстояв длинную очередь к раздаче, понурившись, медленно разбредались по улицам городка, жалобно попрошайничая кусочек хлебушка на оживлённых перекрёстках, у храма или на городской площади. Самые отчаянные пытались воровать крендельки или пирожки с открытых прилавков лоточников в городском саду. Правда, далеко не у всех маленьких воришек хватало сил сбежать с добычей, и, конечно, попытка воровства не сходила им с рук. Поэтому, не все приютские возвращались на ночлег в серое здание сиротинца на окраине городка целыми и невредимыми, а, случалось и так, что некоторые не появлялись там уже никогда.

Режим в благотворительном учреждении был совершенно не строгий. Директор считал своей главной задачей сделать так, чтобы дожившие до пятнадцатилетия приютские дети могли быть полезны обществу и найти работу. Поэтому после подъёма желающие могли пойти на занятия. А желали все! Ещё бы! Только из классных комнат открывался вход в столовую, где дети раз в день гарантированно получали пищу, что позволяло им выжить. Именно поэтому занятия посещали, невзирая на обстоятельства и самочувствие. Случалось, иногда, недужные даже приползали на уроки, и тихо отлёживались у стенки, в ожидании еды. Поэтому приютские были обучены чтению и письму, знали арифметику. Старшие девочки учились шить, готовить и стирать, а мальчики, в основном, ремонтировали или шили обувь, столярничали или плотничали.

После обеда приютские были абсолютно свободны в выборе времяпровождения. Возможно, директор сиротинца таким образом, просто давал своим воспитанникам возможность попытаться добыть себе добавку к пропитанию.

Тираш и Оза подружились почти год тому назад, в тот самый день, когда воспитатель лишил парнишку обеда за небольшую потасовку с соседом по очереди.

Живот парнишки подводило от голода. Он тогда не удержался и сильно рискнул в мясной лавке. Воспользовавшись удачным моментом, Тираш нагло стащил из корзины зазевавшегося покупателя целый копчённый окорок. Однако, ему не повезло, пострадавший натравил на него двух своих огромных псов, которые до этого смирно ожидали хозяина у наёмного экипажа.

Тираш со всех ног побежал, свернув в первую же попавшуюся подворотню, а оттуда — в глухой безлюдный переулок. Он отчаянно петлял, раз за разом уворачиваясь от острых собачьих зубов, и до последнего пытался не выпустить бесценную добычу из рук. Но, очень скоро, огромные псы загнали его в тупик. Они медленно подступали к парнишке, у одного из них, из оскаленной розовой пасти свисала тонкая ниточка слюны. Маленькие чёрные глазки обоих горели охотничьим азартом и не рассуждающей абсолютной ненавистью.

Тираш в ужасе заметался в глухой ловушке. Стена, перегораживающая проход, была слишком высокой и гладкой, он подпрыгивал, но с окороком в одной руке никак не мог дотянуться до верха.

— Подавитесь! — будто отрывая от сердца, швырнул он мясо псам.

Острые клыки за мгновение разделались с брошенным окороком, но щедрая подачка лишь ненадолго приостановила охоту, и, едва проглотили мясо, животные с рычанием набросились на парня. Тираш кинулся к стене и теперь, уже свободный от ноши, сразу ухватился за край, но не успел подтянуться!

Острые зубы впились в ногу. Несчастный дико заорал не столько от боли, сколько от ужаса, вмиг осознав, что через минуту его ожидает неотвратимая участь буквально быть разорванным на куски. И в этот момент в разъярённые собачьи морды ударила мощная струя воды. С захлёбывающемся тявканьем нападающие, поскуливая, отступили. Тонкая детская ручка помогла Тирашу быстро взобраться на стену.

Маленькая Оза, как раз, только что выбралась из квартиры на втором этаже, где хозяева неосмотрительно оставили приоткрытой узкую форточку. Она спустилась с подоконника на постройку, перегораживающую переулок, и довольно оглянулась. За щекой у девочки была украденная серебряная монетка. Оза никогда не брала много, предпочитая, чтобы потерпевшие никогда не догадались о её нежеланном визите. Заметив Тираша и собак, она, понадёжнее устроившись на неудобной поверхности, ловко потянулась и сняла рукав с огромной пожарной бочки. С усилием, повернув кран, девочка направила поток заплесневевшей воды на животных.

Так Оза и Тираш познакомились. С тех пор, уже почти год многие в приюте удивлялись дружбе крупного сильного подростка, на которого с робким интересом начали заглядываться приютские девочки, и хлипкой, очень мелкой девчонки, из-за длинных тонких ног, похожей на полудохлого детёныша цапли. Но именно эта малышка отогнала собак и помогла парню перелезть через стену. Она, по сути, спасла ему жизнь. И дружеская забота о ней — самое малое, чем он мог отблагодарить кроху. Только Тираш знал, что в этом тщедушном тельце скрывается самое храброе и доброе сердечко, которое ему довелось повстречать.

Паренёк быстро доедал свою порцию и беспокойно косился на маленькую напарницу, недовольный тем, что здесь и сейчас не может себе позволить сначала позаботиться о малышке: накормить её, а потом уже есть самому.

Вообще-то, они с ней вполне могли бы обойтись без жидкой приютской баланды и купить в таверне за городским садом вкусную наваристую похлёбку с мясом. Но Оза настояла, и Тираш согласился с ней, что пока им лучше затаиться и постараться ничем не выделяться из массы остальных воспитанников.

Вчера их маленькая банда, из двух человек, весьма удачно сходила на дело. Тираш и Оза славно подчистили дом самого градоправителя!

Весь последний год друзья удачно промышляли воровством. Они решили накопить на свой крошечный домик и уйти из приюта, и лучше, обосноваться в другом городе, где их никто не знает. В лесу, что начинался сразу за сиротинцем, спрятанный в дупле старого дерева, потёртый холщовый мешочек был уже доверху наполнен монетами. Иногда, отдыхая, Тираш и Оза долго сидели на поваленном стволе дуба и пересчитывали их, а потом мечтали, как будут жить в собственном доме. И даже ругались, потому, что Оза очень хотела сразу завести кошку, а Тираш наотрез отказывался.

— Ещё чего не хватало! Озка, о чём ты только думаешь! Зачем нам лишний рот кормить! На улице любую погладишь, если сильно приспичит, и довольно с тебя! А дома можем завести тебе тряпку шерстяную, помягче.

— Тирашик, она же мурчать нам будет!

— Я тебе за кусок мяса и сам помурчу! Всё! Никакой кошки в нашем доме!

И начиналось… Порою они так сильно из-за чего-нибудь ссорились, что не разговаривали несколько дней. Тираш всегда приходил мириться первым, протягивая Озе её любимый леденец — петушка на палочке. Перед этим лакомством обиженная девочка ещё ни разу не устояла.