Страница 12 из 16
Похоже, фразу о том, что нужно говорить по существу посланник одной из крупнейших торговых компаний континента понял буквально. Однако, получить расположение Фауста это не помогло.
— Нам не интересно.
— За вашу помощь… — то ли этот человек был так важен, то ли в угрозу Фауста старик не до конца поверил, но настаивать продолжил. Очень зря.
— Подожди, — очередная веточка замерла в считанных сантиметрах от правого глаза старика, остановленная телекинезом. — Мне почему-то кажется, что это что-то важное.
— Да у них всегда что-то важное! — презрительно выплюнул Фауст, указывая на тяжело дышавшего и покрывшегося холодным потом посланника «Медного правила». — Ты помогаешь всем, кто в этом нуждается, и я этим восхищаюсь, но они не нуждаются, пойми, они просто используют ресурсы. Мы для них — просто ресурс, может, чуть более ценный чем другие, но и всё! И ты, правда, хочешь помогать таким людям?
— Нет, сами по себе они меня не интересуют, — недоумевающий, с кем Фауст разговаривает, старик начал озираться по сторонам. Вот только додуматься, что неслышимую часть диалога вёл пусть большой, но самый обычный кот, было выше его сил. — Однако, как я уже сказал, мне кажется, что в этот раз стоит его по крайней мере дослушать. Не из-за его работодателей, а из-за того человека, что они хотят вылечить.
— Ты серьёзно… ладно, пусть так, — Фауст немного остыл и снова сел на землю. Однако, очередная веточка, появившаяся у него в руках, заставила глаз старика, чудом избежавший страшной участи, нервно задёргаться. — О ком идёт речь?
— Мы не знаем его настоящего имени, лишь псевдоним, что он использует со времён магического турнира несколько лет назад. Сын Монарха.
Эшельраг, крупнейший портовый город в северной части континента. Благодаря крайне спокойным водам тут было идеальное место для долгосрочных стоянок. А удачное расположение на выходе из Северного внутреннего моря делало Эшельраг любимым перевалочный пункт для сотен и сотен судов самого разного назначения и тоннажа.
Именно сюда, согласившись на просьбу посланника «Медного Правила», прибыли Фауст с Рондой в сопровождении своих «питомцев». Мужчина, услышав желание Лаза, спорить не стал, он был достаточно старым и умным для такого.
Не потому что отговорить своего нового странного друга у Фауста бы не получилось. Наоборот, Лаз до последнего сомневался в принятом решении, и парочка убедительных доводов, коих в арсенале у мужчины было немало, смогли бы с лёгкостью изменить его выбор.
Скорее древний странник, проживший и испытавший столько, что иному хватило бы на сотню жизней, понимал, что Лазу это было нужно. По каким-то особенным, возможно, даже неосознаваемым самим молодым человеком причинам.
Офис «Медного Правила», одной из крупнейших торговых компаний континента, в Эшельраге занимал даже не целое здание, а целый район. С учётом цен на недвижимость позволить себе такое не могли даже некоторые короли.
Однако, если вопрос был исключительно в деньгах, то не было ничего, что «Медное Правило» не могло бы. Стоя перед широченными воротами, в которые целиком протиснулся бы целый грузовой корабль, и глядя на гигантские золотые буквы девиза компании: «Золото — ничто без меди», — это ощущалось почти физически.
А от того вдвойне удивительным было то, с каким вниманием и вежливостью отнеслись к ним, казалось бы, простым, не имеющим ни власти, ни денег путешественникам. Да, было очевидно, что минимум один из них был сильным магом.
Однако, уж что-что, а нанять способного мага, даже высшего мага-целителя, пусть их и были единицы на всём континенте, для подобной компании было бы не слишком сложно. По крайней мере если дело, и правда, было таким серьёзным.
Но то ли они хотели сохранить происходящее в максимальной секретности, не подпуская к Сыну Монарха никого, кто мог относиться к сторонним силам, то ли уже испробовали уже всё возможное, но факт оставался фактом. На встречу к Фаусту и Ронде вышел не кто иной, как президент местного филиала «Медного Правила».
Карцию Вальку на вид можно было дать лет семьдесят-семьдесят пять, и его костюм куда больше подходил к седине и морщинам, чем пёстрый, почти шутовской наряд посланника компании.
Выполненный в основном в черных тонах, тёплый, даже на вид, что было не удивительно с учётом возраста президента и укрывшего город снега, он выглядел в равной степени удобным, представительным и строгим. Единственным же, что хоть как-то могло сойти за символ власти, был серебряного цвета венок, надетый поверх черной же шапочки. Старик даже колец не носил.
В целом впечатление Карций Вальк производил крайне положительное. Не в том плане, что с ним хотелось сразу подружиться, как, к примеру, с Фаустом. Просто он, от кончика орлиного носа до мысков мягких кожаных туфель, был очень… правильным.
Те, в чьих руках сосредоточены огромные суммы денег, обычно представлялись разодетыми в золото и бриллианты, с толстыми пальцами, увешанными перстнями и с хитрыми щёлочками глаз на сальном лице.
Однако, если задуматься, то именно такой, консервативный и строгий образ, приходил в голову при мысли о по-настоящему влиятельном и серьёзном человеке. И слова президента эшельрагского филиала «Медного Правила» ни на йоту не расходились с произведённым им впечатлением.
— Добро пожаловать в «Медное Правило», — Фаусту, после бессмысленно разукрашенного посланника явно не ожидавшему такого, он протянул мозолистую ладонь. И если бы не богатырские телосложение и сила, руке мужчины пришлось бы тяжко.
Ронде он вежливо поклонился, улыбнувшись так, как умели очень немногие, одними глазами. Лаза он благополучно проигнорировал, но тут отсутствие манер старого торговца было легко объяснимо. — Всё ли было в порядке по пути?
— Спасибо, предоставленный вами экипаж был крайне удобен, — Лаз почти слышал, как дерутся у Фауста в голове подсознательная и явно небеспочвенная неприязнь к таким вот компаниям-гигантам и такая же подсознательная симпатия к старику.
— Я рад, — кивнул Карций, одним взглядом заставив тихо побрякивающего монетками на шапочке посланника исчезнуть за дверью. — Мне сообщили, что вы не любители многословия. Так что, если вы не против, перейдём к делу.
— Пожалуйста, — Фауст явно был очень рад тому, что можно переключить внимание на что-то другое.