Дети подземелий

Мы пополнили там свою провизию (Телириену в качестве еды досталось несколько гномских книг, причем не только научного характера), сильно привлекли внимание местных и двинулись дальше.

Данилион предупредил нас, что после дня пути нас ждет встреча с первыми представителями местной фауны. Мы приняли это как данность, и двинулись в путь.

На протяжении всего пути мы не разговаривали. Если только по делу. Гном не любопытствовал, зачем мы направляемся в столицу, а мы не донимали его дурацкими вопросами и следовали всем советам и рекомендациям проводника. По крайней мере, угрюмое состояние, которое на нас навалилось по пути в приграничный город, прошло. Теперь наш лагерь охватывала холодная целеустремленность и решительность. Не знаю, о чем думали мои спутники, но я тешил себя мыслью, что чем быстрее доберемся до столицы гномов, тем быстрее закончится эта давящая неопределенность.

Первая встреча с обитателями подземелий состоялась на второй день нашего пути от города. Это оказались гидры. Надо сказать, твари весьма впечатляющие. Массивное туловище, короткие лапы с длинными острыми когтями, которые легко распарывали камень, и несколько голов на длинной толстой шее, покрытой чешуйками. Острые гребни проходили по всем позвоночникам и заканчивались на хвосте. Чаще – не менее острым наконечником.

Мы увидели их мельком и издалека, однако и этого хватило, чтобы об этих тварях сложилось неоднозначное впечатление. Одна гидра попалась нам вовсе с двумя отсутствующими головами. Длинная шея волочилась за ней шлейфом. Мне даже стало жалко эту тварь. Странно, что падальщики не попытались оттяпать от нее кусочек-другой.

Обходили мы гнездовья гидр с осторожностью. Особенно резвых, среагировавших на наше тепло, мы отвлекли ловушками. Телириен буркнул, что мог бы и сам отвлечь гидр, но получил слишком выразительный взгляд не только от Лимирей, но и от всех остальных.

Данилион, как знаток подземелий, повел нас в не самый заметный коридор. Собственно, если бы не гном, то мы бы его вообще не заметили. Это было отличное место для ночлега, а большего сейчас было и не нужно. На всякий случай перед входом установили ловушку (мало ли, какой детеныш гидры забредет?), поужинали, не разогревая еду на костре, и легли спать.

Лимирей и Телириену досталось по подозрительному взгляду, а я запоздало вспомнил, что на протяжении всего пути с нашим проводником они ничего не ели. Это для меня, Ричарда и Аннабель такая картина была привычна. Неудивительно, что у Данилиона начали появляться вопросы о том, как наши спутники еще на ногах держатся.

Собственно, этот вопрос он задал Телириену и Лимирей за завтраком на следующее утро. По крайней мере, для нас это время было таковым.

− Мы просто не любим, когда за нами наблюдают, − произнес Телириен. – Поэтому едим, когда никто не видит. То есть, когда вы все спите. Днем предпочитаем не обедать, чтобы не привлекать к себе внимания, а завтракаем, когда вы еще спите.

Вот за что я любил Телириена и ненавидел одновременно – так это за то, что издевался он с невозмутимым выражением лица. Порой было даже непонятно, всерьез он говорит или нет.

Данилион с подозрением взглянул на дракона, но больше спрашивать его ни о чем не стал. Лимирей же такой простой вопрос испугал. Однако, пока Телириен объяснялся с нашим проводником, она взяла себя в руки и с вымученной улыбкой кивнула, подтверждая его слова.

Данилион многозначительно хмыкнул, но ничего не сказал. У каждого, в конце концов, были свои причуды.

После завтрака мы отправились в путь. В ловушку на входе к нам никто не попался. Лично я посчитал это хорошим знаком.

Однако мы прекрасно помнили, что находимся рядом с гнездовьем гидр, и выбирались из укрытия с осторожностью. Обходили гнездовье гидр окольными путями: по узким пещерам, которые по щиколотку были заполнены водой. Данилион предупредил, что подобные места нужно было пересекать быстро, чтобы никакие подводные твари не успели нас заметить. Мы так и сделали.

Лимирей шла последней. Я услышал плеск воды не сразу. Обернулся и заметил, что девушка уже с кем-то воюет, вытащив из ножен меч. Лим подпрыгнула, подняв тучи брызг, и вонзила меч в некую живность, которая следовала за нами под водой. Раздалось шипение, а вода окрасилась в красный цвет.

Лимирей отпрыгнула ближе к нам, а на незадачливого охотника тут же слетелись другие хищники, жадно отрывая от него куски плоти.

− Быстро отсюда! – скомандовал Данилион. – Пока они заняты пожиранием друг друга!

Уговаривать нас не пришлось. Мы бегом устремились по не менее опасному участку пути, и остановились лишь тогда, когда оказались ногами на каменном полу, не залитому водой.

− А ты молодец, − одобрительно кивнул Данилион Лимирей. – Не растерялась. Обычно они тихие – не заметишь, как и тяпнут.

Лимирей смущенно пожала плечами. Я хмыкнул. Что-то мне подсказывало, что дело тут было вовсе не в желании показать себя с наилучшей стороны. Это была принципиальная битва двух хищников. Крупный и разумный победил более мелкого и лишенного разума. Это было логично.

Узкие коридоры в какой-то момент стали широкими. Однако здесь не смолкали ни на минуту подозрительные звуки вроде шипения, царапанья когтей и даже писка…

Поначалу вся эта какофония нас заставляла нервно оборачиваться, а тех, кто носил оружие, хвататься за рукояти мечей, но позже мы привыкли ко всему этому и просто шли… до первого паучьего квартала.

Перед новым серьезным испытанием было решено сделать привал. Лимирей извлекла из сумки едкую смесь в резиновом флаконе и протянула ее Данилиону. Гном ее принял и кивнул Лимирей. Наверняка он всяко лучше знал, как с этой штукой обращаться.

Мы устроились прямо на широкой дороге. Свет кристаллов давал хорошую видимость, и Телириен решил этим воспользоваться. Дракон открыл одну из купленных у гномов книг и погрузился в чтение. Лимирей, скрывшись за поворотом, приняла свое зелье, и вернулась к нам. Я это понял по характерным звукам, с какими она открывала сумку и бутылочки с зельями.

В паучьем квартале нас встречали четыре паука. Два из них были увлечены тем, что уволакивали своих жертв, которых запеленали в кокон, куда-то под потолок, третий, раненый, закутывал в паутину вяло сопротивляющегося детеныша гидры. Четвертый неподвижно застыл на стене.

Хоть мы и знали, что пауки не нападают, картина страху нагнала. И я заметил минимум три коридора, ведущие из выхода этой пещеры.

− Нам в центральный, − с деловым видом оповестил нас Данилион и жестом попросил отойти. Кропотливая работа по растворению паутины заняла много времени.

На вопрос, почему на нас не реагируют пауки, Данилион ответил так:

− Пауки реагируют на вибрации своих сетей. Если вибраций нет, то им и дела до нас нет никакого. Кислота их сети разъедает и не дает подобных сигналов к атаке.

− То есть, напасть они могут? – уточнила Аннбель.

− Только если дадите им для этого повод, − взглянул на нее Данилион.

− Повод посчитать нас жертвой? – уточнил Телириен.

− Именно.

На том разговор и закончился.

Паутину, загораживающую путь к свободному передвижению, Данилион растворил плеском кислоты, и мы двинулись дальше.

− Отсюда до Паучьего города два дня пути, − махнул рукой Данилион. – Но стоит быть осторожными.

Мы приняли к сведению и промолчали. Хорошо, что до гномского города идти было недолго – наши запасы воды уже подходили к концу, а источника пресной воды поблизости даже на карте не наблюдалось. Ближайший находился аккурат в Паучьем городе.

Устраиваясь в очередной пещере на ночлег, мы по обыкновению не разговаривали. Я то и дело поглядывал на Лимирей и не раз и не два задумывался, почему она ни слова не сказала о том, что между нами произошло в Мэртоне. Не помнила, что ли?.. Возможно, это было даже к лучшему.

В этот раз проснулись мы не потому, что выспались, а от визга угодившего в ловушку кристального зайца. Проснулись сразу все.

Первым в ситуации сориентировался Данилион. Одним ударом булавы он пробил зайцу череп, утихомирив его навсегда.