Страница 27 из 66
Я остановился около картины с мрачным замком. Вблизи она производила еще более удручающее впечатление. Я словно чувствовал исходящую от нее боль и тоску, заключенную и в самом сюжете, и в цветах, и в каждом штрихе руки, создававшей это полотно. Казалось, в ней даже был легкий флер ярких нитей. Впрочем, это ни о чем не говорило — такое я видел и раньше в некоторых произведениях искусства.
— Не всякий педагог возьмется выставить такую работу, — я старался говорить аккуратно, не желая привлекать лишнего внимания к своему истинному интересу. — Очень экспрессивно, хотя мне такой стиль по душе. У меня нет способностей к искусствам, хотя рисование всегда привлекало. Потому, когда увидел в интернете пост с выставкой, то подумал, что коль у меня есть возможность, то я могу поддержать тех, кто в художествах куда талантливее. Может быть, кто-то решит потом рисовать на заказ или поймет, что это — его призвание.
Инна Дмитриевна чуть поджала губы.
— Это Екатерины Икиной работа. Честно признаюсь, у нас с коллегами была долгая дискуссия о том, стоит ли ее вообще выставлять, но в итоге эта картина здесь. Катерина — сложный ребенок, она талантлива, но учится плохо. Сложная ситуация в семье, перевод из старой школы, где у нее были друзья, а теперь остались только Воросов да Мирин, такие же белые вороны. Да и сама она на контакт не идет, особенно в последнее время. Я хотела ее пригласить к нам в лагерь, но Катерина наотрез отказалась, хотя в прошлом году она тут половину лета провела. Икина не любит академическую живопись, хотя педагог ее говорила, что Катерина задания по классике выполняет хорошо, просто не нравится ей это. И когда речь о выставке зашла, Икина долго противилась, но потом принесла эту работу. «Цена войны». Мы думали, что может и не нужно это детям видеть, но, с другой стороны, она в это душу вложила, видно ведь…
— Да, — я кивнул, признавая очевидное. — Сильная работа. Мрачная, но искусство и должно ведь вызывать эмоции, верно? Если автор работы согласится, то я бы повесил ее в своем кабинете. А вот эту, — я указал на рисунок клоуна, явно выполненный со старанием, но кем-то точно не старше десяти лет, — в бухгалтерию. Они оценят.
Инна Дмитриевна ответила мне короткой вежливой улыбкой.
Бумажные формальности заняли почти час. И это при том, что согласовывать все до выплат и прочего будут еще долго, но, благо, нужное я выяснил. Теперь осталось получить согласие участников, все подписи, дождаться выхода директора школы с отпуска…
Все это мелочи. Спонсорскую помощь удержу со своей «зарплаты» в течении полугода, все равно на жизнь хватает, а тут пусть и дальше развивают художественное направление. К тому же есть у меня пара партнеров, которые вполне могут заинтересоваться таким подходом к искусству. Есть что-то в этом… Искреннее, что ли?
И, самое главное, у меня теперь было имя. Одно — и целых три фамилии. Забавно, что гугл знал Павла Мирина, неоднократного победителя всевозможных олимпиад, найденного мной в разделе «Гордость школы». Когда есть фамилия, искать нужную информацию куда проще. Третьего, Воросова, найти правда не удалось, но, думаю, имеющихся данных мне хватит для следующего шага.
**
Найти в соцсетях Екатерину Икину оказалось не слишком сложно. Она подрабатывала рисованием на заказ, и я не без труда, но все же уговорил ее встретиться вечером в кафе неподалеку от школы. Планировал и обговорить детали, да и эскизы показать. Была у меня одна идея… Давно была, каюсь. Я тоже книжки читаю и фильмы смотрю — в свободное время, разумеется.
Тем более что собственные попытки любого художества у меня правда заканчивались неизменным провалом. Ника рисовала неплохо, но терпения у нее вечно не хватало на то чтобы довести дело до конца. А я давно хотел себе изображение с одним персонажем из книги, прочитанной в юности и познакомившей меня с книжными волшебниками. Собственный, уникальный рисунок. Хотел, и деньги были, но руки никак не доходили заняться реализацией этого желания.
Ну и подтвердить свои догадки личным знакомством стоило. Все же пока я не увижу Екатерину, то ее рисунок в том библиотечном «логове» будет просто рисунком там, не более. Нужно прояснить все прежде, чем окончательные выводы делать.
Честно говоря, я думал, что девушка не придет. Испугается, особенно если и правда причастна к ранению Стаса. Но она все же пришла на место встречи, хотя и не одна, а с двумя парнями, которые не очень умело пытались делать вид, что никак с Икиной не знакомы. Одного из них я узнал — Мирин, худой интеллигент в очках, тот самый победитель математических олимпиад, чье фото было в сети. Третьим был какой-то патлатый неформал в майке с говорящей надписью «Ave Sata», черных штанах и берцах, способных вызвать зависть у любого металлиста. Девушка же производила впечатление представителя кого-то из вымершей уже тусовки готов. Хотя Катерина и старалась держать себя в руках, но все же поминутно озиралась по сторонам, была бледна, что черная одежда и распущенные густые темные волосы немало так подчеркивали, и, судя по не слишком умело замаскированным синякам под глазами, — давно испытывала проблемы со сном.
Вот такая вот компания. И еще, — и на этом моменте у меня начал дергаться глаз, — они, все трое, без сомнения, были магами. И все трое выглядели так, что «виноватые» было бы самым нейтральным описанием, так что и без дополнительных вопросов было очевидно, кто создал мусорную тварь в заброшенной школе.
Екатерина вообще, казалось, вот-вот могла расплакаться, даже просто обсуждая детали заказа. Она старалась держаться спокойно, обговаривая пожелания и рассматривая фотографии моих собственных художественных потуг, но получалось у нее это, честно говоря, из рук вон плохо.
— Я думаю, что смогу реализовать задумку. Только, боюсь, на это понадобится не меньше недели,— подвела художница итог нашей встречи. — Я обычно беру задаток в треть суммы.
— Не вопрос, — денег у меня было достаточно.— Возможно, на материалы нужно больше?
— Нет, нет. Это уже включено в предоплату.
— По рукам. Можете писать мне на тот аккаунт, с которого я общался с вами. Я могу вам как-то помочь? — решил бросить я пробный шар.
Зря. Девушка застыла, напрягаясь всем телом.
— Пр…простите?
— Извините, наверное, это не мое дело, просто вы выглядите расстроенной, вот я и спросил.
— Нет-нет, ничего такого.
Напряглись и парни, «случайно» занявшие столик рядом. Настолько, что я ощутил явное движение магии. Сине-зеленой. Интересно.
— Извините еще раз, — я мягко улыбнулся, — это, правда, не мое дело. Если вам достаточно полученной информации…
— Да, этого хватит. Не буду вас задерживать, — Катерина чуть ли не вылетела из кафе бегом, торопясь уйти.
Даже не заказала ничего. А ведь я честно был готов заплатить. Парни, сидевшие за соседним столиком, переглянулись между собой, и «интеллигент» Мирин кивнул, показывая своему спутнику последовать за расстроенной девушкой. Хм, а ведь если они и правда на нас похожи, он тут самый спокойный. Местный Максим, что сказать.
Я набирал сообщение: «Подойдешь в кафе?».
Петр остался наблюдать из авто. Так, на всякий случай, все-таки едва ли Катя стала бы говорить с нами обоими разом, но и приглядеть за местом встречи стоило. Забавно что и парни разделились — Мирин остался сидеть за столиком и следить за мной. Интересно.
Краем глаза я заметил массивную фигуру Петра, приближавшуюся к входу в кафе. И Мирин его тоже увидел и напрягся. Павел явно пытался понять, было ли мое внимание к собственному телефону связано с появлением столь внушительного человека в заведении.
У него почти получилось разобраться. Нити магии вокруг натянулись непривычными мне цветами. А ведь не боится использовать дар против другого человека…
Я передвинулся поближе к пытающемуся казаться бесстрастным парню и мысленным приказом отключил амулет, скрывавший меня от обнаружения другими магами. Павел застыл на месте, глупо моргая. Я чувствовал неспешно оплетающую его тело серо-стальную магию, которую быстро использовать он просто не мог, хотя и пытался.