Amarie

Архелия ошеломленно осталась стоять, глядя в черноту. Это внезапное, навязанное ей знакомство всколыхнуло в ней все ее существо. Незнакомец, представившийся Каганом, сказал ей вещи, которые могли объяснить то, что происходило с ней всю ее жизнь.

Первое пробуждение в спальне Каралан, когда она пыталась убедить Хели, что той снова приснился чудесный сон. Она хорошо это помнила. Непонятное отношение к ней Дана, ее якобы отца. Его ссылку Хели в бараки. Ее светлые волосы, которые Кара настойчиво красила, словно пытаясь спрятать что-то. Ее голубые глаза – единственные в Кандире.

Вдруг Хели, почувствовав за спиной чей-то взгляд, резко развернулась и увидела прислонившегося к косяку Тохона.

– Не спится? – спокойно спросил он.

– Я уже возвращаюсь, – сухо ответила Хели, поднимаясь по ступенькам.

– Салар, я прошу тебя – не усложняй нам работу по твоей защите. Мы все погибнем, если с тобой что-то случится.

– Это лишь ваши домыслы. Я уверена – Дану или кому-либо другому я здесь не нужна, – с этими словами Хели скрылась в темноте барака.

Шли дни, покрытые грязью, потом и кровью, дни, когда Хели боролась за жизнь высоко в ледяных горах над Кандиром. Дни, когда она, теряя сознание от жажды, вдруг находила несколько стебельков водонесущего растения. Дни, когда ей приходилось пробегать много километров. Дни, проводимые в схватках с другими адептами ордена. С каждой своей схваткой она узнавала новое и применяла новые тактики. Быстрая, как лань, тонкая, с длинными руками и ногами, она брала верх в схватках либо измором, либо неожиданными приемами, приправленными ловкостью и изворотливым умом.

Разумеется, ей помогали. Если оставался последний кусок мяса, добытый на охоте – его отдавали ей, несмотря на ее протесты. Ее носили на спине, когда, после нескольких дней в движении, у нее не оставалось сил даже говорить. Люди, окружающие ее, были сильнее, выносливее, опытнее и без их поддержки она давно бы погибла, сорвавшись со скалы или упав без сознания в степи. Основной проблемой Хели всегда был недостаток сил и, хотя она была куда выносливее ее ровесников, ей все равно было не угнаться за Тохоном и другими мужчинами.

А они сплачивались вокруг нее. Забота о девочке стала тем рычагом, что поднимал их, когда они сами оставались без сил. Они давно забыли о том, что берегут ее из боязни за свою жизнь. Архелия стала тем огоньком, вокруг которого вились мотыльки, нашедшие смысл своей пустой жизни и небоящиеся обжечь крылья.

Хели больше не видела Кагана, но слова, сказанные им, все время стояли перед ней стеной, отгораживающей ее от остального мира. Тохон и другие стали часто спрашивать, что с ней случилось, почему она стеклянными глазами смотрит в степь и не слышит слов, обращенных к ней. Почему она внезапно грустнеет, стоит ей бросить взгляд на возвышающийся замок Дана. Почему она наотрез отказывается красить волосы, как раньше, когда Каралан приносила ей отвар. Чтобы Кара не заметила этого, Хели отказывалась встречаться с ней, не объясняя причин, отчего женщина впадала в отчаяние и умоляла окружающих Хели мужчин объяснить ситуацию. Но они и сами не знали, в чем причина смены поведения девочки.

Волосы Архелии отрастали, теперь они были длиной в полпальца девочки. Отсутствие отвара и солнце, выжигающее волосы, превратили их в желто-белую солому. В Кандире Хели носила платок, чтобы не выделяться в толпе, но, когда начинались тренировки, она снимала его. Отчасти это было потому, что на этом настоял Тохон, утверждавший, что так ее видно издалека. Ну, конечно, белую макушку девочки было видно издалека, особенно на ее темной от солнца коже. Хели загорела так, что перестала отличаться от смуглых жителей Кандира и только глаза теперь могли выдать ее, но она никогда никому не смотрела в лицо.

Целыми днями Хели размышляла, стоило ли расспросить Кару о том, что сказал ей Каган. Ведь иначе она никогда не узнает правду, особенно учитывая то, что сам Каган бесследно пропал. В итоге Хели решила-таки встретиться с ней.

Их встреча состоялась прямо в бараке, куда Кара неожиданно пришла, чтобы успеть перехватить девчонку, пока она не сбежала в очередной раз. Женщина с порога расплакалась, увидев смуглую, похожую на мальчишку Хели, голова которой была обмотана каким-то тряпьем.

– Почему ты убегала?! – Кара с упреками кинулась к Архелии.

Та с каменным лицом сорвала платок со своей головы и молча уставилась на Кару. Та онемела. Вокруг них словно каменные истуканы стояли мужчины, на присутствии которых настояла Хели, ожидающая подстав от Кары.

– Зачем мне красить волосы? – жестко спросила Хели. – Говори правду, в твою ложь я больше не поверю.

– В… какую ложь?

– Почему у меня одной желтые волосы?! Если ты моя мать, а Дан – отец, то волосы и глаза у меня должны быть темными, как у всех здесь!

Кара почувствовала, как земля уходит из-под ног. В ее голове тупо билась мысль "она что-то знает?". Но это было невозможно – тайну Хели знала только она и Дан! Значит, Хели всего лишь воспользовалась знаниями, любезно предоставленными ей Уманом.

– Мы м-можем поговорить наедине? – Кара бросила взгляд на мужчин.

– Нет! Я и шагу не сделаю отсюда.

Каралан нервно сглотнула. Она не ожидала, что Хели приобретет такую власть над этими мужчинами. Пожалуй, здесь что-либо мог сделать только Дан, но ему лучше не знать, что Хели стала задавать такие вопросы в ультимативной форме.

– Т-ты не наша дочь.

Архелия опасно сузила глаза. Сейчас ее невысокая тонкая фигурка со скрещенными на груди руками была подобна фигуре императора, ее настоящего отца.

– Мы спасли тебя.

– Неужели?

– Салар, что происходит? – взмолилась Кара.

– Дай подумать… кажется, меня зовут Амари Архелия Ивейн Ирристрю?

У Каралан потемнело в глазах. Однако сквозь эту тьму обреченности проглянул светлый лучик – Хели явно не знала, что значит "амари", иначе не отнесла бы это к своему имени. Ведь "амари" – значит "принцесса". Значит, источник был либо недостоверным, либо очень кратким и у Кары есть шанс опровергнуть это.

– Нет, конечно нет, – покачала она головой, стараясь, чтобы голос был максимально правдивым, – так зовут не тебя. Ты всего лишь похожа на эту девочку своими глазами, но между вами нет родства.

Хели услышала в своих ушах стук крови. Нужно докопаться до правды во что бы то ни стало.

– Ты лжешь, – дрогнувшим голосом сказала она. – Я помню тот дворец! Это я была Архелией! Вы похитили меня!

– Милая, мы ведь уже говорили об этом, – устало ответила Каралан. – Ты не можешь быть ею.

– Почему? – Хели яростно сверкнула глазами.

– Вся семья Ирристрю была убита, это произошло…

– Когда это произошло?! – заорала девочка. – Тогда, когда я появилась здесь! Я знаю, кто такие Ирристрю! И я одна из них!

Кара обреченно провела взглядом по окружающим их мужчинам, которые настороженно смотрели на нее. Они знали, что Каралан, хоть и приближенная Дана, но никакой власти не имеет и в случае чего жизнь Хели будет стоить гораздо дороже ее. Она также понимала это и ничего не могла сделать – в конце концов она сама хотела, чтобы Архелия обрела власть над окружающими во имя ее выживания. Что ж, Кара могла ею гордиться. Сейчас требовалось только одно – не позволить Дану узнать обо всем этом. У нее перехватило дыхание при одной только мысли о том, чтобы встать на пути своего покровителя. Но выхода не было – в ее обязанностях было отвечать на вопросы Хели так, чтобы она больше их не задавала, и теперь она провалила свое задание. Наказание в любом случае будет страшным. И теперь ей нужно принять решение – позволить Хели узнать правду и тогда у них обоих есть шанс выжить, либо не дать девчонке ответов и тогда Хели пойдет к Дану, и Каре точно не сносить головы. Она только не понимала, зачем Хели устраивать этот спектакль при зрителях.

Она глубоко вздохнула.

– Тебя зовут Архелия Ивейн Ирристрю и ты последняя выжившая Ирристрианка. Дан спас тебя при уничтожении твоей семьи.