Четвертое крыло (ЛП)

Я прохожу мимо первого дракона, высеченного из темно-красного мрамора, и чья-то рука хватает меня за локоть, оттаскивая назад за колонну, где есть щель между когтем и стеной.

"Это всего лишь я". Голос Даина низкий и тихий, когда он поворачивает меня лицом к себе. Напряжение излучает каждая линия его фигуры.

"Я так и подумала, раз уж это ты меня птицей звал". Я усмехаюсь, качая головой. Он использовал этот сигнал с тех пор, как мы были детьми, жившими у границы Кровлана, пока наши родители служили там в Южном крыле.

Его бровь нахмурилась, когда он окинул меня взглядом, несомненно, в поисках новых повреждений. "У нас есть всего несколько минут, прежде чем это место будет заполнено. Как твое колено?"

"Болит, но жить буду". У меня были гораздо худшие травмы, и мы оба это знаем, но бесполезно говорить ему расслабиться, когда он явно не собирается этого делать.

"Никто не пытался испортить тебе настроение прошлой ночью?" Озабоченность прорезает его лоб, и я складываю руки, чтобы не разгладить линии пальцами. Его беспокойство сидит у меня на груди, как камень.

"Было бы так плохо, если бы они это сделали?" Я дразнюсь, заставляя свою улыбку расшириться.

Он опускает руки к бокам и вздыхает так тяжело, что звук эхом отдается в ротонде. "Ты же знаешь, Вайолет, я не об этом".

"Никто не пытался убить меня прошлой ночью, Даин, и даже не причинил мне вреда". Я прислонилась спиной к стене и немного сняла нагрузку с колена. "Я уверена, что мы все были слишком уставшими и счастливыми от того, что остались живы, чтобы начать резать друг друга". После выключения света в казарме довольно быстро стало тихо. Было что сказать об эмоциональном истощении дня.

"И вы поели, да? Я знаю, что они быстро выпроваживают тебя из общежития, когда колокола звонят на шесть".

"Я поела вместе с остальными первокурсниками, и прежде чем ты даже подумаешь читать мне нотации, я заново засунула колено под одеяло и заплела волосы в косу до того, как прозвучали колокола. Я уже много лет веду часы писцов, Даин. Они встают на час раньше. Вообще-то, мне хочется стать добровольцем на дежурство за завтраком".

Он смотрит на тугую серебряную косу, которую я заплела в пучок на фоне темных волос у макушки. "Тебе стоит ее подстричь".

"Не начинай с меня". Я качаю головой.

"Есть причина, по которой женщины здесь не стригутся, Ви. Как только кто-то вцепится в твои волосы на ринге для спарринга…"

"Мои волосы меньше всего волнуют меня на ринге", — отвечаю я.

Его глаза расширяются. "Я просто пытаюсь обезопасить тебя. Тебе повезло, что я не сунул тебя сегодня утром в руки капитана Фитцгиббонса и не умолял его забрать тебя отсюда".

Я игнорирую угрозу. Мы теряем время, а от Дайна мне нужна одна информация. "Почему вчера наш отряд перевели из второго крыла в четвертое?"

Он напрягается и смотрит в сторону.

"Скажи мне." Мне нужно знать, не читаю ли я о ситуации, которой не существует.

"Черт", — бормочет он, проводя рукой по волосам. "Ксаден Риорсон хочет твоей смерти. Это общеизвестно среди руководящего состава после вчерашнего".

Нет. Не переборщил.

"Он переместил отряд так, что у него есть прямая связь со мной. Так что он может делать все, что захочет, и никто не будет сомневаться. Я — его месть за мою мать". Мое сердце даже не подпрыгнуло от подтверждения того, что я уже знала. "Я так и думала. Мне просто нужно было убедиться, что мое воображение не убегает вместе со мной".

"Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось". Даин делает шаг вперед и прижимается к моему лицу, его большой палец успокаивающе поглаживает мою скулу.

"Ты мало что можешь сделать". Я отталкиваюсь от стены, выходя из-под его контроля. "Мне нужно идти на занятия". В ротонде уже раздается эхо нескольких голосов, проходящих мимо курсантов.

Его челюсть на секунду напрягается, а между бровями снова появляются морщинки. "Просто постарайтесь держаться в тени, особенно когда мы на Боевом инструктаже. Не то чтобы цвета твоих волос не выдавали тебя, но это единственный курс, который проходит весь квадрант. Я посмотрю, сможет ли кто-нибудь из второкурсников стоять на страже…"

"Никто не собирается убивать меня во время истории". Я закатываю глаза. "Академия — единственное место, где мне не о чем беспокоиться. Что собирается делать Ксаден? Вытащит меня из класса и проткнет мечом посреди коридора? Или ты всерьез думаешь, что он зарежет меня посреди баттла?"

"Я бы не стала ставить это ему в вину. Он чертовски безжалостен, Вайолет. Как ты думаешь, почему его дракон выбрал именно его?"

"Тот темно-синий, который вчера приземлился за помостом?" Мой желудок скрутило. То, как эти золотые глаза оценивают меня…

Даин кивает. "Сгаэйл — синий кинжалохвост, и она… злобная". Он сглатывает. "Не поймите меня неправильно. Кэт — отвратительная штучка, когда его разозлят — все Красные Мечехвосты такие, — но даже большинство драконов держатся от Сгаэйл подальше".

Я смотрю на Даина, на шрам, очерчивающий его челюсть, на жесткий взгляд знакомых и одновременно чужих глаз.

"Что?" — спрашивает он. Голоса вокруг нас становятся громче, а шаги то приближаются, то удаляются.

"Ты связал дракона. У тебя есть силы, о которых я даже не знаю. Ты открываешь двери с помощью магии. Ты командир отряда". Я произношу фразы медленно, надеясь, что они впитаются, что я действительно пойму, как сильно он изменился. "Просто мне трудно понять, что ты все еще… Даин".

"Я все еще я". Его поза смягчается, и он поднимает короткий рукав своей туники, обнажая реликвию красного дракона на своем плече. "Просто теперь у меня есть это. А что касается способностей, то по сравнению с некоторыми другими драконами Кэт владеет довольно значительным количеством магии, но я еще не достиг мастерства в этом. Я не так уж сильно изменилась. Что касается меньшей магии, получаемой через связь с моей реликвией, я могу делать такие типичные вещи, как открывать двери, увеличивать скорость и питать чернильные ручки вместо этих неудобных перьев".

"Какова сила твоего жетона?" Каждый всадник может творить меньшую магию, как только его дракон начинает направлять к нему силу, но печатка — это уникальная способность, которая выделяется, сильнейшее умение, возникающее в результате уникальной связи между драконом и всадником.

Некоторые наездники имеют одинаковые печатки. Владение огнем, владение льдом и владение водой — вот лишь некоторые из наиболее распространенных способностей, полезных в бою.

Есть и такие, которые делают всадника необычным.

Моя мать может овладеть силой бури.

Мельгрен может предвидеть исход битвы.

Я не могу не задаться вопросом, что за знак у Ксадена — и не использует ли он его, чтобы убить меня, когда я меньше всего этого ожидаю.

"Я могу читать недавние воспоминания человека", — тихо признается Даин. "Не так, как интинсик читает мысли или что-то в этом роде — мне нужно приложить руки к человеку, так что я не представляю угрозы безопасности. Но моя печатка не общеизвестна. Думаю, они будут использовать меня в разведке". Он указывает на нашивку компаса под эмблемой Четвертого крыла на плече. Ношение этого знака указывает на то, что печатка слишком засекречена. Я просто не заметила этого вчера.

"Не может быть". Я улыбаюсь, делая успокаивающий вдох, когда вспоминаю, что на форме Ксадена не было никаких нашивок.

Он кивает, возбужденная улыбка формирует его рот. "Я все еще учусь, и, конечно, у меня это получается тем лучше, чем ближе я к Кэт, но да. Я просто кладу руки на чьи-то виски и могу видеть то, что видели они. Это… невероятно".